На этот раз жидкости было совсем немного, Ангелина глотала и глотала, сдерживая рвотные позывы и пытаясь на разреветься. Она знала, что этот человек способен ее ударить, а новые побои она вынести больше не сможет.
Горячий напиток обжигал пищевод и заливал собой все мыслимое пространство внутри несчастной. Она буквально ощущала, как эта ядовитая желтая вода проникает в нее и прокладывает себе дорогу, у нее даже возникло такое чувство, что моча проникла в кровоток и разносится с невероятной скоростью по всему телу. Вены на руках и ногах болели и давали о себе знать. Ангелина понимала, что это все ей только кажется и дальше желудка эта безобидная жидкость никуда, кроме пищевода не проникнет, но она никак не могла совладать со своими страхами и ее тело дьявольски трясло, словно у нее была лихорадка.
Терпкий солоноватый вкус и яркий запах сводили ее с ума и ей стоило больших усилий, чтобы сдержать эту гадость в себе, хотя желудок отчаянно пытался выплеснуть ее наружу.
Извращенец держал одной рукой ее голову, приподнимая лицо немного вверх, чтобы моча случайно не вылилась из этого импровизированного унитаза, а второй рукой направлял свой член, регулируя фонтанчик таким образом, чтобы дать возможность Ангелина равномерно глотать и не отплевывать жидкость. Девушка перестала плакать и вырываться, только резкие всхлипывания и громкая отрыжка иногда вырывались непроизвольно из ее тела. Она сидела с закрытыми глазами открыв рот и просто глотала, глотала и глотала.
Мужчина писал в ее рот аккуратно, порционально, заботясь о том, чтобы доблестная работница успевала поглотить все и ни одна капля не пропала зря.
Когда поток живительной влаги иссяк, мужчина стал проталкивать свой член в ее горло и делать поступательные движения. Через несколько секунд инструмент стал напряженный, он снова стал доставлять дискомфорт, разрывая обожженное и раздербаненное горло. Огромные яйца снова застучали по ее подбородку, а волосатый пах перекрыл частично кислород. Ангелина снова начала задыхаться, елозя вдавленным лицом по лобку мужчины в поисках просвета.
В какой-то момент она почувствовала, что ее горло сейчас разорвется, член вошел настолько глубоко, что чувствовалось, что он просто меняет структуру тела, делая горло более округлым и вместительным для дальнейших утех. Еще миг и мужчина замер, его волосатые яйца прижались к ее подбородку так сильно, что она чувствовала, как в них пробегают заряды. Моча из желудка, не удержав позицию, пошла вверх и перекрыла изнутри дыхательные пути, не находя выхода наружу и прорываясь через носоглотку. Член все плотнее и плотнее вторгался в самые запретные уголки горла, а Ангелина захлебывалась в отрыгиваемой моче, выпучив глаза от отчаяния и ощущая приближение смерти от удушья. Моча фонтаном стекала изо рта, текла из носа, и Ангелине показалось, что еще миг и она потечет из глаз. Наконец мужчина застонал еще громче и вылил в Ангелину свою драгоценную семенную жидкость, плотно прижимая ее голову и приподнимая ее вверх, опасаясь, что она выплюнет полученный драгоценный подарок.
Когда он кончил, он попросил вылизать его промежность, девушка не стала спорить и молча выполнила его просьбу. Он положил на матрас еще две монетки и улыбнувшись попрощался, сказав, что если ей понравилось, то он будет рад снова напоить ее своей живой водой.
Ангелина посидела еще полминуты откашливая и высмаркивая все ту дрянь, которая сидела в ее носоглотке, а затем, подхватив валяющейся рядом плащ, побрела в туалет, отмываться.
Как ни старалась она очистить желудок, умыть лицо и тело, ощущение того, что она грязная, не пропадало ни на минуту. Она была измотана и измождена, в данный момент она впервые осознала, что злиться на судьбу, на бога, на Вячеслава, она не хотела находиться в этом месте и не хотела проходить этот страшный путь. Она испытывала глубокую душевную боль и не знала, как ее унять.
Ангелина посмотрела на себя в зеркало и снова ужаснулась.
“Во что я превратилась? Какая стала страшная!” – факт ее внешнего изменения еще больше опечалил ее. Она горестно вздохнула и запустила руку в карман балахона, который таскала с собой, как драгоценность, в кармане плаща находились заветные монетки – пусть к счастью и выживанию. “Уже тринадцать! Еще семь! Всего семь! Я это почти сделала!” – вдруг найдя что-то хорошее в своем положении Ангелина по-детски улыбнулась и снова принялась отмываться более тщательно.
Сегодня можно было уже не работать, на сегодня рабочий день можно было объявлять завершенным, тем более, что нужно было успеть на ужин, который начинался в восемнадцать часов и заканчивался ровно в двадцать. Потом уже была высока вероятность остаться голодной до утра. Желудок урчал, как ненормальный, Ангелина вытерла себя бумажными полотенцами и вышла из туалета.
Накинув плащ, она направилась к выходу, оглядывая работающих девочек, в поиске своей подруги. Среди сосущих члены она увидела Анжелу и недалеко от нее, работала Снежана. Они обе были с замотанными кверху волосами и ярко накрашенные. Они работали самоотверженно, не обращая внимание ни на кого вокруг.
“Наверное, они тут были с самого начала, просто я почему-то не узнала их, а может быть, они пришли после обеда…” – она хотела подойти к ним, но вовремя передумала. С ее стороны это будет невежливо, мешать им работать и можно огрести по полной от их недовольных клиентов, если она посмеет прервать процесс получения удовольствия. Она потопталась немного, высматривая и прогнозируя, когда они освободятся, но потом решила, что вечером в более безопасной обстановке встретиться с ними и поговорит. Ее больше волновал вопрос, куда делась Майя, она начинала уже переживать за свою новоиспеченную подругу.
Разговор в столовой
Взглянув на часы, она с ужасом обнаружила, что уже полвосьмого вечера и побежала на ужин. В этот раз она снова ела за троих. Еда была на удивление отвратительная: дешевые сосиски из непонятно субстанции, снова тушеная капуста.
– Как ты можешь есть эту гадость с таким удовольствием? – услышала Ангелина над собой голос Примадонны и от неожиданности подпрыгнула на месте.
– Не знаю, даже. Есть очень сильно хочу.
– Я эту дрянь вообще не перевариваю, сколько я тут уже живу, постоянно сосиски и капуста. Я эту капусту уже видеть не могу!
– А почему тут такой рацион?
– Экономят на нас. Парадокс, ломающий умы многим тут живущим. Мы им такое бабло приносим, а они нас содержат, как каких-то дешевых шалав, да и еще и кормят всякой ерундой, скоты! Сами бы эту дрянь ели!
Ангелина никогда не видела еще Примадонну в таком настроении. Ее соседка всегда была веселая и счастливая, а сейчас выглядела озадаченной.
– У тебя что-то случилось? – спросила заботливая Ангелина, потом вспомнив, что тут нельзя задавать вопросы, осеклась и добавила, – извини, не хотела лезть в душу, случайно вышло.
– Нет, все в порядке, просто у меня кое-какие проблемы…
Ангелину эта фраза почему-то привела в ступор, а потом рассмешила. Примадонна удивленно и недовольно покосилась на нее, ее пронзительный взгляд жаждал объяснения.
