Диллерт включил в ванной свет и, разразившись ругательствами, отступил назад.
– Чем это, черт возьми, здесь воняет?
– Меня стошнило.
– И ты не смогла сделать это в туалете?
Зоуи не ответила. Почувствовав слабость в ногах, она опустилась на кровать. Диллерт выругался еще раз и вернулся в ванную. Другие охранники, словно насекомые, быстро ползали по полу, прощупывая каждый шов бетонных плит. Один из них нырнул под столешницу, изучая ее нижнюю часть. В ванной открыли и закрыли кран. Потом ожил душ, на пару секунд. В туалете слили воду. С омерзительным скрежетом взломали бочок, отковырнув крышку. После долгой паузы Диллерт медленно вернулся в комнату. Он остановился напротив календаря и попытался сдвинуть его со стены, продавливая со всех сторон. Сдвигаться календарь не собирался. Диллерт фыркнул и отошел.
– Что ж, где это, Зоуи? – спросил он, не поворачиваясь.
– Я же сказала, у меня ничего нет.
Продолжая смотреть на красные цифры, Диллерт улыбнулся.
– Ты врешь. Расскажи нам и упрости всем задачу.
– Я не могу рассказать о чем-то, чего у меня нет.
Диллерт положил руку на штык, свисающий с пояса. Тот закачался.
– Парни, вы что-нибудь нашли?
Охранники покачали головами.
– Вы проверили кровать?
– Снизу, – ответил один из них.
– Проверьте всю, целиком.
– Прошу прощения, – сказал ближайший охранник, избегая взгляда Зоуи, и потянул на себя покрывало. Она встала и отошла в дальний угол комнаты. Голова Красноглазого повернулась в ее сторону. Охранники распотрошили постель: встряхнули одеяла, взбили матрас, прощупали его снизу и по бокам. Диллерт наблюдал за ними, бросая взгляд на Зоуи каждые несколько секунд, ожидая какой-то реакции. Но лицо ее оставалось непроницаемым.
Когда они закончили, охранник, попросивший ее подвинуться, начал заправлять постель.
– Что ты делаешь? – спросил его Диллерт.
– Возвращаю на место.
– Ты охранник или горничная? – усмехнулся Диллерт. Мужчина открыл рот, чтобы ответить, но, подумав, закрыл его и бросил одеяло обратно на пол. Диллерт прошагал мимо кровати, наступив на простыни, и прикоснулся к маленькому светильнику, встроенному в стену. Проверил и его.
– Грядет большой день, – сказал Диллерт и, убедившись, что светильник не двинется с места, провел рукой по стене. Скрежет от его прикосновений пробирал до дрожи. – Всегда так волнительно! А тут еще целых два призыва, один за другим, – он покачал головой, – просто прекрасно.
Он остановился у окна и стукнул по одному из стекол. Зоуи напряглась, но лицо ее оставалось спокойным и неподвижным, даже когда что-то внутри нее согнулось, угрожая сломаться.
– Ты, должно быть, уже скучаешь по ней?
Зоуи переступила с ноги на ногу. Ее голые ступни успели окоченеть на холодном бетоне.
– Я скучаю по всем, кого призвали раньше меня.
– Так патриотично, – ответил Диллерт. – Ты говоришь правильные вещи, Зоуи.
Он отошел от окна, продолжая изучать взглядом стены и потолок. Проходя мимо календаря, он постучал по его корпусу.
– Тик-так, тик-так, – сказал он тихо.
– Охранники, вы закончили с проверкой? – спросил Саймон, шагнув наконец внутрь комнаты.
Подняв голову, Диллерт внимательно посмотрел на него.
– Наставник, скажите мне – по какой причине вы отвлекаете нас от расследования?
– Я просто говорю, что уже поздно и все устали. Кроме того, я уже упоминал, что всегда проводил собственные проверки вовремя и ничего не находил. Если у вас не осталось сомнений, я предлагаю разрешить Зоуи вернуться в постель. К тому же она плохо себя чувствует, – сказал Саймон тоном, не допускающим возражений. Он строго и прямо смотрел на Диллерта, и Зоуи ощутила прилив благодарности.
– А я бы предложил вам следить за своим языком, иначе мне придется доложить помощнику Картеру о вашем вмешательстве, – ответил Диллерт. Он сверлил взглядом наставника – надо отдать должное Саймону – не отрываясь.
Наконец Диллерт отвернулся и в последний раз окинул взглядом комнату. Скривив усатую губу, он отдал остальным приказ:
– Пошли!
По очереди они вышли из комнаты – сначала Красноглазый, потом охранники. Саймон стоял в дверях, ожидая, пока Диллерт покинет комнату. Диллерт прошагал мимо него и почти уже вышел за дверь, когда ветер, поднявшийся за окном, засвистел из дальней части комнаты.
Сердце у Зоуи замерло, дыхание перехватило. Может, никто не услышал?
– Что это? – Диллерт остановился и медленно повернулся, подняв голову.
– Что? – нахмурился Саймон.
– Я что-то услышал, – сказал Диллерт, пересекая комнату. Двое других охранников остановились в дверном проеме, но Красноглазый прошел мимо них, перебирая пистолет на поясе. Он загнал Зоуи в угол, от такого напора она отступила. Спина ее уперлась прямо в стену.
– Это был ветер, – выдохнула Зоуи, и, к ее ужасу, в голосе послышались молящие нотки. Видимо, Диллерт почувствовал это и углубился еще дальше к окну, прямо к расшатанной стеклянной панели.
– Конечно же, ветер, но прозвучал он как-то необычно, – ответил Диллерт. Он торопливо ощупал стекло, подгоняемый собственным возбуждением. Направил фонарь вдоль нижней панели, затем подсветил верхний край. Добравшись до треснувшей рамы правой панели, луч замер. Диллерт застыл, затем медленно повернул свою голову и посмотрел на Зоуи через плечо.
– Ох, Зоуи, а ты смышленая девочка.
Зоуи шагнула вперед, но Красноглазый схватил ее за руку и прижал к стене. Саймон еле заметно качнул головой, не глядя на нее.
– Принесите мне стул, – приказал Диллерт. Один из охранников вытащил стул из-под столика и отнес его к окну. Диллерт встал на сиденье. Возникла пауза, и Зоуи почувствовала слабый проблеск надежды. Но нет. Стеклянная панель отодвинулась, и Диллерт вытащил ее из рамы. Вне себя от радости он протянул ее ближайшему охраннику. Повернувшись к отверстию, откуда дул прохладный ветер, он просунул в него руку, и она тут же исчезла в непроглядном уличном мраке.
Спустя пару секунд она вернулась, сжимая книги и упаковку жвачки.
– Посмотрите-ка, что у нас тут. Контрабанда, – Диллерт покачал головой и спустился на пол. Он направился к Зоуи, выдирая по пути отдельные страницы «Графа Монте-Кристо». Они плавно падали на пол, и Диллерт шагал по ним, приближаясь к девушке.
– Где ты все это достала, Зоуи?
Она ничего не ответила, лишь посмотрела на Диллерта со всей ненавистью, на которую только была способна. Сейчас она мечтала только о том, чтобы из ниши вылетел Молния и разодрал его самодовольное лицо.
