Нет, на нем, скорее всего, нет никакого пояса смертника. Он ему не понадобится. Бомба – это сам поезд.
Он сядет в первый вагон, чтобы открыть своим ключом дверь в кабину машиниста. Он убьет машиниста и сам будет управлять поездом…
Лудивина представила себе, какой ущерб может нанести электричка, на полной скорости врезавшаяся в здание вокзала Монпарнас… Это будет настоящая резня. Жуть. Все пассажиры самой электрички и все, кто окажется в вестибюле вокзала, будут вмиг уничтожены, изорваны в клочья…
Этот человек ни при каких обстоятельствах не должен сесть в поезд. Если ему удастся запереться в кабине машиниста, Лудивина вряд ли сумеет его остановить – хотя она и вооружена.
Ему нельзя даже приближаться к следующему поезду. Нельзя даже допускать возможности того, что он сумеет от нее уйти.
«Ни в коем случае».
Сколько времени понадобится оперативной группе ГВНЖ, ПСРПВУ или даже БПВ, чтобы добраться сюда? Двадцать минут, полчаса?
Лудивина повернулась к табло отправления поездов и с ужасом обнаружила, что следующий поезд прибудет меньше чем через десять минут. Сеньон сделает все необходимое для того, чтобы поезд не въехал на вокзал, чтобы десятки, даже сотни невинных людей были в безопасности.
Абель все поймет. Это точно.
Лудивина осмотрела ближайшие платформы. Пара десятков человек. Слишком много.
С того места, где сидел Абель Фремон, можно было обстрелять даже ближайшую к вокзалу улицу, убить ни о чем не подозревающих прохожих.
Он не должен понять, что его раскрыли. Лудивина должна нейтрализовать его раньше.
Она инстинктивно поднесла руку к кобуре.
Сеньон успел только подняться в здание вокзала. Он наверняка увел за собой всех пассажиров, которых смог предупредить, не привлекая внимания.
На вокзале оставалось слишком много людей.
Никто, даже сам Абель Фремон, не понимал, что сейчас произойдет.
«Он читает молитву».
Лудивина знала, что и Сеньон, и железнодорожники сделают все, что нужно: на экране появится объявление о том, что поезд задерживается на десять минут, это объяснит, почему электричка отсутствует, позволит выиграть немного времени. Но как эвакуировать всех пассажиров?
Абель снова взглянул на экран телефона.
Выбранная жандармами стратегия не позволит продержаться до прибытия специалистов. Если Абель прочтет новости у себя на смартфоне, если получит сообщение о том, что его сообщники не сумели воплотить задуманное – что бы это ни было, – ситуация может выйти из-под контроля. А ведь есть еще пятый террорист, он все еще на свободе, он тоже может догадаться, что их план провалился, и позвонить Фремону.
Абель вытащил из кармана коробочку и проглотил ее содержимое. Лудивина знала, что он делает. Она читала, что террористы чаще всего поступают так прямо перед атакой.
«Коктейль из болеутоляющих. Он готовится. Он принял таблетки, чтобы действовать как можно дольше, даже если его ранят».
Лудивина нервно раскачивала ногой, не в силах успокоиться.
Вдруг Абель поднялся с места.
У девушки сильно забилось сердце.
Он помедлил, а затем пошел по направлению к ней, к вокзалу.
Почему он меняет позицию? Он о чем-то узнал от сообщников?
Если он пройдет мимо Лудивины, то окажется ближе к пассажирам, ожидающим поезда. Она не может этого допустить. Слишком опасно. Он может взять заложников, может ранить невинных людей, если вдруг у него при себе граната…
«Ни в коем случае».
Нужно реагировать. Нужно принять решение.
Может, он просто решил купить воды, сходить в туалет…
«Решайся! Если он пройдет мимо, все пассажиры окажутся в его власти!»
Лудивина одним движением распахнула куртку, выхватила пистолет, прицелилась:
– Жандармерия! Абель Фремон, не двигайтесь!
Молодой человек замер от изумления, держа руки в карманах.
– Выньте руки из карманов и медленно поднимите их над головой. Выполняйте! – рявкнула Лудивина.
Потухший взгляд юноши словно загорелся: краткая вспышка где-то в глубине черепа словно соединила его с внешним миром. Все синапсы в его мозгу электризовались. Он пытался понять.
– Быстро! – настаивала Лудивина. За ее спиной слышались крики: люди в панике отбегали подальше от них.
– Как вы догадались? – совершенно спокойно спросил Абель.
«Если на нем пояс смертника, то он стоит ко мне слишком близко… Может, он сейчас его подорвет!»
Лудивина пыталась овладеть собой. Стрелять нельзя ни в коем случае. Если она его убьет, но при нем ничего не обнаружат, у нее не будет никаких оправданий. Если она промахнется или если он не погибнет сразу, то может выстрелить в ответ, подорвать свой пояс… В худшем случае ее пуля попадет во взрывчатку.
«Выиграй время. Сними напряжение».
– Мы нашли билет на поезд у вас в мастерской, – бросила она, уже спокойно, но все так же уверенно. – Теперь вынь руки.
Абель пожал плечами, и Лудивина чуть не нажала на курок, но в последний миг остановилась.
– При мне нет никакой бомбы, – с обескураживающей прямотой заявил он.
«Он может врать!»
– Ты собирался врезаться на поезде в здание вокзала Монпарнас?
Абель нахмурился:
– Вы и об этом знаете?
– Мы знаем обо всем, – заявила она. – У вас не было ни единого шанса. Теперь все кончено. Оставь свои мечты о смерти и сдавайся. В этом мире есть будущее для всех, и даже для тебя.
Абель медленно покачал головой. Глаза его запылали отвращением, ненавистью.
– Мое будущее решает Аллах, а не вы.
– Ты что, хочешь умереть прямо сейчас? Не успев ничего сделать в жизни?
– Я солдат Аллаха, в этом моя жизнь. Я защищаю свою религию от угнетателей вроде вас, от куффар, которые заслуживают лишь смерти. Нет никаких законов, кроме закона Аллаха.
«Прекрасно, он отвечает, продолжай, удерживай его внимание…»
– Если я убью тебя прямо здесь, ты никому и ничему не успеешь послужить. Хочешь, чтобы после твоей смерти и тут, и на небесах о тебе помнили как о полном неудачнике?
– Я стану для своих братьев символом борьбы! Что вы думаете? Что после нас все закончится? Это только начало, слышите? Только начало!
– Исламское государство постепенно уступает свои позиции в Ираке и в Сирии. Нет, Абель, это конец.
«Поддержать диалог. Выиграть время».
Для этого можно перейти на «ты». Это создаст связь.
– Вы ничего не поняли! Мы создадим Халифат на новом месте! Здесь мы вернем себе все то, что вы украли у нас там. Наши братья всегда будут готовы продолжить борьбу. Они станут распространять по интернету призыв, и тогда мусульмане во Франции и вообще во всем мире поймут, что их так называемая родина хочет сделать их глупыми, не ведающими Бога баранами, которых легко контролировать, но что на самом деле есть лишь один путь, путь Аллаха! Шариат для всех!
