Более того, даже обращаясь к вполне классическим сюжетам, Фрай использует нестандартную фокусировку. Так, пересказывая известный миф о рождении бога виноделия Диониса, он делает акцент на отношениях его родителей - Зевса и Семелы, превращая известный миф в компактный и трогательный любовный роман.
Однако главным козырем Стивена Фрая, конечно, остается его особая, обаятельная и остроумная манера рассказчика. Боги, полубоги, нимфы и герои в его изложении выясняют отношения, интригуют, занимаются сексом («Миф», в отличие от других изложений греческих мифов, определенно не предназначен для детского чтения), едят, дерутся и мирятся как вполне реальные - более того, вполне современные - люди. Однако сознательно модернизируя и очеловечивая античные сюжеты, Фрай ухитряется удержаться в рамках хорошего вкуса - ни модернизация, ни очеловечивание, ни тем более юмор в его исполнении не выглядят ни нарочито, ни искусственно.
Отнести «Миф» Стивена Фрая к литературе нон-фикшн - значит пойти на некоторое упрощение. В сущности, эта книга - сборник совершенно самодостаточных рассказов, повестей и новелл, читая которые (и, вероятно, хохоча в процессе во весь голос) едва ли кто-то всерьез задумается об интеллектуальной «питательности» прочитанного. С другой стороны, а как еще расширять свой кругозор в области греческой мифологии, если не таким - неконвенциональным, неутомительным и в высшей степени приятным -способом.
Мойзес Наим
Конец власти
Мойзес Наим, влиятельный политический эксперт, бывший главный редактор журнала Foreign Policy, а до этого бывший министр экономического развития в последнем демократическом правительстве Венесуэлы, не понаслышке знает, о чем говорит сообщая нам новость, может, не самую свежую, но определенно не самую очевидную. Да. власть нынче не та, что раньше. Времена, когда монарх мог одним движением мизинца привести в движение огромную армию, прошли. Хуже того, даже президент крупной корпорации сегодня обладает куда меньшей властью, чем его предшественник тридцать лет назад, уж не говоря о приходском священнике или газетном обозревателе. Получить власть сегодня так же сложно, как и прежде (конкуренция заметно возросла), а вот удерживать и, главное, реализовывать ее - радикально сложнее.
Наим не из тех, кто склонен считать такое положение дел следствием развития коммуникаций и вообще глобального проникновения цифровых технологий в нашу жизнь. Подобный взгляд имеет под собой основания, однако, как считает Наим, другие факторы воздействуют куда сильнее и эффективнее - неслучайно даже во время так называемой «Арабской весны», которая, по мнению большинства аналитиков, зародилась в фейсбуке и твиттере и с тех пор служит хрестоматийным примером «взрыва из сети», более 75 % трафика в соответствующих группах генерировалось зарубежными посетителями, а вовсе не потенциальными участниками событий. И главные из этих факторов - это «революция множества» (всего - товаров, вариантов выбора, знакомств, да чего угодно - за последние годы стало в нашей жизни радикально больше), «революция мобильности» (люди, предметы и идеи стали перемещаться по миру с непредставимой прежде свободой и скоростью) и, наконец, «революция ментальности» (мы больше не видим особой ценности в коллективе и ставим персональное заметно выше общественного). Накладываясь друг на друга и причудливым образом переплетаясь, эти три тренда приводят к тому, что даже самые могущественные люди и организации в мире всё чаще чувствуют себя связанными по рукам и ногам.
Как у всякой по-настоящему глобальной тенденции, у нынешнего упадка власти есть и плюсы, и минусы. С одной стороны (и это, конечно, прекрасно) то, что власть как таковая становится всё менее консолидированной и всё более ограниченной, в перспективе может привести к уменьшению социального расслоения и более справедливому и демократичному распределению благ. С другой, упадок власти чреват хаосом, анархией, неспособностью человечества договориться о совместном решении самых важных проблем (к примеру, экологических) и в конечном итоге описанной Гоббсом в его «Левиафане» войной всех против всех. В своей книге Мойзес Наим довольно обстоятельно разбирается с тем, почему власть пришла в состояние упадка, в чём это проявляется сегодня, и, наконец, какую поведенческую стратегию человечеству надлежит избрать для того, чтобы воспользоваться всеми доступными в этой связи бонусами и избежать всех возможных проблем.
На уровне базовой концепции «Конец власти» выглядит крайне убедительным и, в общем, не вызывает больших вопросов. Однако, как знает каждый читатель «Фрикономики» или, допустим, «Гениев и аутсайдеров», любой хороший нон-фикшн держится на двух китах - стройной концепции и увлекательных вставных сюжетах. И вот вторая составляющая у Наима катастрофически проседает. Как сказала бы кэрролловская Алиса, книге очевидно не хватает картинок и разговоров - Наим то ли не может, то ли (что вероятнее) не стремится подкреплять свои выкладки хорошими, крепкими, полнокровными историями. В результате большая часть 500 страниц «Конца власти» выглядит монотонным и избыточным повтором одного и того же теоретического материала (важного и бесспорного) разными словами, но без единого живого примера. Впрочем, у российского читателя, пожалуй, тут есть некоторое стратегическое преимущество перед общемировым. Если второй вынужден изыскивать иллюстрации, подтверждающие концепцию Наима, самостоятельно, то мы можем просто взять и прочитать «Конец власти» как теоретическое введение к книге Михаила Зыгаря «Вся кремлевская рать» -лучшему, пожалуй, тексту о тщетности попыток выстроить властную вертикаль в отдельно взятой стране. Поверьте, всё сойдется даже в деталях.
Большой мир: книги о времени и пространстве
Маргалит Фокс
Тайна лабиринта. Как была прочитана забытая письменность
«Тайна лабиринта» Маргалит Фокс - образец того нон-фикшна, читать который легко и не больно, а по прочтении в голове остается четкая картинка, равно пригодная и для университетского экзамена, и для светской беседы.
Тема, за которую берется Фокс, сочетает в себе относительную свежесть с глубокой научной проработанностью - речь в книге идет о линейном письме Био том, как оно было дешифровано. Впервые обнаруженное великим английским археологом сэром Артуром Эвансом на Крите в 1900 году, оно считалось одной из величайших загадок древности вплоть до 1953 года, когда древний шифр удалось взломать молодому талантливому дилетанту -британскому архитектору Майклу Вентрису. Однако (и в этом книжку Фокс в самом деле можно назвать новаторской) между Эвансом и Вентрисом вклинилось еще одно «утраченное звено» - американский филолог и исследователь Алиса Кобер, фактически подготовившая почву для последующего прорыва, но не дожившая до него буквально несколько лет - и в силу этого лишившаяся законных лавров первооткрывательницы.
Неторопливо, но без явных сюжетных лакун и провисаний Фокс сопровождает своего читателя от того погожего дня, когда высокомерный коротышка Эванс впервые извлек из земли глиняные таблички с непонятными знаками, до восхитительного мгновения, когда Вентрису впервые пришло в голову подложить под эти знаки звуки древнегреческого языка. В промежуток между этими двумя точками укладываются научные страсти и свары (Эванс, а позднее его преемники буквально сидели на табличках, которые не могли расшифровать сами, и не давали другим ученым работать с ними), безуспешные попытки соотнести таинственные письмена с самыми разными языками - от хеттского и этрусского до китайского, пара человеческих драм, одна неизлечимая болезнь, а также героический подвиг Алисы Кобер, при помощи ручки, бумаги и картонных пачек из-под сигарет сумевшей всего за несколько лет и в одни руки осуществить анализ, с которым по сей день не справляются самые мощные компьютерные процессоры. Попутно - чтобы не слишком углубляться в крито-микенские дебри - Фокс расскажет о принципах дешифровки неизвестных знаковых систем и вообще снабдит читателя кратким экскурсом в историю трех главных типов письменности - иероглифической (знак = слово), слоговой (знак = слог), алфавитной (знак = звук), и их гибридов, к числу которых как раз и относится линейное письмо Б.
