– Как только Эдриан вернется с перерыва на ланч, возьмите машину. Постарайтесь убедить Айрин в необходимости раскрыть свой секрет. Любым путем.
Имоджен подняла глаза и увидела Эдриана. Выглядел он еще менее бритым, чем обычно. Так, словно провел ночь без сна и находился в слегка маниакальном состоянии.
– Все в порядке, напарник?
– Да. Прости, что опоздал. – Майлз провел рукой по лицу. Имоджен улыбнулась.
– Бессонная ночь?
Он проигнорировал вопрос.
– Что делает Танни?
– Собирается провести возрастную реконструкцию лица Изабел Хоббс, чтобы можно было представить, как девушка выглядит сейчас. Изображение будет показано в телевизионных новостях. А в данную минуту гений демонстрирует свою новую программу. Представление скоро начнется, так что придется расследовать кучу всяческих нелепостей. Фрейзер хочет, чтобы мы снова поехали к моей маме и, если она откажется отвечать, привезли ее сюда. Будет допрашивать сам.
– Уверена, что не хочешь поручить дело кому-нибудь другому?
– Давай просто, без рассуждений, исполним распоряжение, и все. Хорошо?
Стоя у маминой двери, Имоджен услышала звонок, снова оставшийся без ответа. Убрала мобильный телефон в карман и отошла на пару шагов.
– Что ты делаешь? – недоуменно спросил Эдриан.
– Хочу выбить дверь к черту. – Состояние зависло между гневом и тревогой: почему же мама так упорно молчит?
– А ключа у тебя нет?
– Нового нет. У мамы паранойя: меняет замки чуть ли не каждую неделю.
– По крайней мере, позволь это сделать мне.
– Хорошо. Только быстрее. – Имоджен принялась нервно ходить по коридору, а Эдриан с силой стукнул ногой в дверь. Рама перекосилась, однако дерево выдержало удар, так что пришлось повторить. На этот раз послышался треск. Имоджен сразу почувствовала неладное. Что-то случилось. Эдриан взглянул вопросительно. Она кивнула. Он кивнул в ответ и нанес еще один мощный удар. Дверь провалилась. Он потерял равновесие и полетел следом, но успел схватиться за косяк. Быстро повернулся и взглянул.
– Да? – Лицо сказало все.
– Да. – Имоджен кивнула и изо всех сжала кулаки, концентрируясь на дыхании.
Эдриан пошел вперед, но уже через пару секунд раздался срывающийся голос:
– Имоджен! Срочно необходима «Скорая помощь»!
Он еще не договорил, а она уже поняла, что мама в комнате. Напарник называл по имени лишь в крайних случаях; все остальное время обращался коротко: Грей. В квартире сразу поразили два обстоятельства. Первое: возле двери стоял собранный чемодан. Второе: вокруг было очень много крови; причем крови коричневой и засохшей. Несвежей. Сколько же мама так пролежала? Имоджен в ужасе остановилась над изувеченным телом, а Эдриан достал из кармана телефон, чтобы позвонить в «Скорую помощь», второй рукой лихорадочно ощупывая шею Айрин в поисках хотя бы намека на пульс.
Ожидание тянулось бесконечно. Эдриан не переставал разговаривать с раненой, твердил, что они здесь, рядом, и все будет хорошо. Вложил безжизненную руку в ладонь Имоджен и вопросительно взглянул. Она же укоряла себя в безразличии, но все равно не ощущала ничего, кроме растерянности. Наконец приехала «скорая». Парамедики осторожно переложили Айрин на носилки. Подключили к приборам, поставили капельницу, закрыли окровавленное лицо кислородной маской.
Имоджен забыла, что надо дышать, но поскольку все еще оставалась в живых, наверное, все-таки по привычке дышала. Спасибо мышечной памяти. Сама она ничего не помнила: сознание померкло.
– Сколько ваша мама так пролежала? – прорвался сквозь туман голос парамедика.
– Не знаю, – с трудом выдавила Имоджен.
– Когда разговаривали с ней в последний раз?
– Кажется, вчера. Не знаю.
– Она потеряла много крови, но пульс по-прежнему ровный, хотя очень слабый. Кого-нибудь подозреваете?
– Простите, но нет. Ничего не знаю. – Однако, едва произнеся эти слова, Имоджен поняла, что знает; по крайней мере, знает что-то: здесь не обошлось без участия отца. Неужели он и есть хладнокровный убийца? Может быть, поэтому мама не разрешала с ним познакомиться? Причина нападения кроется в ребенке, в Кассандре? Судя по времени, вполне возможно. Имоджен приняла решение. Необходимо узнать правду; необходимо выяснить, кто ее отец. Немедленно.
Эдриан оставил Имоджен в больнице и поехал к бывшей жене, чтобы объяснить, почему сегодня не сможет взять к себе Тома. Андреа скорее поверит, если он будет стоять напротив и честно смотреть в глаза. Объяснения по телефону неизменно казались ей ложью. Возле дома сердце слегка подпрыгнуло. Может быть, он обманывает себя, подумал Эдриан. Что, если просто ищет повод хотя бы несколько минут побыть рядом? Да, Андреа по-прежнему притягивает, словно магнит.
В последнее время, когда доводилось оказаться в одной комнате с ней и Домиником, Эдриан не мог отделаться от ощущения, что муж ревнует. Должно быть, страдает оттого, что Андреа отказалась иметь других детей, что ее единственный ребенок от него, скромного офицера полиции. Конечно, Доминик принял Тома как собственного сына и воспитал без жалоб и упреков. Эдриан всегда считал, что Андреа держала его в стороне от взрослеющего мальчика, однако сейчас, снова с ней сблизившись, понял, что, вероятно, все не так просто. Возможно, причина недоверия кроется в отношениях с мужем. У Эдриана сложилось впечатление, что Доминик привык получать все, что хочет.
Он постучал. Андреа открыла дверь в белых одеждах и не скрыла удивления. Муслиновое платье придало смуглой коже новое сияние. Она прислонилась бедром к дверному косяку, словно пытаясь привлечь внимание к восхитительной части тела. Если это была игра, то он уже проиграл, потому что глаза задержались на изящной линии секундой дольше, чем следовало.
– Эдриан?
– Прости, что приходится просить, но не согласишься ли, чтобы я забрал Тома не на эти выходные, а на следующие? – Он не смог удержаться, чтобы не заглянуть внутрь. В доме было тихо, если не считать доносившегося сверху, из комнаты Тома, приглушенного шума.
– Неужели? И как же ее зовут? – ехидно осведомилась Андреа, мгновенно заставив его почувствовать себя негодяем.
– Нет, дело не в этом. Мы только что обнаружили маму Имоджен, моей напарницы, истекающей кровью от жестоких ран. Дома. Я оставил Грей в больнице, а сам приехал к тебе, чтобы лично все объяснить. Айрин едва жива. Хочу поддержать Имоджен хотя бы до тех пор, пока маме не станет немного легче, но не знаю, сколько понадобится времени.
– О господи! – Андреа в ужасе прикрыла рот рукой.
– Объяснишь Тому?
– Обязательно. – Она на миг опустила взгляд и снова посмотрела на Эдриана. – Вот только на следующей неделе у Тома день рождения – четырнадцать лет. Собираемся устроить вечеринку… уверена, что он будет очень рад, если придешь.
