– Кажется, был дубликат в казарме, в ее столе.
Марк внимательно взглянул на жандарма.
– Успокойте меня. Вам тоже кажется, что что-то не так?
– В обычных обстоятельствах я не стал бы переживать, но после того, что произошло в пятницу вечером…
– Можете съездить за ключами?
Сеньон покачал головой.
– А вдруг у нее и правда неприятности? Тогда я не стану терять еще полчаса, – заявил он и двинулся к длинной террасе.
Он вытащил из кармана джинсов складной ножик, просунул его в замок раздвижной двери, и та сразу подалась.
– Я говорил ей поставить другой замок! – с досадой бросил он. – И сигнализацию!
Они разошлись, чтобы осмотреть дом, и спустя пару минут вновь встретились у подножия кованой лестницы.
– Она не ночевала дома, – тревожным тоном сообщил Сеньон.
– Откуда вы знаете?
– Одежды, в которой она была вчера, нет ни в корзине для белья, ни в спальне, ни в ванной.
Марк нахмурился.
– Сеньон, спрошу прямо: может, у нее кто-то есть?
Сеньон сглотнул, но Марк настаивал:
– Я знаю, вы наверняка догадались или она сама вам все рассказала, мы с ней переспали. Но мы не клялись друг другу в верности. Я большой мальчик и переживу, если узнаю, что у нее несколько любовников.
– Нет, все не так. Раньше она и правда многое себе позволяла, но это в прошлом. Теперь ей нужны прочные отношения. И у нее уже несколько месяцев никого не было.
Марк провел рукой по волосам, сжал зубы.
– Я был бы почти счастлив услышать обратное, – признался он. – Ладно, куда она собиралась вчера вечером, после работы?
– Сюда. Она отправилась домой. Ушла, сказав, что ей нужно на пробежку.
– Но пробежки не было, поскольку вы не нашли ее вчерашнюю одежду. Она ходит в какой-нибудь спортзал?
– Нет, возвращается домой, переодевается и бежит прямо от дома. У нее свои привычки.
– Вот черт…
Сеньон позвонил Гильему, чтобы узнать, нет ли новостей от Лудивины, не видел ли ее кто-нибудь из коллег. Безрезультатно.
– Я опрошу соседей и владельцев магазинов на пути от дома до казармы. Вы со мной? – спросил он.
Марк тут же согласился.
Для начала они решили поговорить с соседями. Всякий раз, застав кого-то дома, они спрашивали, знают ли те Лудивину, видели ли они ее в последнее время, и всякий раз Сеньона обуревали сомнения. Может, они делают из мухи слона? Может, она вот-вот появится и все им объяснит?
Никто из ближайших соседей Лудивины ничем не смог им помочь, и Сеньон уже решил, что потратит хоть весь день на разговоры со всеми, кто мог видеть их коллегу по пути из казармы, когда вдруг девочка, слушавшая, как ее мать разговаривает с Марком, перебила взрослых:
– Вы ищете красивую соседку? Ту, что весной показывали в новостях? Полицейская, уже не помню, что она тогда сделала… Я иногда вижу ее на улице или в ее саду.
– Ты ее встретила вчера вечером? – насторожился Сеньон.
– Нет, но зато я видела у нее в саду какого-то человека, он, кажется, потерял собаку…
При этих словах Сеньон схватил Марка за руку и сжал. Изо всех сил.
Все отделы парижского ОР помогали Сеньону и Гильему в поисках Лудивины. Магали, Франк и Бен разделили оставшиеся дела насильников и искали тех, кто больше всего походил на составленный жандармами портрет преступника. Ив и Бригада по борьбе с наркотиками изучали историю звонков коллеги, пытались определить ее геолокацию. Отдел по вопросам нанесения вреда имуществу и Отдел экономических преступлений работали на улице – опрашивали всех на пути, по которому следователь шла накануне вечером, в надежде собрать хоть какую-то информацию. Девочка, видевшая мужчину в саду у Лудивины, не могла составить фоторобот, она лишь вспомнила, что это был человек среднего роста, в темной одежде, в кепке, возможно, коротко стриженный или лысый, с поводком в руках. Он вел себя так, словно что-то потерял: внимательно смотрел по сторонам, а затем толкнул калитку, как будто увидел свою собаку в саду у следователя.
Сеньон не сомневался: это он. Слишком похожий почерк. История с потерянной собакой была отличным прикрытием: преступник оставался незамеченным или, по меньшей мере, не вызывал никаких подозрений, пока осматривался и убеждался в том, что его никто не видит. С такой легендой он мог проникнуть куда угодно.
Никто не говорил об опасности, подстерегавшей Лудивину в том случае, если она и правда попала к нему в руки. Никто не хотел даже на миг представить себе, что с ней в таком случае происходит. Им всем нужно было удвоить, утроить свои усилия, сконцентрироваться, работать в тысячу раз эффективнее, чем обычно. Время от времени жандармы встречались друг с другом глазами, ободряюще хлопали коллегу по спине, приносили кофе. Франк обнял Магали, когда та вдруг не сдержалась, расплакалась при мысли о подруге. Известие о том, что Лудивину похитили, словно накрыло СР свинцовым колпаком, таким тяжелым и плотным, что все сотрудники оцепенели от ужаса.
Марк поехал в Леваллуа – понять, не сможет ли он хоть чем-то помочь благодаря своим связям. Новостей от него не было до вечера, когда он позвонил в жандармерию узнать, удалось ли им хоть немного продвинуться.
За это время пришли результаты срочных анализов ДНК: образцы, взятые у бывшего парня Элен Триссо и у Мирко, не совпадали с образцами ДНК, обнаруженными в фаллопиевых трубах жертв.
– Не может быть! – в ярости крикнул Сеньон. – Хотя бы один анализ должен был совпасть!
– Нет, – повторил Гильем, – результат отрицательный.
– Все свидетели подтвердили, что Элен Триссо была не из тех, кто ходит налево. Если у Джорджианы Нистор был кто-то на стороне, кроме Мирко, все в таборе знали бы об этом!
– Мы вернулись к гипотезе о двух насильниках, – заключил его коллега.
– Да нет же, мы от нее уже отказались, – Сеньон стукнул кулаком по столу от бессилия и злости.
Они уже ничего не понимали, они куда-то брели наугад во тьме и никак не могли найти выход из этой тьмы, не тешили себя надеждами на светлое будущее. Уж точно не на светлое будущее для Лудивины.
Они скрепя сердце вернулись в свои прежние кабинеты. Фасад казармы был исцарапан пулями, стекла в окнах еще не заменили, даже потолок в их кабинете еще хранил хорошо заметные следы нападения. Ограду двора накрыли синим брезентом, перед зданием постоянно дежурили двое военных в форме.
Капитан Меррик сидел в кабинете вместе с ними и с озабоченным видом изучал результаты анализов.
– Может, они как-то ошиблись при взятии образцов? Или в лаборатории? Такое уже бывало.
Сеньон бросился к телефону и позвонил в ИКРНЖ. Его тут же переключили на Форно, и он попросил:
