Господи!
Глава 6
Хантер
Меня передёрнуло только от одного взгляда, как мой брат снова целует Уиллоу. Это повторилось снова. Волна ненависти полностью застелила мой разум. Я с силой сжал тощие плечи Джеки, до хруста, так, что её лучевые кости готовы были сломаться. Только по громкому шипению понял, насколько делаю больно сидящему рядом человеку. Оттолкнувшись от стола, я встал и прошёл мимо моего счастливого придурочного брата. Даже если она мне не нужна, я не хочу, чтобы к ней прикасался Терренс. И пусть эгоистичная сволочь рождает во мне эти чувства, мне все равно. Громко хлопаю дверью, услышав за своей спиной пустой звук удара дерева об косяк. Пересекаю коридор, выхожу на улицу, оглядываюсь по сторонам и почему-то первое, что бросается в глаза это пожарная лестница. Забираюсь по ней на самый верх. Спрыгиваю на крышу. Мелкие камни разлетаются, когда я отпинываю их со своего пути. Мне не терпится надрать задницу ублюдку, начистить рожу до такой степени, чтобы прикладывал лёд ещё неделю для снятия отёка. Он объявил мне войну. Одним своим глупым поступком перечеркнул пошатнувшееся доверие ещё год назад. Я понимаю, что все это дико, ведь не имею никаких прав диктовать ему, как он должен поступать. Тем более что не вдавался в подробности о сложившейся ситуации. И в его глазах именно я увёл у него девушку, вытянуть его сюда будет ошибкой. Но Терренс знает, где меня найти, именно здесь мы впервые с ним устроили драку, тут и закончим выяснения отношений. Вдали от родительского дома и осуждающего взгляда матери.
Я слышу гулкие удары обуви по металлической лестнице, они медленные и раздражающе в точности, как и мои отношения с родней. Все уже давным-давно испорчено, к чему сейчас разводить сентиментальные разговоры.
– Режим я-заноза-в-заднице врублен на полную мощность, не так ли? – Терренс запрыгивает на крышу, вытирает грязные ладони об тёмные джинсы, оставляя следы в тех местах, где прикасается к себе. – Мне нравится это место, вдали от мирской суеты, жизни школы и, главное, всегда можно взвесить свои действия, чтобы не переборщить с силой.
Я смотрю на него исподлобья, поджимаю губы, кулаки в карманах точно таких же замызганных джинс сжаты до изнеможения и хруста. Как же мне хочется начать первым, размазать его по этим мелким камням, сровнять с землёй, несмотря на кровное родство.
– Ты не можешь встречаться с ней, – отворачиваюсь и заглядываю за пределы крыши, высота достаточная, чтобы нас размозжило по асфальту, сколы в нескольких местах довольно опасны, не думаю, что мама переживёт смерть хоть одного из нас.
– Хант, я не совсем понимаю, к чему эти ужимки. Ты же не девка, чтобы стоять здесь и рассматривать высоту птичьего полёта. Хочешь почесать кулаки, так вот он я. Девчонка не принадлежала тебе раньше, сейчас ситуация не изменилась. Да? – он слишком упрям, чтобы понять то, что ему говорят.
– Она уехала из-за меня, – приоткрываю рот и вытягиваю шею, разминаю. Чёлка падает мне на глаза, удерживаю отросшие волосы рукой.
– Да ладно, а я думал у её отца возникли непредвиденные трудности, а оказывается, твоя смазливая морда окунулась в сметану, не так ли? – он делает несколько шагов вперёд ко мне, я бы не раздумывая бросился, скажи он ещё пару слов.
– Ты тупой придурок. Она держала тебя на расстоянии не потому, что ты ей настолько нравился, – Терренс достаёт очки из заднего кармана, натягивает их на глаза, на голову бейсболку, и поднимает лицо к солнцу.
– А мне пофиг, даже если все было так, как говорили другие. Она вернулась, и я не хочу упускать возможность. Теперь моя очередь занять твоё место в кроватке. Тем более, ты сказал, что больше на неё не претендуешь. Я ничего не обещал. Разве не так? Как там говорят? Поделись со своим ближним? – один взмах рукой, и тело моего брата начинает пошатываться из стороны в сторону, пафосные очки вылетают с крыши и, наверняка, разбиваются об асфальт. Он выставляет обе руки перед собой, обороняясь.
– Ни одному из нас она не нужна, – задыхаюсь, когда кулак достигает моего живота, с огромным усилием удерживаю своё тело на ногах, следующий удар заставляет меня ответить встречным ударом по рёбрам. Мы слишком хорошо знаем наши коронные выпады, я получаю кулаком в ухо, Терренс сильный удар в скулу. Бросаюсь вперёд и валю его на крышу, он скидывает меня с себя и бьёт прямо по переносице. Откидываю его от себя и ударяю лбом в нос. Терренс откидывается назад, падает на землю, сжимая переносицу точно так же, как и я. Кровь хлещет и не позволяет ни одному из нас встать. Мы развалились на грязной крыше напротив друг друга, практически в одинаковых позах, как, собственно, и родились.
– Я знал, что вы спите с первого дня. Смешно, что ты не признал этого минуту назад. Она отказала мне и постоянно увиливала от встреч. Ты же удирал от всяких разговоров и стал больно занятым все то время, пока проводил с ней. Я следил за вами и точно уверен, что ты переспал с ней в этом красном пикапе, барахтались в нашей крохотной душевой – мы оба синхронно приподнимаемся на локтях, голова ужасно раскалывается и немного кружится от потери крови. Зажимая окровавленный, опухший нос, мы садимся друг напротив друга.
–
Тогда зачем она тебе сейчас? – резонный вопрос, если он обо всем знал, сейчас зачем комедию ломать.
–
Потому что я тянулся за ней с первого дня учёбы в этой школе. И именно я указал на неё и должен был быть с ней. Ты перешёл дорогу, так вот и ответь тогда, тебе она для чего? – он ухмыляется, протягивает мне руку, чтобы я поднялся, хватаюсь за неё, но он толкает меня в плечо, так, что я снова сажусь на задницу, – Хочу попытать удачу с ней. Ты ведь вытащил свой счастливый билетик. И не забывай, мы двойня. Все твоё – моё.
Я самостоятельно поднимаюсь, отряхиваю грязные джинсы и толстовку. Швыряю придурку его бейсболку, которую он потерял после первого моего удара по его тупому лицу. В целом, слова моего брата имеют смысл, я даже сам не понимаю, почему меня до сих пор это так бесит. Да, я думал она мне не нужна, и наши тайны, в которых мы разберёмся сами, не обязательно распространять. Понять бы, почему меня настолько сильно раздражают его слова. И как с этим бороться.
Сажусь на край крыши, свесив ноги, подкидываю маленький камушек. Швыряю в гнездо птиц, которые устроили семейную идиллию. Промахиваюсь и повторяю это снова и снова, пока, буря в моей душе не успокаивается. Я не слышал шаги, то, как ушёл мой брат, не оглядывался лишь потому, что знаю его, как и себя. Он садится рядом со мной, практически соприкасаясь локтями. Терренса терзает обида на нас, он ждёт моих извинений. Но как просить прощения за те счастливые мгновения, которые были у нас с Уиллоу? Насколько просто объяснить, каким образом она в одночасье стала врагом, то, что я сейчас к ней испытываю – это клокочущая во мне ярость, смешенную с позорным ощущениям горечи во рту, болезненными спазмами в районе грудной клетки. Такими, которые душат до слез…
– Я бы проглотил обиду, оставил вас двоих в покое. Но именно ты перешёл мне дорогу, встал как нож в горле, Хант. В какой-то момент я положил на все связанное с вами, пока не понял, что у вас ничего не выйдет. Ты не смог удержать её. Получается, я зря отошёл в сторону, понимаешь? – я сжимаю переносицу и проверяю, не сломал ли он мне нос.
