– На работе достали, такое впечатление, что по ним был снят фильм «Тупой и ещё тупее».
Мы подпираем стену теперь уже вместе, брат протягивает мне стеклянную бутылку с пивом.
– Держи, это тебе. Я пошёл, заберу свой, – он задумывается, я даже примерно знаю, о чем. – Ты видел, что творили Шайла и Ри? Толпа зевак, а они занимаются сексом на наших глазах. Это как вообще?
– Я видел, что ты обделался при виде этого, – он морщится и вытаскивает язык, протирает его футболкой. – Да ладно тебе, киски любят кисок.
– Так вчера я имел одну из них, а теперь представь, где был её рот, – он трясёт головой, но я не поверю, что он против тройничка. Как бы к ним не присоединился Чейз, тот мастер по групповушкам. Пожалуй, самый извращённый из нас.
И снова остаюсь один, наблюдатель, человек в тени. Тот, кому все это нужно только для определенных целей. Я ненавидел вечеринки, сколько себя помню, мне они нужны были для поддержания имиджа, как и моим братьям. Начало учебного года выпускного класса начинается с весёлой попойки. Девчонки стараются выпендриваться, пытаются произвести впечатление на повзрослевших одноклассников и выпускников, другие просто развлекаются, зная о том, что учебный год обещает быть весьма напряженным. Я должен присутствовать на таких сборищах в основном по одной простой причине: удержать моих тупоголовых братьев от неприятностей. Они не то чтобы не в состоянии справиться самостоятельно, просто иногда младший – Чейз – лезет на рожон, зачастую без повода. Напряжение в его теле можно унять только развратной куколкой, которая неплохо владеет навыками сексуальных игр. И чем увлекательнее будут игры, тем быстрей он остынет. Терренс большую часть времени душка, каких мир не знавал, но при этом, стоит ему поддать немного, и он становится неудержимой силой, учиняющей разрушения. Причём в основном, саморазрушения. Я стараюсь контролировать ситуацию, чтобы потом наша мать не орала на нас диким голосом за разодранные кулаки и лица, увечья, которые мы нанесли друг другу.
Парни проталкиваются в потную толпу, Чейз уже лапает одну из чирлидерш, кстати, из моего класса, пока Терренс отпивает пиво из огромного красного стакана.
– Они, блин, его разбавили, на вкус, как ослиная моча, – стаканчик летит в сторону и обливает нескольких девчонок, стоящих немного дальше от нас. – Простите, леди, – усмехается он. – Эти чёртовы куклы задолбали толкаться рядом. Кажется, та, что ближе к тебе, отрастила сиськи.
Со скучающим видом я опираюсь плечом на стену и складываю руки на груди. Подношу ко рту бутылку пива, отпиваю и вытираю тыльной стороной руки рот.
– Она сделала себе операцию, придурок. Неужели ты не помнишь Кэндис? – должен знать, потому что однажды она попыталась его поиметь, пока он в отключке спал в доме братства.
Чейз проталкивается сквозь толпу, его черная футболка насквозь промокла и растянута по краям. Волосы торчат во все стороны, капли пота стекают по вискам. На его лице блаженная улыбка, кажется, мы знаем, где он только что получил порцию удовольствия. Мы с Терренсом переглядываемся и одновременно бьём кулаком по рёбрам младшему, отчего он начинает задыхаться и защищаться локтями.
– Пошли к чёрту, – он отходит на несколько шагов в сторону, – Я, блин, на этот раз предохранялся.
– Ну, так, конечно, в прошлый раз ты же не знал, что значит пользоваться резинкой. Именно поэтому мы боялись заразиться всем семейством. – Терренс хватает пальцами его за нос, дёргает пару раз, отчего получает кулаком в бедро. – На месте, – значит, не отвалится.
– Да пошёл ты, – мимо нас проходят две девчонки, Чейз присвистывает, а Терренс издаёт квакающие звуки, как лягушка на пруду.
– Вот это штучка! – кричит на кой-то чёрт Терренс.
Девчонка даже не оглядывается. Я вижу её прямую спину, короткую юбку колокольчиком, которая едва прикрывает, наверняка, офигенную задницу, ну и, конечно, волосы. Она блондинка, волосы слегка вьющиеся, на макушке часть из них собрана какой-то блестящей фигнёй. Парни выставляют руки перед собой, пока я все ещё пялюсь на неё, слишком знакомая поступь, она немного тянет носок при ходьбе…
Меня пихают в бок, я выбрасываю «Камень» и, естественно, проигрываю, потому что занят совсем не тем.
– Я красавчик, – Терренс делает вид, что смачивает языком палец и проводит по бровям.
Боковым зрением я вижу, что она остановилась, оборачиваюсь, чтобы увидеть, кто это.
– Чёрт возьми, – возбуждённо говорит Чейз.
Пока мы в ступоре с Терренсом стоим столбом, младший из нас уже проталкивается через толпу.
– Она же говорила, что больше не вернётся в эту школу, – Терренс становится в мою позу, точно повторяет за мной. – Зря давала обещания…
Надо напомнить, почему она должна была сдержать своё слово. Я прищуриваю глаза, смотрю, как Чейз положил руку на её талию. Мелкий ублюдок снова начал эту игру.
Тело рядом со мной отталкивается от стены, делает пару шагов вперёд, затем оглядывается.
– Должен тебя огорчить, но ни одному из вас она не достанется. Все будет, как и прежде, – облизываю нижнюю губу, затем выпиваю все содержимое бутылки и швыряю в вазон с землёй. – Ты только тоже не забудь о своих обещаниях, братишка.
– Чёртов урод, – я проталкиваюсь сквозь толпу, чтобы перекрыть дыхание теперь уже моим конкурентам.
Боюсь, в нашей семье снова кризис.
В какой-то момент она оборачивается в поиске меня. Уиллоу Чемберс не просто изменилась. Она стала ещё большей занозой в моих глазах, чем прежде. Я хотел, чтобы она вернулась, как побитая собака, умоляла принять её в компанию, извинялась, да, блин, лучше бы ползала… Её огромные голубые глаза рыщут по толпе, и мне приходится отталкивать народ, который, как специально, не даёт мне достичь своей цели. Махина в виде здоровяка Баки, его плотная грудная клетка, облачённая в красную футболку размера оверсайз, действует, как на быка.
– Твою мать, Баки, иди отсюда, – когда он неспешно отходит в сторону, обесцвеченная макушка Уиллоу уже растворилась в толпе, вместе с моими братьями.
Я продолжаю проталкиваться, сквозь сгущающуюся танцующую кучку. Когда до меня внезапно доходит, что я повторяю свою ошибку. Это уже было, точно так же я искал её и когда нашёл… В какой-то момент у меня буквально темнеет в глазах от злости на неё, ненависти, которая клокочет во мне. В груди становится невыносимо больно от того, как я скучал по ней, любил и что она сделала с нами. Я останавливаюсь прямо посреди толпы девчонок, облепивших меня, они трогают мою фланелевую рубашку, растягивают её в стороны, водят руками по моему животу и бокам, облачённым в футболку. Хорошенькая блондинка подходит ближе, её пальцы прикасаются к моему лицу, дарю ей одну из моих улыбок. Останавливаю попытки затащить меня в круг её пьяных подружек и возвращаюсь на место своего укрытия. Мне куда интересней понаблюдать в стороне за происходящим. Пиво кто-то уронил на пол, образовавшаяся лужа портит паркетный пол. Но это не моё дело. Опираюсь спиной об стену и жду своего часа.
