Я закашлялась и проснулась, морщась от боли. Голова гудела, нос был заложен настолько, что дышать можно было только через рот. Меня аккуратно приподняли, дали откашляться, после чего сунули в руку стакан с чем-то теплым.
– Пей, – приказал магистр Диэн и сел сзади, позволяя мне облокотиться на него.
Мне было так плохо, что я, даже не думая возмущаться или стыдиться, воспользовалась его телом, прижимаясь к горячей коже… Мысль о том, что он полуголый, мне в больную голову не пришла.
Пила я жадно, стараясь игнорировать больное горло. Иногда отвлекалась на то, чтобы немного подышать. Магистр Диэн помогал мне удерживать стакан, и в итоге я оказалась в кольце его рук. Меня так сильно бил озноб, что залезть на декана показалось мне гениальной идеей. Хорошо хоть, что он без рубашки…
Отобрав у меня стакан и убрав его на тумбу, он и не думал уходить. А я… Я кое-как развернулась и перебралась поближе, прижимаясь всем телом. Горячий… Какой же он горячий… Как хорошо…
– Что же мне с тобой делать, Миан? – тихо прошептал декан.
– Погрейте меня… – хрипло попросила я и даже шмыгнуть через чур заложенным носом не смогла.
Он тихо вздохнул и погладил меня по голове, после чего поднялся и уложил обратно на кровать. Я хотела было возмутиться, что моя грелка собралась куда-то уйти, а в таком состоянии мне было все равно, что та самая грелка – это сам магистр Диэн, но кровать рядом прогнулась, зашелестело одеяло и меня притянули ближе. Я уткнулась носом в горячую грудь и почти мгновенно уснула.
Меня будили, поили отварами, затем вновь ложились рядом, прижимая к себе, и я засыпала. До двери туалета мне тоже помогали дойти, язвительно напоминая о том, что все радости болезни достались мне по собственной дурости. Я этого и не отрицаю… Меня заставляли есть. И вот это было пыткой! Я так не хотела запихивать в себя эту демонову овсянку, но магистр Диэн был невероятно упрям насчет еды. Пришлось послушно есть.
Спустя дня четыре я проснулась, чувствуя себя довольно… неплохо. Сладко потянувшись и повернувшись на другой бог, я встретилась взглядом с лежащим рядом магистром Диэном… И тут что-то… Что-то… Я заглянула под одеяло. Это был не сон! Все это время я спала в футболке и трусах, а магистр Диэн только в трусах! Мы были… Мне… А я к нему… А он…
– Сколько эмоций за одну только четверть минуты, – хмыкнул мужчина, уперся локтем в подушку и положил голову на ладонь.
И тут пришел стыд!
Отработка 6. Я должна
Воспоминания обрушились на меня снежной лавиной, заставляя глаз нервно дернуться. Магистр Диэн с таким удовольствием за мной наблюдал, что мне от этого становилось еще хуже…
– Ванна… – начала было.
– Была, – пожал одним плечом.
Я побледнела, понимая, что вытирал, переодевал и укладывал меня тоже он. Инкуб видел меня… совсем без одежды! Стыд-то какой!!! Хотя может он магией высушил?! Да, магией. Будем думать так!
Я немного испуганно взглянула на него и… не смогла удержаться от того, чтобы не пройтись взглядом по его широким плечам… А уж руки-то как чесались дотронуться… И одновременно с этим я чувствовала жгучий стыд за все, что было. Желание и стыд.
– Какие эмоции… – немного хрипло протянул он.
Я улеглась на живот и спрятала лицо в подушке. Он еще и издевается… Как же хочется провалиться сквозь родную землю! И чего он тут улегся?! Я не могу встать и уйти в таком виде!
– Помнится ты мне задавала вопрос… – протянул мужчина. – Про других адепток. Ревнуете, адептка Тайлэ?
Я возмущенно посмотрела на него, увидела самодовольное выражение лица и опять спряталась. За что мне это?! За что?!
– Тебе не кажется, Миан, что теперь, как уже официально объявленная невеста Дэнми Стэра, ты, как минимум, не должна о таком спрашивать? – спросил он.
– Что? – я даже подскочила, забыв обо всем. – Как официально?!
– Дата вашей помолвки перенесена, – совершенно спокойно сказал мне инкуб. – В Великую Длинную Ночь вас обвенчают в главном храме Эйлегона.
Я медленно легла обратно и натянула одеяло выше головы. На глаза выступили слезы… Я не хочу этого… И то, как безразлично об этом говорит декан… Так сильно ранит, что нет возможности сдержаться.
Откуда-то сверху раздался вздох, меня потянули наружу, но я мертвой хваткой вцепилась в одеяло. Не хватало еще, чтобы он увидел моих слез! Уже и так опозорилась выше крыши! Но что я сделаю против грозного магистра Диэна? В итоге у меня все равно отобрали одеяло и заставили посмотреть в глаза.
– Миан, успокойся, – внезапно нежно сказал он.
Я даже плакать перестала. Никогда он так со мной не разговаривал…
– Я не хочу выходить за Дэнми… – прошептала.
– Ты за него и не выйдешь, – уверенно сказал мужчина и поднялся с кровати. – Иди приведи себя в порядок, после спускайся на кухню. Я буду ждать там.
– А моя одежда… – не нашла ее взглядом.
– Халат в ванной.
Он вышел, оставив меня одну. И его ничем не обоснованные слова, что я не выйду за Дэнми, меня почему-то все равно немного успокоили. Стало легче, и я даже сразу поднялась и пошла в душ. Нечего раскисать. Есть еще время выпутаться из всего этого! Надеюсь, у Стэра есть уже какие-нибудь идеи на этот счет…
Когда я спустилась на кухню, магистр Диэн уже одетый читал газету, а Вирг раскладывал тарелки с едой на столе. Увидев меня, он улыбнулся и кивнул. Я благодарно на него посмотрела, зная, кто готовил для меня овсянку.
Сев на стул, я вновь нервно оправила мужской халат и смутилась под взглядом декана. Его серые проницательные глаза изучали мое лицо. Вежливо-отстраненный вид инкуба немного напрягал, но в то же время чего я ожидала?
– Миан… – он начал странно, будто слова давались ему с трудом, – та коробка. Это был твой подарок для меня?
– Да, – прошептала я, покраснела и опустила голову, глядя на свои руки.
– Ты хоть знаешь насколько драгоценный подарок ты мне преподнесла? – тихо спросил мужчина. – Посмотри на меня, Миан.
Я нехотя подняла глаза и взглянула на легкую улыбку, изогнувшую его губы, а затем уже в глаза, в которых плескались благодарность и… тепло? Неужели те кристаллы и правда такие ценные?
– Мне подсказали… – тихо ответила. – Сама я ничего не понимаю.
– Это не важно. Спасибо, Миан, – он потрепал меня по волосам, на некоторое время замер, продолжая касаться, после чего убрал руку и вернулся к чтению газеты.
Это было такое теплое прикосновение… И такие слова… Но я помню, почему я заболела. Помню, почему в тот день мучилась. И сейчас я смотрела на него, пристально, разглядывая каждую мелочь, и пыталась понять, сможет ли он когда-нибудь хоть что-то рассказать мне?
– Почему ты так смотришь? – спросил он, не отрываясь от чтения.
