Алиса оказалась права: Антона оборотню пришлось почти тащить на себе. Пока двигались от калитки вдоль забора, продираясь сквозь кусты и бурьян, оборотень почти непрерывно матерился и, видимо, подгонял Антона тумаками, тот глухо стонал и мычал заклеенным ртом. Магда шла за ними, чувствуя, как Алиса упирается ей в спину шокером.
Они вышли к полуразрушенному соседнему дому, миновали его и свернули на тропу, ведущую к оврагу. До него было недалеко, и вскоре показался мост – неказистое, но крепкое сооружение, построенное давным-давно местными умельцами. Раньше этим мостом пользовалась вся деревня, это был короткий путь к лесу – к грибам, ягодам, орехам, дровам и другим дарам природы. Не будь этого моста, пришлось бы обходить длиннющий овраг. Налегке – куда ни шло, а вот с тяжелыми корзинами и ведрами… Поэтому мост берегли, ремонтировали, подлаживали, подколачивали, меняли сгнившие доски. Но это было в прошлом, а теперь, когда в деревне почти не осталось мужиков, он обветшал, скрипел под ногами, перила предательски шатались под рукой. Но мост по-прежнему служил, оставался дорогой к лесу. Для Магды он сейчас был единственным путем к свободе. К жизни ли – еще вопрос.
Они гуськом, один за другим, пересекли дорогу и вступили на мост. Доски слабо белели в темноте, а под ними было непроглядное черное пространство. Магда вгляделась туда, в ту тьму, куда ей нужно было нырнуть, и на мгновение ужаснулась. Она поняла: шансов выжить почти нет.
Мост заскрипел под ногами матерящегося Мора, стонущего и мычащего Антона, и вот уже идущая следом Магда тоже почувствовала под ногами доски и начала считать шаги.
Магда много раз ходила по этому мосту и знала, в каком месте нужно прыгать, чтобы оказаться ближе всего к норе, в которой она собиралась прятаться. В своих многочисленных «репетициях» она мысленно высчитала количество шагов до прыжка. Она заставила себя отбросить все сомнения, колебания и сосредоточиться на одном: ей нужно отсчитать нужное количество шагов и прыгнуть. А там будь что будет.
В голове у нее стало пусто и гулко. Она больше не слышала ни тонкого голоса матерящегося Мора, ни стонов Антона, ни шагов идущей за ней Алисы. Она слышала только скрип досок у себя под ногами и стук сердца в груди. Это был ее обратный отсчет…
Последние несколько шагов Магда сделала в странном состоянии. Ей казалось, что движения ее стали растянутыми и плывущими, как в замедленном кино, кругом установилась мертвая тишина. Отсчитав последний шаг, она плавно и медленно приблизилась к перилам моста, как на крыльях, взлетела над ними и вниз головой стала падать в кромешную тьму оврага…
Служебная машина везла Владимира Ильича Москвина в аэропорт. Он успевал на ночной авиарейс в Тайгинск. Устало откинувшись на заднем сиденье, Москвин пытался расслабиться и хоть на минуту забыть о работе, отдохнуть, но ничего не получалось. Мозг продолжал кипеть – анализировать данные, сличать факты, выстраивать логические цепочки. Ощущение кипящего мозга раздражало Владимира Ильича. Оно означало крайнюю усталость и могло закончиться только одним – сильной и долго не проходящей головной болью. «Сейчас бы рюмку коньяку и часов на восемь в постель», – мечтательно подумал Москвин.
Несколько часов назад он закончил допрос киллера, который наконец пришел в себя в столичной спецклинике. Вернувшаяся после неудавшейся казни память, к счастью, не покинула его снова после вторичной комы, и он поведал сотрудникам спецслужб свою историю.
Его зовут Шевцов Игорь Петрович, он живет в Тайгинске, владеет строительной компанией. В последнее время у него неладно со здоровьем. Точнее, как бы это сказать… с головой… с психикой… С ним стало твориться что-то странное, он не может даже точно описать свои ощущения… Он вдруг выпадал из реальности, не понимал, кто он, где он, что происходит вокруг… Он впадал в панику, не знал, что ему делать… А потом отпускало, он возвращался в нормальное состояние и надеялся, что все обойдется… Да, видно, не обошлось…
Потом у него начались глюки. Он пришел на работу, ему отчего-то стало плохо, и он увидел себя… Нет, не в зеркале, а как будто со стороны… как будто был еще один он… Ему стало так страшно и плохо, что он потерял сознание. Дальше он плохо понимал, что с ним происходило. Кто-то куда-то его вел, вез… Он очнулся в больнице в Золоторудном, но не знает, как он там очутился… Он не помнил о себе ничего – ни своего имени, ни прошлой жизни… Он понимал только, что он болен и очень слаб…
Какой-то мужчина в белом халате… он думал, что это доктор… увез его из больницы в лес и сказал, что он… он убил его ребенка… Он поверил, ведь сумасшедшие на все способны… Тот человек сказал, что убьет его, и он подумал, что это справедливо… Если человек убил ребенка, он не должен жить… И еще он подумал, что лучше смерть, чем сумасшествие… Тот человек стрелял в него… Но он не умер, а все вспомнил, то есть не все, а вспомнил, кто он… Врачи говорят, так бывает, когда после нервного потрясения возвращается память… Он вспомнил… Он Шевцов Игорь Петрович. Где его документы – он не знает. Но в Тайгинске его знают многие… У него есть невеста, вернее, гражданская жена… она подтвердит… Его гражданская жена – Магда Елышева. Она все подтвердит… Его друзья, сотрудники, они тоже подтвердят… Он Шевцов Игорь Петрович… Он не понимает, что с ним случилось, не помнит, что убил ребенка…
Владимир Ильич криво усмехнулся. Сведения, сообщенные пациентом, подтвердились. Ответы, пришедшие на срочно разосланные запросы, свидетельствовали: да, есть такой человек, вполне легально существующий, давно известный в Тайгинске. Его биография прослеживалась, начиная с пребывания в роддоме. Его фотографий было полно в соцсетях, и это, безусловно, был он, человек, найденный в золоторудненской электричке.
Но то, что данный пациент спецклиники обрел имя и статус, совсем не означало, что он не может быть киллером, а легальная часть его жизни время от времени не сменяется тайной.
Алиби на момент убийства Глеба Смышляева в Нижнереченске у него не было. Коматозник просто не помнил, где он был и что делал два с половиной месяца назад. О более ранних эпизодах речь вообще не шла. А главное, выяснилось: все то время, пока этот тип кочевал по больничным койкам, Игорь Шевцов безвылазно пребывал в Тайгинске. Правда, он почему-то продал свою компанию и собирался уезжать за границу, но это его право. Ничего противозаконного в этом не было…
Так-то оно так, но Владимир Ильич насторожился. Если еще недавно он был уверен, что у них в руках матерый киллер, то в ходе допроса он вдруг засомневался. Допрашиваемый не походил на киллера. Психотип не тот. Владимир Ильич на своем веку повидал убийц и разбирался в этих вопросах. Удивляло и поведение второго Шевцова: с чего бы это успешному бизнесмену так резко менять свою жизнь? Интуиция подсказывала – что-то тут нечисто…
Но интуиция интуицией, а верить Москвин привык только фактам.
Во всем этом надо было разобраться, причем лично, никому не перепоручая. Поэтому он принял решение немедленно лететь в Тайгинск. К сожалению, сейчас звонить туда, выяснять какие-то подробности и раздавать поручения местным службам было бесполезно. В Тайгинске глубокая ночь. Ну, ничего… Лететь туда четыре часа, и, благодаря разнице во времени, он прилетит утром. Можно будет сразу же начать работу. Отлично…
