– Придумываешь план, как сбежать от меня? – раздался за спиной голос моего мужа. А повернулась и посмотрела в зеленые глаза. Он казался невероятно красивым сейчас. Высокий и мускулистый в простых пижамных брюках, с всклоченными со сна волосами, четкими и правильными чертами лица и грешной улыбкой. О да, это мой тип мужчины. Я помню тот корпоратив, когда мы первый раз занялись хм… делом. Нас тогда трясло от нетерпения и страсти, пока мы добирались до постели. Но теперь, закрывая глаза, я буду представлять его в том клубе, удовлетворяющем свои низменные потребности с другими женщинами. Это можно пережить…. Необходимо время.
– Не нужно ничего придумывать, – усмехаюсь я, опуская ладонь на его идеальный пресс, когда он подходит ближе, – Просто набрать номер.
– Ты Эванса имеешь в виду? – взгляд Кости темнеет. Я оказываюсь в капкане его рук, которыми он опирается на перила балкона по обе стороны от меня, – Старая любовь не ржавеет? – он напряженно смотрит на меня.
– Ты шутишь? Какая любовь? – я вздрагиваю, когда он прижимается ко мне всем телом. Я чувствую его эрекцию, и немного сбита с толку….
– Я видел, как ты смотрела на него, – прорычал мне на ухо Костя, обжигая горячим дыханием. Он опустил руки на мою задницу, сильно сжимая ее и толкая ближе, – У тебя разве, что слюни не текли. Уверен, что ты была мокрая и там, как сейчас.
– Что ты несешь? – потрясенно спросила я и вскрикнула, закусив губу, почувствовав, как Костя резко входит в меня одним глубоким толчком, закинув одну мою ногу на свое бедро. Черт, может, я извращенка, но мне хорошо. Я кусаю губы, чтобы не застонать в голос.
– Уверен, что он здесь только за этим, крошка, – хрипло шепчет на ухо мой муж, сильно и мощно двигая бедрами. Я держусь за его плечо, изгибаясь, как танцовщица. Я хочу больше и глубже.
– Он хочет тебя трахнуть, детка. Хочет быть на моем месте, – его пальцы находят мой клитор, я почти не понимаю, что он говорит, – Если ты позволишь ему, я убью тебя.
– Ты, дурак…. Ах, – я закидываю голову, прижимаясь к мужу. Оргазм накрывает мощной лавиной. Костя поддерживает меня не давая упасть. Он не кончил.
– Отнеси меня в постель, – прошу я, – Ноги не держат, – смешок срывается с моих губ. Костя сама серьезность. Разложив меня на кровати, он разводит мои ноги и продолжает начатое. Он немного груб, но мне нравится. Я хочу дотронуться до его лица, но он перехватывает мою ладонь. Зажимает руки над головой, все мощнее вдалбливаясь в меня. Наши горячие тела скользят друг по другу. С изумлением чувствую, что новая волна тепла зарождается глубоко внутри и разворачивается спиралью, сильнее и сильнее. В глазах темнеет, я начинаю хныкать и ерзать, стараясь приблизить оргазм. И когда он наступает, кричу, вырывая руки и вонзая ногти в ягодицы мужа, выгибаясь под ним.
– Моя малышка…, – он целует меня, глубоко засовывая свой язык, и делает последний толчок, кончая с хриплым рычанием мне в губы.
– Неужели тебе нужно что-то еще? – тяжело дыша, спрашиваю я. Он приподнимается на локтях, смотрит на меня. Капелька пота с его носа падает мне на щеку. Он выходит из меня, и я чувствую легкую боль. Сегодня мы превзошли сами себя.
– Постарайся забыть, детка, – просит он, нежно потираясь щекой о мою щеку, – Я никогда больше не причиню тебе боли. Прости меня. Мы начнем все заново. У нас все получится. У нас растет дочь и будут еще дети.
– Если мы продолжим в том же духе, то уже скоро, – смеюсь я, – А что это была за тема с Эвансом. Ты бредил?
– Ты всерьез хочешь говорить об этом сейчас, когда я только что слез с тебя?
– Костя, между прочим, ты начал говорить о нем, а не я.
– Если меня посадят, пообещай, что не спутаешься с ним снова, – серьезно произнес Костя, глядя мне в глаза. От обиды мне захотелось расплакаться.
– Ты кем меня считаешь? – тихо спросила я, не скрывая своей боли.
– Прости. Но в жизни бывает все. Просто пообещай, что не бросишь меня. И не будешь с ним.
– Ты же все знаешь, Костя! Как я могу быть с ним? Ты в своем уме? – я с негодованием вскочила с кровати и убежала в ванную комнату, захлопнув за собой дверь.
Да я негодовала, я злилась…. Но частичка меня знала, что в Костиных опасениях есть смысл. Несмотря ни на что, Макс Эванс все еще волновал меня. Я не знаю, что это за чувства, но они достаточно сильны, чтобы вызвать острое желание никогда не видеть больше этого человека.
А утро принесло еще одну страшную новость. Мать, теперь я знаю, что приемная мать Кости все-таки добилась своего. Мария Старостова наглоталась снотворного, и в этот раз ее не откачали.
Костя узнал первым. Ему позвонили на мобильный из больницы в пять утра. И первая фраза, которую он произнес, была:
– Черт, как же не вовремя.
Я потрясенно смотрела на мужа. Неужели он ничего не чувствовал? Да, я знала его историю, но эта женщина не просто споткнулась, не простудилась, она умерла. Любой человек, даже такой, заслуживает скорби… или нет?
– Кость, что будем делать? – позвала я мужа. Он уже набирал чей-то номер, стоя ко мне спиной.
– Ничего, малыш. Артем все устроит. Поспи, еще рано, – он вышел из комнаты, чтобы переговорить, как я поняла, со своим юристом.
Но разве можно уснуть, когда тут такое происходит. Я проверила Соню, которая сладко посапывала во сне, оправдывая свое имя, потом приняла душ и привела себя в божеский вид.
Костя уехал, удиви меня приготовленным завтраком. Он просил меня не выходить из дома и никому не открывать двери, словно я маленькая девочка и не поняла шаткость ситуации, в которой мы оказались. По вине Кости…. Еще вчера, там, в офисе, я его ненавидела, была уверена, что никогда не прощу. Я и сейчас злюсь. Боже, да я зла, как черт, напугана, просто в отчаянии, но никогда Костя не был мне так близок, так понятен, как сейчас. Я не могу допустить даже мысли, что могу его потерять. И он, он не должен нас потерять. Слишком много горя ему пришлось вынести, прежде, чем обрести нормальную, полноценную семью.
Целый день я была, как на иголках, стараясь держаться ради дочери. Я выполняла все наши привычные ритуалы, как запрограммированный мама-робот. Мы умывались, кушали, читали, лепили, танцевали, снова кушали и так по кругу. Обычный день молодой мамочки. Но мысли мои витали где-то далеко, беспокойство и тревога не оставляли ни на минуту. Костя вернулся, когда я уже уложила Сонечку спать, а сама с бокалом вина сидела на кухне, глядя в окно.
– Успокаиваю нервы, – я помахала бокалом, когда Костя вошел в кухню. Он был совершенно измучен, потухший взгляд, запах алкоголя, не сильный, но все-таки… – Ты тоже, смотрю, – кивнула я.
Костя сел на стул передо мной. Потянув руку коснулся моей щеки, глядя с такой дикой тоской и обреченностью, что у меня заболело сердце.
– Ты меня убиваешь своим видом, – прошептала я, – Что еще случилось?
– Завтра, девочка. Ты уезжаешь завтра, – наклонившись он ткнулся лицом в мое плечо, я инстинктивно зарылась пальцами в его волосы. До меня не сразу дошло, о чем он.
