Здесь тайно проводились секретные опыты над людьми, готовили шпионов, агентов, полицейских и военных для обеспечения Нового мирового порядка, контролируемого США.
У ворот нас встретили военнослужащие и проводили на сверхсекретный объект. В центре лагеря была еще одна хорошо охраняемая территория с военным ограждением, где исследовалось и проводилось программирование "поведенческого управления". Тут мне предстояло пройти тестирование как кандидату в качестве жертвы правительственного программирования проекта "Монарх".
Билл постучал в неприметную металлическую дверь с надписью «Научные исследования и разработки. Запрещен вход в помещение без предварительного согласования. Нарушители будут наказаны в соответствии с Федеральным законом».
Открыл дверь небритый мужчина средних лет, одетый в светло-коричневый костюм.
– Вот, Джордан, как мы договаривались, я привез показать вам свою подопечную, воспитанную по всем правилам нашей общины, – сказал Билл.
Джордан посмотрел на Билла с неприязнью.
– Я вижу, – сказал он важным тоном и велел Биллу подождать снаружи, пока он проводит предварительное тестирование.
Джордан отвел меня в свой аскетично обставленный кабинет. Фотография президента США и несколько военных фотографий на стене были единственным его украшением. Мужчина присел за армейский стол, усадил меня напротив и стал говорить с моим подсознанием на языке скрытых смыслов, используя тему диснеевского "Питера Пэна". Я по настоянию Билла перед поездкой пересматривала этот мультфильм. Джордан вещал медленным гипнотическим тоном:
– Пока твой маятник тикает, говорящий глиняный черепок на циферблате, которого ты кормишь, годами будет бегать за тобой. Питер Пэн знает, как быть на шаг впереди в игре и не стать самому приманкой для аллигатора…
После таких слов я провалилась в измененное состояние сознания. Не помню, что было дальше до того момента, когда Билл отвез меня в гостиницу.
На следующее утро Билл вернул меня Джордану. Глубоко под землей в лаборатории управления сознанием Джордан и его сотрудники продолжили тестировать меня для возможного участия в особо секретной программе НАСА.
При этом использовался «дизайнерский наркотик ЦРУ», под названием "Спокойствие", для того, чтобы химически изменять мой мозг и создать состояние ума, необходимое во время тестирований и опытов. Наркотик давал ощущение абсолютного умиротворения и иллюзию движения по воздуху, но делал меня беспомощной, во всяком случае, я с трудом взобралась на большое кресло с подлокотниками. Это кресло имело фиксаторы для ограничения движений рук, ног и шеи сидящего в нем человека.
Высокотехнологичный дисплей рядом излучал свет и «кружился» вокруг меня, создавая ощущение, будто размеры моего тела меняются. Луч света иногда ударял в глаза, что ослепляло.
Со мной работали два человека: Джордан и его помощник, молодой светловолосый парень в белом халате и шапочке.
– Добро пожаловать на второй уровень под землей, – сказал мне Джордан. – Здесь на самом деле некуда бежать и негде скрыться от нас. Мы – те, кто смотрит на тебя через Глаз в небе. Мы наблюдаем за тобой, мы взяли тебя в новое измерение, чтобы установить более мощный контроль над твоим умом, чем тот, который возможен на земном плане. Мы делаем свои мысли твоими мыслями, проецируя их в твое сознание. Запомни: мои мысли – твои мысли!
Джордан говорил не терпящим возражений тоном на языке скрытых смыслов. Он проверил крепление фиксаторов на моих руках и ногах и обратился к молодому сотруднику:
– Я должен заложить в нее средство к существованию в виде создания послушной шлюхи для работы на нас. Если говорить о создании шлюх, то переход от рутинной жизни к работе может происходить через обработку на тему пришельцев.
– Да, эта тема весьма перспективна для обеспечения программирования ее сознания, – согласился блондин. – Я сейчас подготовлю ее, заложу основу, задам установку для управления умом, убеждениями и восприятием. А дальше ты продолжишь программировать сам, это уже твоя работа.
Сотрудник попросил Джордана принести ему журнал исследований и шоковую установку, а сам переключил свое внимание на меня. Он гипнотическим тоном велел мне расслабиться и в точности следовать его командам. Я отключилась и практически не помнила, как он ввел в мое подсознание кодовое слово, вернее, словосочетание на русском языке – «Бесконечные измерения». Конечно, я не знала, что закодирована, и понятия не имела, на какие действия подтолкнет меня это словосочетание.
Слегка очнулась я, когда блондин говорил Джордану:
– У нее не идеальная внушаемость. Думаю, она нам не подойдет.
– Я предварительно тестировал ее и не нашел никаких ограничений, – не согласился Джордан. – Сделаем свою часть работы, затем передадим другим специалистам. Потом решим, годна ли она быть рабыней под нашим контролем.
Дальнейший порядок приведения моего сознания под тотальный контроль соответствовал требованиям проекта "Монарх". Использовались физические и психические травмы; лишение сна, еды, воды; воздействие электрическим током высокого напряжения; гипнотическое и звуковое воздействие, которое было связано с многочасовым прослушиванием через наушники однообразных звуковых записей. При этом меня били электрошокером, если я пыталась снять наушники. Иногда программирование проводилось с шумами в одно ухо и произнесением фраз в другое.
Меня погружали в гипнотическое состояние и подвергали воздействию различных гармонических тонов, обычно разных для одного и другого уха, ставили перед вспыхивающим стробоскопом, вызывающим состояние "зависания" ума. Мне показывали ускоренные фильмы с разным содержанием – одним для левого, другим для правого глаза.
Как-то две медсестры привели меня к металлической клетке, подключенной к электричеству, заперли внутри клетки и подвергли разрядам тока высокого напряжения для выделения в моем уме новой личности и программирования ее на тему Питера Пэна.
Меня обучали "езде на луче света" в качестве средства путешествия. При этом уверяли, что я "Никогда-никогда не приземляюсь", что усилило мою неспособность отслеживать время из-за расщепления личности.
Электрошоковое оборудование часто использовалось для моего программирования. Оно имело набор проводов с резиновой изоляцией и электродами, снабженными липучками. Электроды были разных размеров и помещались на разные части тела. Некоторые маленькие электродики могли быть размещены вокруг глаз и вдоль гениталий. Электроды управлялись "шоковой коробкой", которая имела элементы для регулировки силы тока, частоты и интервала воздействия.
Не редко меня помещали голой на столе, один большой электрод вставляли во влагалище, другие размещали на голове, груди, ногах. И мучительный процесс программирования начинался…
Обычно со мной работали около тридцати минут, потом программеры делали перерыв. Они оценивали то, что получилось, а затем продолжали работу или переходили к освоению новых установок. Сеанс длился до трех часов.
