Если террористы взорвут свою бомбу, все в этой машине погибнут, подумал руководитель группы, но тут же вновь сосредоточился на времени.
Полутьма, оранжевый свет ламп. Они на месте.
– Прямо перед выездом отключай их, – велел он программисту. – Связь еще есть?
У него быстро билось сердце. Ответа пришлось ждать чересчур долго.
– Что там, сигнал есть или все пропало?
– Нет, все в порядке, я в системе.
Впереди забрезжил серый дневной свет.
– Сейчас!
Одним щелчком программа отключила всю электронную и информационную систему «БМВ Х5».
Приборная доска почернела, двигатель заглох, машина продолжала реагировать только на движения рулем и педалью тормоза.
В тот же миг водитель «Порше» рванул вправо, чтобы оказаться как можно дальше от «БМВ».
Позади них на боевые позиции выехали фургоны, перегородившие все шоссе. Еще дальше, за ними, машины ГУВБ выстроились в линию и резко затормозили, останавливая движение на Кольцевой.
Окно со стороны стрелка упало, «НК-МР5» нацелился на правые колеса «БМВ».
Грянули сухие очереди, затрещали пули, грохнули разорванные покрышки. Несколько выстрелов попало в корпус автомобиля.
Террористы, совершенно не ожидавшие нападения, не успели даже понять, в чем дело, а их джип уже перестал слушаться руля, и его резко занесло. Он врезался в металлическое ограждение разделительной полосы, отскочил к центру шоссе.
«Порше Кайен», двигавшийся параллельно с ним, изо всей своей мощи рванулся вперед и, едва избежав столкновения, приблизился к своему двойнику, двигавшемуся в паре десятков метров впереди.
После удара «Х5» бросило вбок по асфальту: автомобиль покачнулся, перевернулся раз, другой, высек из мостовой сноп искр и наконец замер, лежа на крыше, среди обломков и осколков стекла.
Оба «Порше» затормозили в двадцати метрах впереди, фургоны замерли в тридцати метрах позади «БМВ», все боковые дверцы тут же открылись, сотрудники ГВНЖ высыпали наружу и укрылись за своими машинами, за боевыми щитами.
Из БМВ высунулась рука, затем через окно вылез человек, еще один выбрался через приоткрытую дверцу. Они что-то искали.
Со всех сторон посыпались призывы не двигаться. На террористов наставили десятки дул.
Джип террористов был выведен из строя. Оба «Порше» отъехали в сторону и остановились у противошумовой стены, чтобы не оказаться на линии прицеливания коллег.
Один из террористов поднял автомат Калашникова, направил его на военных – и тут же оглушительная очередь подкосила его, бросила на спину. Второй террорист наставил на фургоны свой пистолет и успел дважды выстрелить, прежде чем у него взорвались пробитые пулями колени, и он повалился на землю.
В салоне «Х5» шевелилась какая-то тень: кто-то внутри двигался к багажнику.
Снова послышались приказы жандармов – немедленно сдаться, не двигаться.
Запах пороха, растекавшегося по асфальту бензина из «БМВ», напряжение – от всего этого невозможно было дышать.
Человек в салоне «БМВ» по-арабски выкрикнул слова, прославлявшие Аллаха.
Взрыв разметал во все стороны сотни искр, рванулся вверх жутким огненным шаром, разорвал в клочья тела пассажиров «БМВ». Взрывной волной смело все дорожные знаки, расшвыряло людей, выбило окна в машинах. Прямо к небу поплыл черный гриб дыма.
Черный гриб ненависти.
70
Абель Фремон закрыл глаза. Он что-то шептал себе под нос.
«Он что, молится?» – подумала Лудивина.
Сеньон готовился, если понадобится, запрыгнуть в стоящий перед ними поезд и поднять тревогу.
Абель вытащил из кармана телефон и бегло взглянул на экран – похоже, проверил, который час.
«Он ждет условленного момента. Наверняка их атака четко скоординирована. Все ударят одновременно».
Абель больше не смотрел на поезд, он задумчиво изучал свои ботинки.
Лудивина жестом велела Сеньону вернуться на платформу. Сейчас ничего не будет. Он ждет другого поезда.
Пока вагоны один за другим выезжали с вокзала, жандармы, чтобы не привлекать внимания, отошли подальше и сели на скамейку.
Лудивина хорошо понимала, что лучше дождаться специализированной оперативной группы, которая и займется Абелем. Но если он попытается подойти к поезду, сесть в него, она тут же возьмет его на мушку. Тут она поняла, что на нем, вполне возможно, надет пояс смертника.
– Возвращайся на вокзал, – тихо сказала она Сеньону. – По пути позвони Жиану и Марку, пусть они срочно вышлют подкрепление. Перекрой все пути доступа на платформы, чтобы никто не мог сюда выйти, затем останови движение всех поездов. Главное – никаких объявлений! Нужно задержать его здесь, но так, чтобы он ничего не заподозрил.
– Я не оставлю тебя с ним одну.
– Выбора нет! Нужно обеспечить безопасность пассажиров, нельзя никого сюда пускать!
Сеньон сжал кулаки.
В тот же миг у обоих жандармов зазвонили телефоны.
– Операция здесь завершена, – сообщил Марк Лудивине, – мы нейтрализовали по крайней мере троих. Еще двое где-то болтаются, нужно отыскать их, пока они не…
– Абель Фремон сидит в пятнадцати метрах от меня на вокзале в Медоне.
Марк ответил после долгой паузы:
– Если у него при себе смартфон, он все быстро поймет, СМИ уже лезут к нам со всех сторон. Мы едем, но он никуда не должен уйти, слышишь? Ни в коем случае.
– Я знаю.
– Держитесь.
«Ни в коем случае». Слова Марка все еще звенели в голове Лудивины.
Сеньон тоже повесил трубку. Гильем рассказал ему обо всем, что произошло.
– Я перекрою все подходы, – бросил Сеньон и направился прочь, не слишком быстро, чтобы ни у кого не вызывать подозрений. Лудивина взглянула на Абеля Фремона, одиноко сидевшего на скамейке.
Он беспокойно вертел в руках небольшой металлический предмет.
«Детонатор?»
Он не станет подрывать себя прямо здесь, когда вокруг никого нет, это бессмысленно. Интересно, почему он не ждет в середине платформы, там, где вокруг него наверняка окажется куда больше людей? Потенциальных жертв?
И тут Лудивина догадалась, что за предмет он вертит в руках. Ключ от дверей в поезде. Он что, собирается открыть их во время движения? Чтобы обеспечить себе большее пространство для действий, чтобы сбросить бомбу на мишень? Это рискованный план, вокруг наверняка окажутся другие пассажиры, они могут ему помешать, вытолкнуть его на рельсы! Даже в начале поезда он все равно не будет оди…
Лудивина закрыла рот рукой: она все поняла.
