А может быть, его просто возбуждает то, как раздувает мою несчастную шею, когда его член входит глубоко в горло. Я ощущаю, как он трогает этот образовавшийся бугор, огибая и лаская его пальцами.
И вот, я предвкушаю, что Михаил вот-вот спустит, он активно дергается, а затем достает член из моего горла и, хрипло рыча, начинает спускать свое семя на мое лицо. Я закрываю рот, но он быстро бьет меня по лицу и кричит, чтобы не смела закрывать.
Послушно открываю и последние струи тягучей спермы падают в мой открытый и раздолбанный рот. Он приказывает мне высосать остатки и я послушно беру его головку и начинаю сосать.
Пытаюсь представить, что вместо него сейчас Владислав, но не могу! Вместо этого, передо мной встает образ старика, которого я убила! Черт, опять! И почему он не дает мне забыть о нем? Боюсь его до чертиков, но иногда я его вижу настолько отчетливо, что становиться, по-настоящему, страшно.
Закончив облизывать гениталии Михаила, я жалобно смотрю на него, надеясь, что может быть сейчас, он меня развяжет. Руки и ноги так затекли, что не могу шевелиться.
Михаил обходит вокруг кровати медленной и горделивой походкой, затем замирает и всматривается, трогает мою грудь. Он всегда был так ласков со мной, но сейчас, его будто подменили! Левой рукой он несколько раз снова бьет по лицу и доводит меня снова до истерики, а правой принимается сжимать мои соски.
Не понимаю, как из такого милого мужчины, он мог превратиться в такое чудовище!
− Клянусь, ты пожалеешь о том, что обманывала меня! − снова шипит он и больно выкручивает сосок. Я сжимаю губы и терплю. Снова я в лапах садиста и снова я вынуждена терпеть издевательства!
Внезапно, внутри, где-то там, в районе живота, пронзает такая дикая боль, что перед глазами все становиться кроваво-красным. Из моего горла вырвался животный крик, совсем не похожий на мой обычный голос. Все мое тело начинает колотить, и я не успеваю понять, что происходит. Меня буквально подбрасывает на кровати, и со мной, такое, впервые! Зубы стучат, боль снова и снова пронзает и накрывает меня волнами. Одна за одной, эти волны накрывают меня и заставляют видеть яркие кровавые вспышки. На миг, я даже забыла про Михаила.
− Ты чего орешь! Я тебя тихонько ущипнул! − недовольно ворчит Михаил, − Кончай придуриваться, ты у меня не отвертишься от наказания!
− Болит! Живот болит! Режет! Помоги мне! Аааааа! − снова кричу, словно меня режут, да я и чувствую, что меня режут изнутри!
− Сейчас, жену позову, − растерянно бормочет Михаил и слегка постояв надо мной, быстро уходит.
На этот раз боль не отступает, я не могу пошевелиться, не могу ни о чем думать. Стоит мне только чуть-чуть расслабиться, как эта боль снова пронзает все мое тело и заставляет кричать.
Когда дверь открывается, я вижу жену Михаила, она зажимает рот, увидев меня, а потом смотрит на мужа, на ее лице читается шок и недоумение.
Михаил кричит на нее и машет руками, затем она быстро уходит.
− Сейчас она придет и поможет тебе, потерпи, − уже более снисходительным тоном произносит мужчина. Мне кажется, что он понимает, что перегнул палку.
Когда женщина возвращается, она начинает что-то говорить ворчливым голосом, смывая с меня засохшую сперму и показывая Михаилу, что меня надо развязать. Показывает на мой живот.
− Что она говорит? − взволновано спрашиваю я, увидев ее перепуганное лицо.
− Говорит, что у тебя кровотечение начинается, говорит, врача надо, иначе ребенка потеряешь, − растерянно говорит Михаил, потирая подбородок.
Его жена не унимается и что-то долго и долго говорит ему, разговор затягивается, а меня, его реплика, ввела в жуткий транс.
− Вызови врача, пожалуйста! Я же потеряю ребенка! − плачу я и умоляю его сделать, хоть что-нибудь, чтобы спасти ребеночка.
− Жена говорит, что если идет кровь, то плод уже умер, − снова теребит бороду, − Но, она точно не знает…
От этих слов меня начинает еще больше трясти от отчаяния:
− Нет! Этого не может быть! Мой ребенок жив! Я его чувствую!
− Я позвоню другу, он приедет, − растеряно произносит Михаил. − Лежи, не шевелись, может быть, все еще обойдется.
− Это ты! − приходя в исступление, начинаю кричать, − Ты убил моего ребенка! Зачем?
Лежу, выпучив на него глаза и пытаясь осознать, что произошло. Неужели, ему так необходимо было сделать все это со мной и ради его похоти, возможно, погибнет единственное близкое мне существо!
Где-то в глубине своего подсознания, я понимаю, что сама, еще тот “родитель”, могла бы раньше позаботиться о малыше. Сама допустила все это и он пострадал, по моей вине.
Михаил стоит весь белый и на его шее выступают яркие красные пятна. Его жена отвязывает мне руки и ноги, а затем просит согнуть ноги в коленях. Не знаю как, но я ее понимаю и выполняю просьбу. Меня все еще колбасит, но боли уже нет. Я слегка приподнимаю голову и вижу, что подо мной натекла уже приличная лужа крови. От увиденного, теряю сознание.
Больница
Очнулась я в больнице. Рядом со мной никого не было, кроме какой-то странной соседки по палате. Конечно же, она не говорила по-русски. Я сразу же это поняла, как только она начала с кем-то “болтать” по телефону.
Черт! Сотовый телефон! Вот бы мне добраться до него и позвонить в Россию! Я помню номер мамы и если смогу до нее дозвониться, она поможет мне добраться до дома, а может быть, придет за мной! Но вряд ли, эта женщина позволит мне звонить с ее телефона в другую страну… Может быть, выкрасть у нее телефон, пока она спит?
Мозг работал гораздо быстрее, чем я могла соображать. Я не сразу разглядела, что лежу под капельницей. Оглядев палату я поняла, что нахожусь в той самой больнице, где работал мой любимый Владислав.
Не чувствую себя − вовсе. Словно это не мое тело. Дикая слабость… А в районе, где ко мне прикреплена игла, ощущается небольшое жжение. Мне не остается ничего делать, как смириться с моим положением и ждать, что будет дальше.
Закрыв глаза, я снова и снова представляю образ моего любимого Владислава и на моем лице начинает играть грустная улыбка.
А что, если он узнает, что я лежу в больнице и что он сможет навестить меня? Но как ему сообщить, если он уволен и, возможно, уехал из города… А может быть, работает уже в другом месте?
После обеда, меня навещает старый доктор, который и застукал меня с Владиславом. Этот старый козел, еще имеет наглость смотреть на меня после того, что мне пришлось вытерпеть из-за того, что настучал на меня!
− Беременность у тебя сложная, но не безнадежная. Полежишь пару недель, отдохнешь, наберешься сил и сможешь поехать домой, пока будем колоть тебе витамины и успокоительное. − он что-то записал к себе в тетрадь, − Как себя чувствуешь?
