Рита, Шерилл и Пенни наблюдали за тем, как Зоуи села рядом с Лили. Она впервые видела Пенни с тех пор, как ту заперли в карцере. Помимо синяка на лбу, который почти уже сошел, она не изменилась. В глазах Пенни читалась все та же пустота.
– Я не собираюсь расспрашивать тебя о том, как это было, – сказала Мика, проглотив свои хлопья. – Сама не хочу об этом говорить и тебя не стану мучить.
– Хорошо, – ответила Зоуи.
Они продолжили есть в гробовой тишине, если не считать причмокивания Лили, которая пила молоко. Наконец Мика не выдержала:
– Там было очень темно?
– Господи, Мика!
– Прости, прости. Я знаю, там было отвратно, – Мика взглянула на раны Лили. – Но ты же меня знаешь, я любопытная.
– Ну так нарушь одно из этих правил и сама выясни.
– Тебе не стоит быть такой гадиной, – пробормотала Мика и, снизив голос почти до шепота, спросила: – А где ты взяла их?
– Книги?
– Ага.
Зоуи посмотрела на другой конец стола, где сидели наставники. Они разговаривали между собой.
– Кто-то оставил их в моей комнате.
Раскосые глаза Мики расширились.
– Да ты шутишь!
Зоуи покачала головой.
– Значит, у тебя есть покровители.
– Тогда где же они были, когда меня отправили в карцер?
Лили перестала есть и начала раскачиваться на месте, прикрыв уши ладонями.
– Прости меня, Лили, – опомнилась Зоуи, потирая ее спину, – все в порядке. Мы уже закончили разговаривать.
Она посмотрела на Мику, ожидая подтверждения. Мика кивнула, и они продолжили завтракать в тишине, пока не раздался звонок. И пока Зоуи шла по коридору к лекционному залу, ее вдруг захлестнули страхи: «Ли собирается сказать, что не сможет помочь. Или еще хуже, он расскажет обо всем Саймону, а тот передаст меня на суд Жнеца. Нет, Ли никому не расскажет! Он не может так со мной поступить».
Словно зомби, она прошла через весь лекционный зал, мимо улыбавшейся мисс Гвен к своему месту. Вытащив из парты громоздкий учебник НАД, Зоуи положила его перед собой. Она погладила его по корешку и вспомнила о двух своих книгах, которые забрали перед тем, как ее отправили в карцер. И хотя ее книги были гораздо меньше, чем учебник, вес, который несли их слова, не шел ни в какое сравнение с этой неповоротливой громадиной. Беседа с Микой напомнила Зоуи о том, что мучило ее с того момента, как она обнаружила первую книгу. Кто принес ей эту книгу и где она сейчас? Как жестоко было соблазнять ее картинкой того, чего им не суждено испытать. А теперь, когда ей понадобилась реальная помощь, они отказывались раскрывать себя.
Зоуи оттолкнула учебник, и он упал, громко хлопнувшись об пол. Все обернулись к ней. Мисс Гвен вздрогнула. Ее глаза за очками округлились, и она с тревогой огляделась по сторонам.
– Зоуи! Это еще что?
Зоуи поднялась из-за стола и подобрала книгу. Боль, которая осталась после карцера, стала уже настолько привычной, что Зоуи даже не обратила на нее внимания, когда наклонилась.
– Извините, она просто соскользнула со стола.
– Будь внимательна, и чтобы этого больше не повторилось. – Не дождавшись отклика, мисс Гвен кашлянула, как бы намекая, что Зоуи следует ответить.
– Да, мэм, – наконец процедила Зоуи сквозь сжатые зубы.
Мисс Гвен поднялась со стула и встала между двух первых парт. Окинув всех пристальным взглядом, она задержалась на секунду на ранах Лили. Девочка улыбнулась с опаской. Мисс Гвен скривила губы, словно откусила что-то мерзкое.
– И еще раз я обязана затронуть эту тему – как важно соблюдать указания Директора и его сотрудников. Долгое время я надеялась не упоминать ничего подобного в классной комнате, поскольку это место предназначается для обучения. Но, похоже, некоторым из вас нарушение правил кажется вполне приемлемым, поэтому я просто обязана сказать. Сразу перейду к сути дела. К вам предъявляют высокие требования, но на то есть своя причина. Вы – последняя надежда на возрождение человеческой расы. Можете ли вы осознать глубину того, что я только что сказала? От вас зависит весь мир. А вы пренебрегаете своей ответственностью, словно это какая-нибудь шутка.
С каждым предложением голос мисс Гвен поднимался все выше, пока не начал стучать по барабанным перепонкам Зоуи. Она из последних сил сдерживалась, чтобы не моргнуть, не отвести глаз под лихорадочным взглядом учительницы. В ту самую секунду, когда глаза их встретились, Зоуи осознала, что мисс Гвен буквально в бешенстве. Не сдерживаемом, а совершенно бесконтрольном. Учительница снова окинула всех взглядом, в глазах ее танцевали огоньки безумия.
– Вам очень повезло оказаться здесь, – прошипела она, указывая на них своим клиновидным пальцем. – Вы даже понятия не имеете, насколько вам повезло оказаться в этом месте. Мне стыдно за вас, за все эти ваши выходки против НАД. Мне стыдно называть вас моими ученицами, – окинув всех еще одним злобным взглядом, она вернулась к столу. – Страница триста семнадцать. Я хочу, чтобы кто-нибудь из вас прочитал о тех ужасных условиях во время войны, в которых находились женщины, неспособные выносить потомство. Кто прочтет?
Зоуи дышала все чаще и быстрее. Мышцы ее подергивались. Она вцепилась в парту и не пошевелила и пальцем, когда остальные раскрыли учебники. Сидевшая рядом с ней Лили отыскала страницу и замахала рукой.
– Я, я прочтет! – попросила она.
Бросив на нее быстрый взгляд, мисс Гвен повернулась к Шерилл.
– Шерилл, начинай со второго абзаца и…
– Почему вы не дадите ей хотя бы попробовать? – сказала вдруг Зоуи. Голос ее был тихим, и все же разнесся по залу.
Повисла гробовая тишина.
Мисс Гвен смотрела на нее и моргала.
– Что ты сказала? – наконец отозвалась она.
– Я сказала: почему вы не дадите ей хотя бы попробовать?
Учительница прошла по ряду, ускорив шаг.
– Зоуи, ты очень близка к еще большему наказанию. Извиняйся за то, что перебила меня.
– Нет.
– Что? Что ты сказала?
Зоуи встала со своего места, не пытаясь уже сдерживать ярость.
– Нет. Не буду. До тех пор пока вы не извинитесь перед Лили.
Мисс Гвен беззвучно двигала губами, пока наконец не разразилась:
– Я заставлю их запереть тебя снова, ты маленькая…
– Вы ненавидите нас, не так ли, мисс Гвен? Я вижу это, когда вы на нас смотрите. Но почему? За что вы нас ненавидите? – Зоуи обогнула парту и вплотную приблизилась к учительнице. Замерев на секунду, мисс Гвен попятилась. – Вы говорите нам о чести и общем благе, но сами не имеете фамилии, как и мы. Они забрали ее у вас, так? Но готова поспорить, вы ее помните, я права?
