Пролог.
Я считалась "израсходованной", моя смерть была предрешена. Я оказалась невольной свидетельницей тайн и преступной деятельности нашей общины, знала маршруты «свободной торговли» наркотиками, прошла не слишком удачное программирование по проекту «Монарх». Я была рабыней у собственного мужа. И от меня решили избавиться.
Мой муж Сем привез меня в секретную лабораторию НАСО. Навстречу вышел мужчина средних лет в темно-сером в полоску костюме. Он казался похожим на гангстера из фильма «Крестный отец».
Муж, видимо, знал его достаточно хорошо. Он подошел к мужчине, указал на меня и сказал:
– Привет, Том. Вот, я привез ее, как договаривались. Мне очень интересно посмотреть, что вы с ней будете делать. И видео нужно снять для шефа по сценарию королевского Ящера.
– Это можно, – сказал Том. – У нас все готово, пойдемте со мной.
Мы вошли в здание, прошли по коридору к оборудованному для медицинских процедур помещению. Мужчины оставили меня с молодой девушкой в белом халате. Она велела раздеться и ввела мне какой-то препарат.
– Сейчас мы пойдем в лабораторию. Пройдись там перед сотрудниками эротично, вот так, – сказала девушка и пошла, покачивая бедрами в завлекательно-вульгарной манере.
Я сразу переняла ее походку. Она могла бы не показывать, знаю, как ходить эротично, выпятив грудь и качая бедрами, чтобы произвести впечатление на окружающих. Нас обучали этому в Школе обаяния.
Мы прошли в лабораторию, похожую на зрительный зал. В центре находилась площадка, огороженная стеклом. На ней располагалось какое-то оборудование и гинекологическое кресло. Вокруг площадки, поднимаясь ступенями, находились ряды кресел. В креслах сидели мужчины в белых халатах. Их было человек десять. Они разговаривали с Семом и Томом. При нашем появлении, мужские взоры устремились в мою сторону. Мужчины смотрели и улыбались наготе и эротичной походке, которой я шла, соблюдая указание девушки.
Я не стеснялась ходить голой и как обычно была готова ко всему. Только голова сильно кружилась, все плыло словно в тумане, я ничего не соображала. Видимо, мне ввели наркотик, который начал действовать.
Том подошел ко мне.
– Покажи себя, – велел он, указывая на кресло.
Я забралась, широко расставила ноги, которые закрепили фиксаторами.
Том подключил меня к компьютерному оборудованию. В верхнем углу застекленной площадки располагалась камера, снимавшая все происходящее.
Я знала, что Абрамян запросил видео с моим участием. От него зависело финансирование этой лаборатории.
Но прежде, Том решил сказать речь:
– Как вы знаете, мы ведем секретную работу для того, чтобы добиться контроля над человечеством, волей и памятью людей. Вот очередной «экспериментальный образец». Она прошла программирование проекта «Монарх», была в составе резерва, но в спецоперациях ЦРУ не участвовала. Сейчас женщина находится под воздействием препарата "Спокойствие", который вызывает особое измененное состояние повышенной внушаемости и управляемости. Вот смотрите, я сейчас дам ей установку, и проведем эксперимент.
Том достал большую толстую красную свечу, зажег ее, наклонился ко мне и сказал:
– Алиса, ты не чувствуешь боли!
Боли я действительно почти не чувствовала, пока Том поливал меня расплавленным воском и прижигал свечой голое тело. Только когда он затушил свечу о мою промежность, я негромко вскрикнула.
Том прокомментировал сотрудникам:
– Я внедрился в ее подсознание и внушил установку на отсутствие боли. С помощью подобных установок мы можем программировать людей и делать с ними все, что захотим: манипулировать их поступками и убеждениями, заставлять выполнять любые наши приказания, можем полностью подчинить человека.
Том указал на меня и продолжил:
– Не стесняйтесь делать все что угодно с этой подопытной. Ей скоро тридцать, она все равно пойдет в расход, съемка уже согласована. Но сначала, прежде чем вы удовлетворите ваше любопытство, мы должны выполнить извращенный интеллектуальный запрос лидера их общины.
Я слышала что-то страшное про СНАФФ – это съемки реального убийства, – но мой мозг затуманен, никаких эмоций и мыслей.
Том повернулся к подошедшему помощнику и сказал:
– Ты будешь редактировать видеозапись, которая делается для Абрамяна, а я поработаю с ней.
Стеклянная пробирка с живой ящерицей была вставлена в мое влагалище. Камеру сфокусировали на моем интимном месте, ноги были раздвинуты как во время родов.
– А теперь рождение Ящера, зачатого от Абрамяна, – сказал Том, резко щелкнул резиновой перчаткой и сделал вид, что проводит гинекологический осмотр. На самом деле он открыл крышку пробирки, чтобы выпустить из нее ящерицу. Очень медленно, как-то заторможено, ящерица высунула голову из моего влагалища и выползла на металлический стол.
– Судя по всему, Абрамян сексуально одержим такими видео, – сказал Том.– Мы называем его за глаза «Королевское величество Ящер».
– Абрамян любит и демонстрацию струйного оргазма, – напомнил помощник Тома.
– Займись этим, – велел Том.
Как только наши глаза встретились, я узнала молодого помощника Тома, его умный пронзительный взгляд. Он уже работал здесь со мной раньше.
Молодой человек ввел два пальца во влагалище и вдруг произнес по-русски совсем тихо: «Бесконечные измерения». Я знаю, помню русский язык, я родилась в России.
Ах, это словосочетание, оно пронзило мне мозг! От него, казалось, произошел взрыв сине-белого света в голове, оно – как удар электрического тока! Это кодовое словосочетание, которое проникло в мой мозг и наполнило решимостью выполнить все, что мне скажут.
А мужчина шепчет на ухо едва слышно:
– Ты должна довериться мне и четко выполнить все. Сейчас ты попросишься в туалет. В правой кабинке возьмешь платье и сразу иди к окну. Там перед одной из створок стоит табуретка, встань на нее, распахни окно и быстро выскочи на улицу. Возле здания тебя ждет микроавтобус синего цвета. В нем мой человек. Садись в автобус. Он вывезет тебя за пределы охраняемой зоны и отвезет в безопасное место. Это твое спасение…!
* * *
Девять месяцев спустя.
Санкт-Петербург, Россия.
Горыныч открыл дверь квартиры, впустил девушку и ее спутника, зашел сам, включил свет и сказал:
– Скромненько тут у нас для таких дорогих гостей.
– Ничего, до утра как-нибудь продержимся, – сказал высокий широкоплечий мужчина, лет тридцати, – давай перекусим с дороги и в спальню. Я по Алискиному телу соскучился. Покажем тебе настоящую любовь!
