В этот момент Вирта почувствовала охватывающий её тело жар от мощного притока адреналина. Словно защищающая своё дитя озверевшая львица, она отчаянно бросилась на патрульного, который втаскивал её цифровой клон в летательный аппарат. Либриус с другом прыгнули на спину второго бионойда.
Цифровой клон Вирты, в сознание которой, как и других жителей Сириуса, было запрограммировано патологическое отторжение всяческого насилия, испугалась и прикрыла глаза руками. Лишь периодически она разводила пальцы, посматривая, не завершилось ли это безумие.
Патрульный выхватил иммобилизатор и попытался поднести его к голове Вирты, однако та шустрым движением выбила у него прибор и, вывернувшись, как кошка, нанесла противнику несколько резких ударов в голову, шею и живот, эффектно завершив свою атаку подсечкой, после которой недочеловек с треском упал на землю.
Поднявшись, бионойд отхватил ещё несколько затрещин. Скоро стало очевидно, что, несмотря на превосходство в скорости и технике ведения боя, массы тела хрупкой женщины явно не хватало для того, чтобы окончательно справиться с противником. Постепенно киборг разгадал тактику боя Вирты и начал давать ей сдачи. Тем временем и у повстанцев иссякли силы, и они начинали проигрывать второму патрульному. Через некоторое время преимущество в смертельной схватке полностью перешло на сторону бионойдов.
Сидящая в патрульном летательном аппарате и парализованная от страха клон Вирты в очередной раз опустила руку и, прищуриваясь от страха, взглянула в сторону дерущихся. Её взгляду предстало, как патрульный с невероятной силой бросает Вирту на землю, а затем набрасывается сверху. Его сильные пальцы стремительно впиваются в шею женщины. Смыкаясь всё сильнее и сильнее, они доставляют Вирте немыслимую боль. На её висках и посиневшем от нехватки кислорода лице начали проступать контуры набухающих вен. Собравшись с силами, она попыталась предпринять последнюю попытку размокнуть стальную хватку бионойда, однако тщетно. В этот роковой момент взгляды женщин неожиданно встретились. Сидящая в патрульном аппарате клон увидела в глазах своего прототипа глубокий ужас. Этот выразительный взгляд словно молил её о помощи. Казалось, что ещё мгновение – и он угаснет навечно, канув в бездну всепоглощающей смерти.
Увиденное ввело клона Вирты в глубокий шок. Неожиданно перед её глазами начали стремительно проноситься странные образы играющих с ней детей, молодых людей, неизвестных существ на четырёх ногах, невиданных доселе, но очень красивых предметов, которых никогда не было в Сириусе, непонятных научных формул, компьютерных кодов, наконец перед взором проскользнуло лицо мужчины. В голове пульсировало его имя: Ник. Она вспомнила, что видела эти образы ранее. Фрагментарно и крайне размыто они возникали в её сознании каждый раз, когда она пребывала в стрессовых ситуациях или испытывала сильное душевное волнение. Она много раз пыталась понять природу этих видений, так как они казались ей гораздо ближе и роднее, чем всё то, чем она была окружена в Сириусе. В эти редкие минуты прозрения женщина испытывала несравненное эстетическое наслаждение и понимала, что живёт по-настоящему. Она много раз спрашивала у других варваров, испытывавших нечто похожее, что это может быть, однако всякий раз получала один и тот же банальный ответ: эти явления – всего лишь незначительные отклонения в несовершенной психике представителей её сословия, которые со временем пройдут.
На этот раз шок женщины был настолько сильным, что образы не исчезли, как это было ранее. Наоборот, они только усилились, превратившись в длинные отрывки воспоминаний прошлого. Постепенно начало приходить и осознание содержательной сути увиденного. Женщина вспомнила, что невиданные существа с четырьмя ногами – это животные, красивые предметы – растения. Загадочные цифры и формулы постепенно складывались в чёткий и понятный пазл компьютерных программ. Она поняла, что не напрасно ощущала, что жила с чуждым ей мышлением, отвергаемым самой её внутренней духовной сутью.
Мощный поток чувств и эмоций, просочившихся из прорубленной дыры распрограммированного сознания, словно взрыв атомной бомбы, в миг разрушил бетонные стены, которые ограничивали её бескрайний внутренний мир. Потеряв всякий страх, женщина-клон отчаянно набросилась на патрульного. Сбив его на землю, она схватила лежащий рядом иммобилизатор, поднесла его к голове бионойда и нажала на кнопку. Прибор не подействовал, поскольку был рассчитан только на сознание варваров. Тогда женщина изо всех сил начала бить им киборга по голове. Известно, что аффект в десятки раз увеличивает силу человека, особенно эмоциональной женщины. Был случай, когда мать, увидев, как на её ребёнка свалилась стокилограммовая глыба, приподняла её и освободила дитя. Похоже, что клон Вирты в этот момент пребывала в подобном состоянии глубокого аффекта. Она слепо, с лютой ненавистью и остервенением наносила нечеловеческие удары стальным прибором по голове патрульного, в результате чего совсем скоро внутреннее содержимое его черепной коробки беспорядочно распласталось по земле, а сам бионойд был больше похож на разобранный глубоко детализированный анатомический манекен, который обычно стоит в кабинетах биологии. Женщина не могла остановиться даже тогда, когда патрульный перестал проявлять всяческие признаки жизни. Лишь подбежавшей к ней Вирте с трудом удалось оттащить её от ещё большего осквернения изуродованного тела.
Покончив с первым патрульным, женщины ринулись спасать повстанцев, которых уже практически добивал второй киборг. Вчетвером они быстро справились с ним. Клон побежала к своему прототипу и крепко обняла её. Из глаз женщин потекли слёзы.
– Прости меня, родная. Я предала тебя… а ты, несмотря на это, всё равно спасла меня, рискуя жизнью. Помнишь, ты говорила мне слова из мультика: «Мы с тобой одной крови, ты и я». Так вот, отныне будет именно так, – прошептала женщина, испытав к своему прототипу ту неразрывную духовную связь, которая объединяла их тонкие души через пространства параллельных миров.
Страстные объятия женщин перебил мужской голос из центра управления:
– Ладно, девочки, хватит уже, а то мы сейчас тоже разревёмся.
– Какие дальнейшие действия? – уверенно произнесла Вирта, вытирая слёзы.
– Срочно направляйтесь к зданию суда. Скоро туда привезут клона Григориуса. Этого бедолагу тоже нужно отбивать от патрульных. Судя по всему, сознание варваров лучше всего распрограммировывается в состоянии глубокого шока. Надо бы и ему устроить стрессовую ситуацию. Мы подумаем, как это сделать.
* * *
Тем временем следователь подошёл к злополучной пристройке, где предположительно находился ещё один изготовленный группой Ника шлем, в который были встроены электроды интерфейса, связывающего сознание человека с виртуальной реальностью искусственного интеллекта. Отогнув защитную сетку, огораживающую здание по периметру, он пробрался во двор и подошёл к массивной резной деревянной двери, какие, пожалуй, уже не делали лет сто. Мужчина толкнул дверь, она поддалась и с царапающим слух скрипом отворилась. На порог помещения проник приглушённый вечерний свет. Было видно, что внутри грязно и пыльно, чувствовался запах дремучей сырости. Где-то вдали послышались едва уловимые, отдающие неземным эхом загадочные звуки, похожие на стоны. Услышав их, следователь вспомнил, как Собакин рассказал ему о том, что до возведения библиотеки на месте этого здания находился могильник для захоронения грешников. Григориусу тут же перехотелось идти в логово этого жуткого пристанища не нашедших упокоения душ. Однако, как это уже было не раз, служебный долг перевесил чашу весов, на противоположной стороне которой лежали гирьки с надписями «отторжение», «жуть» и «страх». Следователь осторожно и робко вступил на порог, сделав первый шаг навстречу неизвестности.
