– А мне пофиг, – отвечает Терренс, так как я значительно ниже этой парочки, мне тяжело понять сдавленный смешок Винни и удовлетворённое мычание Терренса, все, что я хочу, это выпутаться из этой ловушки. Внезапно тело парня резко передёргивается, и на меня капают капли ледяной воды, их изначально очень мало, затем целый поток хлещет через его спину на меня.
– А ну-ка пошёл к чёртовой матери, извращенец! Отпусти мою деточку, – голос родительницы Винни спутать очень сложно. Эта женщина не обладает светскими манерами, а посему, мы получаем то, что она нам устраивает.
– Деточка это ты, малышка? – Терренс наклоняется к Винни и целует её с языком, у меня отвисает челюсть от подобного выпада, рука покидает моё бедро, пока парень наслаждается холодным душем и смеётся едва ли не на всю улицу.
– Он чокнутый, – дрожь в голосе подруги вынуждает посмотреть в её подёрнутые поволокой глаза, она пальцами проводит по своим губам и провожает его до того момента, пока парень не перепрыгивает через маленький забор. – У тебя есть запасная одежда?
– Трусики ты имела в виду? – насмехаюсь над ней, ещё пару минут назад она утверждала, что ей нравится милый Чейз, а теперь готова выжимать юбку от одного вида подмигивающего парня с широкой улыбкой на лице.
– Я бы не отказалась от «бешеного кролика», которого ты прячешь под матрасом, даже без порнушки, – громко хлопаю себя по лбу, она меня убивает. Пора перестать впускать её в свою жизнь.
– К нам идёт твоя мама, мне прятаться? – Собираю свои промокшие тетради и учебники по траве и делаю вид, что меня не касается то, что было здесь.
– Ладно, Винни, будь добра, объясни, что это за ерунда здесь только что происходила? Решила, что мне не хватает проблем? Ты забываешь, что я не смогу замять все то, что произойдёт с тобой по её вине… – она злобно смотрит на меня. – Я не одобряю твою дружбу с парнями, и, если бы моя воля, не хотела бы позволять тебе общаться с Уиллоу, – длинный палец указывает в мою сторону. – И не смей жаловаться отцу, я и так еле нашла себе работу. Вы не понимаете, что творите.
Опускаю голову, дрожащими руками удерживаю стопку своих школьных принадлежностей. В глазах горят не пролитые слезы, иногда мне так жаль, что не только я знаю о своих проступках. Рассказать отцу про обвинения, которыми в меня кидает человек, работающий на него, и мать моей подруги, означает лишить её всего. То, что миссис Галлахер не очень хороший человек, знают многие, но постоянно молчат, чтобы, в итоге, не пострадала её дочь.
– Ты бы пошла домой, мама, выпила пару стопок ликёра или успокоительных таблеток, – моя подруга идёт следом за мной. – А ещё лучше – исчезни из моей жизни, видеть тебя не могу.
Оставляем миссис Галлахер стоять на улице, мокрыми ногами проходим в мою ванную комнату и скидываем одежду, не стесняясь друг друга.
– Прости, это мерзко, – Винни надевает одну из моих футболок, которую я кидаю в неё, и шорты на голое тело.
– Не отрицаю, иногда не те люди знают наши тайны, не так ли? – мне сложно смотреть подруге в глаза. – Ты извини, что тебе пришлось снова с ней так разговаривать.
Быстро переодевшись, беру свой розовый фен и раскладываю книги на столе. Пока он жужжит в моих руках, раздувая страницы и тем самым просушивая их. Винни садится на плетёное кресло-качалку и раскачивается из стороны в сторону.
– Она никогда не была хорошим человеком, я мечтаю уехать в колледж и оставить её здесь. И тогда мистер Чемберс может гнать её в шею. Сколько я себя помню, у меня нет никаких хороших воспоминаний о ней. Из-за того, что она постоянно торчит в своей секте, её мозги промыты ими. Первое в своей жизни Рождество я увидела у тебя дома, первый подарок, Новый год. Да даже мой день рождения устроила твоя мачеха, испекла мне торт и скрывала от моей полоумной мамаши, соврав, что не только я родилась в этот день. До сих пор не могу поверить, что твоя мачеха отказалась от празднования своего дня, ради меня, – убираю волосы за ухо и улыбаюсь подруге.
– Леони очень хорошая. Ты можешь, если хочешь, остаться у нас ночевать. Диван все ещё свободен, – мои родители его купили после того момента, как однажды Винни оказалась на улице. Попросту не запустила мать домой после одной из тусовок.
– Я частенько оставалась, пока ты была в отъезде. Не думаю, что твой отец в курсе, но Леони сама оставляла для меня открытой заднюю дверь, – она приподнимает бровь и покусывает подушечку на большом пальце.
– Вот оно что, – мне приятно, что моя лучшая подруга была в безопасности все это время. Если бы отец узнал о выходках матери Винни, не сомневаюсь ни секунды, что она не задержалась бы на своём рабочем месте, да и в городке. Остался один учебный год, много недель до университета. И я могу сказать, что это будут долгие месяцы мучений. Третирование, унижения, подставы и разбитые сердца. Надеюсь, когда мне будет тридцать, я не скажу высокопарную фразу о том, что хочу вернуть свои семнадцать. Сейчас, по крайней мере, все именно так. Почему-то мне представляются радужными надежды о сладкой жизни в университете, несмотря на рассказы тех, кто уже постиг все несовершенство взрослой жизни. Даже посмотреть на моего отца. Он уважаем городом и за его пределами, имеет несколько степеней в области гинекологии, совершает каждый день разного рода операции и ещё ни разу я не услышала, что ему плохо быть взрослым.
Вибрация отвлекает меня от мыслей, перегретый фен мгновенно замолкает, а страницы, которые я забыла переворачивать, немного пожелтели.
– Вот чёрт, – бью себя по карманам шорт, начинаю крутиться вокруг в поисках своего телефона, но его нигде нет.
– Это пришло сообщение на мой телефон, так что не ищи свой. Его здесь нет, – убеждённо говорит Винни.
– Нет, он есть, я его взяла с собой на улицу! Наверное, оставила там, – я уже иду к двери, когда голос подруги меня останавливает.
– Нет, его там тоже нет, – я оборачиваюсь и с удивлением смотрю на неё. – Терренс украл его. Ты должна в конце недели приехать на ужин к ним домой в роли его девушки.
Она поднимает свой телефон, и буквы расплываются у меня перед глазами.
– Что за бред? – всматриваюсь в текст. – Он назвал тебя «малышка» и попросил не обижаться, у него есть для тебя местечко? Что это за ерунда? Я буду всю неделю ждать мой телефон?
– Я не знаю, этот идиот за тобой бегает, а не за мной, – мне кажется, я вижу небольшое разочарование, так ли она правдива, как обычно… – К тому же, у тебя нет выбора, ты же не можешь пробраться к нему домой в поисках своего имущества.
– То есть, он не собирается отдавать его мне. Все, что было нужно от меня, это телефон, а вот поцелуй с тобой не был наигранным. Не будь глупой, он не поцеловал меня. Не сегодня, по крайне мере. Все как-то странно. Что он задумал? – Растерянно собираю почти высохшие тетради, дёргаюсь, когда внезапно мой фен остыл и начинает визжать на всю комнату. – О, боже.
– Да ладно глупости говорить. Он целует меня, а приглашает тебя, как девушку, – складывает руки на груди и откидывается на подушки, уже ставшие практически её собственностью. – Я подожду тебя здесь.
