— Ага, — кивнула она и улыбнулась ему. — Гайтано записал все это, но запись куда-то пропала, прежде чем с ней успел ознакомиться Карраско.
Арт встал, зевнул и покачал головой.
— Этого не может быть. Я… — Он весь напрягся, широко открыл глаза. До него дошел смысл слов Брайны. — Ты имеешь в виду, что ты похитила рапорт? О, Боже!
Она посмотрела на искаженное лицо Арта и почувствовала, как страх сжимает ее сердце.
— Черт возьми, Арт. О чем ты говоришь? Что случилось?
— Во время прошлой вахты Карраско сказал, что я… Он послал меня к Кэлу Фуджуки, чтобы тот дал мне несколько уроков самообороны. Капитан сказал, что не хочет иметь таких старших офицеров, которых может избить какой-то техник.
У Брайны перехватило дыхание.
— О, Боже, — выдохнула она. — Так он знает, что я похитила рапорт! — Она закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Затем вздохнула. — Все, Арт… Я пропала.
Арт подошел к ней и обнял ее. Она закрыла глаза и прижалась к нему, испытывая неодолимое желание найти в нем защитника от того, что предстояло ей испытать. Но это же нечестно… это… просто…
Его голос звучал успокаивающе.
— Возможно. Я не знаю, не думал об этом.
Она посмотрела на него и уловила грусть и озабоченность в его взгляде.
— Если он прогонит тебя, я тоже уйду. Ему придется подыскивать себе двух новых старших офицеров.
— Черт с ним! — прошептала она. — Я — хороший офицер! — Она вспомнила, как он подмигнул ей. Соломон Карраско в любое время может уволить ее.
* * *
— О, Великий Создатель Вселенной, — звучал перед собравшимися громкий голос Сола. Он смотрел на выстроившихся в ряд членов своего экипажа, на толпу нервничающих дипломатов. — Укрепи нас своей любовью. Пусть этот умерший человек напомнит нам всем о том, что все мы смертны, и заставит вспомнить о Тебе, нашей единственной защите. Когда мы покинем этот бренный мир, прими нас в свое вечное царство, где мы воссоединимся с нашими умершими раньше нас друзьями.
Сол видел перед собой свой экипаж. Опустив головы, они думали о том, что он уже не раз произносил подобные речи над закутанными в саваны телами. Эта мысль вызвала болезненные воспоминания. Сколько друзей, приятелей и любимых уже похоронено. Он с трудом владел своим голосом.
— Мы должны помнить, что умерший брат наш теперь уже свободен от страданий и покоится рядом со своим Творцом. — Он поднял глаза. — Прах к праху.
С другого конца пролета раздался голос Арта.
— Прах к праху.
— Прах к праху, — сказала Брайна, стоя возле люка. Повернувшись, она открыла его. Раздался свист выходившего воздуха, и останки Норика Нгоро катапультировались в черную пустоту.
Наступила мертвая тишина. Сол вглядывался в лица дипломатов, которые находились в списке потенциальных убийц. Ни одно из этих лиц не выражало ни чувства вины, ни мести, ни удовлетворения.
Сол крепко сжал челюсти. Черт возьми! Кто-то ведь должен хоть как-то, чем-то выдать себя! Кто-то должен хотя бы выпрямиться, сознавая, что тело его врага уже несется в открытом космосе. И никаких улик больше бы не требовалось… Но все они стояли, опустив головы. Казалось, что никто не причастен к этому убийству.
Арт выключил свет, освещавший эвакуационный туннель, а Брайна закрыла люк. Арчон подошел к Солу, когда члены экипажа молча и с опущенными глазами стали расходится по своим отсекам.
— Ну что, мой друг, заметили ли вы в ком-то чувство вины?
— Нет. А вы?
Он скорее почувствовал, чем увидел, что Арчон покачал головой.
— Значит убийца, по-прежнему на свободе. Спикер, у меня есть два мнения на этот счет. Я могу запереть всех дипломатов в их каютах во имя их собственной безопасности… или же пусть все остается, как есть. Будем ждать, пока этот человек совершит какую-то ошибку. Второй вариант включает в себя элементы игры, Спикер. Мы ставим на человеческие жизни… возможно, на наши собственные жизни.
— Я рекомендую вам второй, игровой вариант, капитан.
Сол посмотрел в серые спокойные глаза.
— Если вы все расскажете им, начнется такой шум… — Он махнул рукой. — Подозрительность, недоверие, взаимные обвинения разъединят их. Они не смогут взаимодействовать друг с другом. Нет, во имя наших нужд мы должны держать их в неведении. Они не должны знать о том, что их подстерегает опасность.
— Один из них был убит кем-то, кто…
Арчон перебил его.
— Теперь подумаем об убийце… Что произойдет, если мы выйдем на его след? Может быть, на корабле находится взрывное устройство с дистанционным пультом управления… Если мы загоним убийцу в угол, что он предпримет в минуту отчаяния? Нет, надо действовать осторожно… Возможно, ему нужно было убрать одного Нгоро.
— Вы понимаете, что вы говорите?
Мрачное выражение лица Арчона, печальный кивок головы, страдание во взгляде — все это уже само по себе являлось ответом на вопрос Сола. Он фыркнул.
— Капитан, я понимаю, что говорю. Жизни людей зависят от моего решения. Я стараюсь найти наилучший выход из создавшейся ситуации. О чем может идти речь, если эти люди станут бояться друг друга? Они и так разделены политическими убеждениями и инструкциями своих правительств. Вы хотите, чтобы они еще больше отстранились друг от друга из чувства страха?
— Нет, Спикер. Просто интуиция подсказывает мне другое решение.
— Какое же решение подсказывает вам ваша интуиция, капитан?
— Я обязан защищать этих людей. — Слова Нгоро звучали в его ушах. Арчон кивнул.
— Да, вы обязаны защищать их. Я тоже, кстати… — Он едва заметно улыбнулся. — Это вообще-то очень по-человечески — ощущать чувство долга перед другими людьми. Но можете ли вы взять на себя ответственность за них и полностью исключить элемент риска?
— Конечно же, нет. — Сол повернулся и пошел вдоль коридора. Арчон не отставал от него.
— И они тоже, — Арчон махнул рукой в сторону дипломатов, идущих впереди них, — несут ответственность перед своими народами и правительствами. Они тоже понимают, что рискуют. Вся межпланетная политика построена на факторе риска. Есть ли общества, свободные от этого?
— В двадцатом столетии американцы пытались исключить фактор риска из их общественной жизни. Вспомните, какое фиаско они потерпели. Янки пожертвовали системой образования, научно-исследовательской деятельностью, свободой слова, капиталовложениями, правом иметь личное оружие и многими другими вещами, чтобы избавить общество от фактора риска. В результате все выдающиеся люди оказались истреблены, воцарилась власть посредственности.
— Да, и общество перестало развиваться… Но вернемся к нашим проблемам. Мы все несем ответственность перед человечеством. Ответственность… Ради которой я готов рискнуть этим кораблем и людьми, находящимися на нем. С моей точки зрения, нельзя сейчас выпускать кота из мешка. — Голос Арчона стал хриплым. — Если мы сделаем это, то воцарится хаос, а мне сейчас нужен идеальный порядок на этом судне. Порядок во что бы то ни стало.
