У меня, конечно, что-то не в порядке. Но я иногда думаю, – а что, если у меня всё в порядке? И все врут? Ведь никто по-настоящему не знает, что это такое, женский оргазм, ни мужики, ни женщины. Проверить это нельзя, измерить тоже не измеришь. Так, может, другие женщины говорят, что у них оргазм, а у них то же самое, что у меня, – нарастающее возбуждение и потом мгновенный спад, и сразу же, резко, плохое настроение и боль внизу? Такая тянущая.
После того как всё закончилось, стало как-то неловко. Я всегда всё чувствую, и сейчас я почувствовала – точно, неловко.
– Мы завтра встретимся? – спросила я. – Давай завтра встретимся.
Андрей сидел рядом и молчал, так молчал, как будто посылал мне message «не вздумай, что это что-то значит, что теперь ты имеешь на меня какие-то права». Как будто я какая-то секретарша, с которой он переспал на столе в кабинете. А я и не думаю, еще чего. Зачем мне права на него? Я не секретарша, которую после секса нужно поставить на место. На то время, что я здесь, в Ленинграде, мне нужен он сам, а не какие-то там права…
– У тебя замечательная семья, – сказала я, чтобы он знал, что я не секретарша, – мне очень нравится Даша, она так легко живет, она, по-моему, даже не знает, чем ты занимаешься…
– Это неинтересно, – сказал Андрей, – я пробовал рассказывать, но я действительно занимаюсь неинтересным бизнесом, к тому же я медленно говорю. А Даша считает, Максим очень интересный человек, – поворачивая на шоссе, глядя прямо перед собой, продолжил он. Он сразу же оказался за рулем, теперь-то нам уже не было нужды притворяться и играть в уроки вождения.
– Я с ней согласна, Макс очень интересный человек…
– Оденься, замерзнешь, – сказал Андрей.
Я достала из сумки свои оранжевые стринги за сто долларов.
Да, Макс очень интересный человек, а что? Он очень умный, хотя в некоторых вещах такой дурак… Думает, что я с ним, потому что я переела фиников. Слепой финик – это «blind date», слепое свидание, – игра слов. В общем, Макс думает, что у меня было много неудачных слепых свиданий, поэтому я с ним.
«Вlind date» назначают в Интернете. Ну, сначала думаешь, что в Интернете найдешь себе кого-нибудь особенного, чтобы был не похож на Боба из твоего отдела, который рядом с тобой ковыряет в носу, или на Майкла, который вообще похож на идиота. И у тебя с этим, из Интернета, будет ужин при свечах и тому подобное. На самом деле первое свидание всегда было не в ресторане при свечах, а в «Макдоналдсе», с гамбургером и двойной колой. А один придурок попросил меня заплатить и за него тоже. Потому что у него сейчас временные трудности, и не могла бы я купить ему не маленькую порцию картошки, а большую? Нормально?
Хотя однажды был и ресторан при свечах. Но тогда тоже всё получилось не слава богу. Ресторан при свечах повторился уже раз десять, а он всё не спал со мной. Я спросила, почему он не проявляет ко мне вообще никакого интереса, спать со мной он собирается или вообще как?.. В ответ он пригрозил подать на меня в суд за то, что я отношусь к нему как к сексуальному объекту. Ха, вот уж это смешно, я же всё-таки юрист. В суд он на меня подаст, как же!
А один мой boyfriend – этот был из лучших, я с ним несколько раз встречалась, – он был активист демократической партии. Я приходила на свидание, а он заставлял меня участвовать в митингах. С тех пор я республиканка.
Цинциннати – небольшой город, и иногда нам с одной моей коллегой из Sales Department (я с ней дружила, мы вместе ходили на ланч) попадались одни и те же мужчины. Я ей говорила – Линда, I know him, он храпит во сне. А она отвечала: Polina, don’t worry, я его переворачиваю.
Но я с Максом не потому, что мне осточертели эти придурки американцы. Ну, даже и не потому, что он из Ленинграда, остроумный и всё такое. Нормально, по-человечески ухаживал и очень хотел жениться. Не в том дело, что у нас родилась Джулия, хотя он хороший отец. Я не завишу от Макса материально, я достаточно зарабатываю, чтобы вырастить Джулию и дать ей образование. Джулия тоже будет юристом, это самое лучшее.
С Максом я потому, что он… я не умею это объяснить. Он такой же, как я. Он знает, что за всё нужно платить. Сам-то не любит платить, но откуда-то знает, что другие платят. Макс бы удивился, если бы знал, что я так сложно думаю. Он считает, что я совсем простая.
– А что у тебя на работе? – спросила я. Андрей начал рассказывать, сначала недоверчиво, потом разошелся, разговорился.
Эта сучка Даша приучила к тому, что его не слушают. Но мне-то правда интересно.
У меня принцип – первый шаг можно сделать самой, а потом нужно взять паузу, и на второе свидание уже должны пригласить меня. Но я не уверена, что Андрей позвонит, так что мне делать, сидеть и ждать, как дуре?!
– Мы завтра увидимся? – спросила я, но Андрей промолчал.
– Давай завтра встретимся, – опять сказала я, но он опять промолчал.
– О’key, тогда послезавтра… Послезавтра тоже не можешь? Ну, о’кей, тогда я тебе сама позвоню.
Главное в принципах – это вовремя от них отказаться. Так мой деда говорил. А то, говорил деда, и принцип свой потеряешь, да тебя еще и пошлют куда подальше. Поэтому я не спросила «когда мы встретимся?», а просто сказала «я тебе сама позвоню».
Даша
25 октября, четверг
Сегодня вечером Андрей впервые за уже-не-помню-сколько времени принес мне цветы. И мармелад. Мармелад зеленый, как я люблю, цветы – розы, как я не люблю. Он так давно мне ничего не дарил, так что пусть будут розы, всё равно, тем более что мармелад – зеленый. Сегодня Андрей был не такой сумрачный, как всегда, а неуклюже нежный – думаю, чувствует себя виноватым за мрачность, семгу, хариуса, футбол.
Иногда бывает, что из прекрасного получается неприятность, вот и сегодня – почему-то из мармелада вышла ссора.
Андрей уселся на кухне и вместо того, чтобы, как обычно, закрыться от меня газетой или включить спортивный канал, зачем-то начал подробно рассказывать, где он сегодня был и что делал. Вообще-то с этим отчетом можно было бы расправиться и побыстрее – зачем мне мелкие подробности его рабочего дня?
– А ты, малыш, что ты сегодня делала? – наконец-то закончив про то, где сегодня был и что делал, спросил он.
Андрей давно уже не спрашивал, что я делала и как вообще мои дела. Наверняка думал – что может быть интересного у такого социально никчемного человека, как я? А теперь – вот. Я так и думала – прогулки, концерты и театры с Максимом – это не та измена, которая портит отношения в семье, а, наоборот, правильная измена, полезная, измена, которая улучшает отношения в семье, – вот же розы, а вот мармелад, зеленый. А моя настоящая измена вообще не считается – Андрей про нее не знает, а если чего-то не знаешь, то этого нет, разве не так?
– Ну, малыш, рассказывай, где ты сегодня была, – повторил Андрей.
И тут я подумала – его поведение крайне подозрительно. А что, если он как-нибудь узнал? Что я почти каждый день встречаюсь с Максимом?
