– Почему китов? – с улыбкой спросил Макс, я невольно задержала на нем взгляд. Не помню, чтобы когда-либо видела его таким расслабленным.
– Ну, они такие большие, – протянула Софи, разводя в стороны руки, – Во какие и еще сто раз по столько. И у них фонтан есть, я в мультике видела. Мама, а папа к нам приедет? Мак же приехал. Значит, и папа может.
Я закусила губу, глядя в окно на пробегающий пейзаж.
– Конечно, приедет, милая. Просто у него очень много дел.
И мы все замолкаем. До места назначения едем в тишине. Макс включает музыку. Странно видеть его за рулем моей машины. Странно и в тоже время слишком интимно и волнующе. Мне было проще, когда я питала свою ненависть к нему. Моя личная зона комфорта, где есть негодяй и жертва. У каждого своя роль и судьба. А теперь все смешалось, и я не знала, как вести себя и как реагировать. Он не был мне чужим человеком. Когда-то до боли и страха я очень его любила. Сейчас уже не знаю, была ли та любовь настоящей, или просто фанатичной одержимостью молоденькой девчонки.
– Просто расслабься, – словно прочитав мои мысли, произнес Макс, – Иногда полезно просто ни о чем не думать. Мы приехали, я правильно понял?
– Да, приехали, – кивнула я.
– Красивое место, – Макс вышел из машины и вдохнул полной грудью, обводя взглядом открывшиеся виды. Река с медленным течением и ровными берегами, и песчаным дном была идеальным местом для купания. Удивительно, что здесь никогда не было народу, – После Лондона я будто глохну от тишины, – он повернулся ко мне, и улыбнулся так, как не улыбался сто лет, – Относись к этому, как к отпуску, Энжи. Здесь просто рай. А я слышал, что во Флориде сплошные пляжи и болота.
– Но мы же не в Майами, – улыбнулась я.
Мы провели у реки три часа. Все это время Макс словно забыл обо мне, как и моя дочь. Они плескались, строили замки, бегали по берегу и собирали ракушки и разные камушки. Я будто впервые видела человека, с которым прожила много лет. Хотя, вспомнив историю с его сестрой, можно было предположить, что он любит детей, ведь в его воспоминаниях Эмили так и не выросла. Я дремала на пледе, греясь в солнечных лучах. Меня не покидало чувство нереальности происходящего. Но в последние месяцы оно стало для меня привычным.
Когда мы ехали обратно, Соня уснула в машине.
– Ты ее умотал. А это нарушение режима. Она не пообедала, – ворчала я, поглядывая на умиротворенное личико дочери.
– Поест, когда встанет. Не будь занудой.
– Слушай, вот будут свои дети, будешь давать советы, – фыркнула я. Заметив, как напряглась челюсть Макса, я поняла, что ляпнула, не подумав.
– Извини. Ты говорил, что твоя болезнь передается генетически, но я смотрела передачи, где говорили, что сейчас возможно извлечь больные гены и заменить здоровыми. Наверно, не всем по карману подобные манипуляции, но ты можешь себе позволить. И вы с твоей будущей женой сможете иметь детей.
– Нет, – холодно отозвался Эванс. Мне показалось, что я ослышалась. Откуда такая категоричность? Я только что видела, как здорово у него получается ладить с детьми, чужими детьми. И так просто отказаться от собственных?
– Почему нет? – я даже разозлилась, – Если бы ты сказал мне тогда правду, то мы не оказались бы …. Я была бы осторожнее. Мы пошли бы к твоему профессору. Но что случилось, то случилось. Нам пришлось это пережить. Черт, я чуть не умерла от горя, но сейчас мое сердце успокоилось. Мне больно вспоминать о прошлом, но я, когда я смотрю на свою дочь, мне становится легче. И ты можешь испытать это счастье.
– Нет, Энжи. Не могу. Я сделал стерилизацию. И давай закроем эту тему.
– Что ты сделал? – не поняла я. Макс выругался, нервно ударив ладонями по рулю.
– Я же сказал, давай закроем тему, – довольно грубо бросил он.
Я умолкла, продолжая потрясенно пялиться на него. До меня дошел смысл слова «стерилизация».
– Нет никакой невесты, так ведь? – осенило меня. Эванс напряженно следил за дорогой, не глядя на меня. Он был еще более закрыт, чем обычно. Даже не маска, а броня.
– С чего ты взяла? – спросил Макс, после минутного раздумья. Голос прозвучал безжизненно, и мое сердце снова пронзила боль. Я все представляла немного иначе, точнее, совсем не так. Найдя облегчение и успокоение в своей ненависти, я совершенно не думала, что происходит с ним. Я назначила его на роль антигероя, потому что мне так было легче.
– Кто делает стерилизацию перед свадьбой? – спросила я.
– Я сделал операцию три года назад. И это было обдуманным решением.
– Как ее зовут?
– Кого?
– Невесту.
– Энжи, перестань, – он качает головой. Ложь. Я смотрю на него пристально, подмечая каждую деталь. Я не понимаю, зачем мне снова лезть в это. Но я лезу.
– Мила сказала, что ты имитатор, что ты ничего не чувствуешь, кроме примитивных потребностей, и повторяешь за людьми эмоции, которые они демонстрируют. Это правда?
– А ты как думаешь? – он бросает на меня быстрый взгляд, – Ты знаешь меня лучше, чем многие.
– Я не знаю. Я не врач, – пожимаю плечами, но меня несет и несет…, – Но я предполагаю, что эмоционально-неполноценный человек не будет делать стерилизацию. Зачем? Это больно и против его потребностей. Эмоционально-неполноценный человек не полетит через океан к женщине, которая ему безразлична, к чужой жене, чтобы помочь ей, и уж точно биороботу совсем незачем спасать бизнес мужа этой непонятной женщины.
– Биороботом меня еще никто не называл, – произнес Макс с горечью, – Наверно, не все эмоции мне чужды. Даже Ричард признался, что мой случай кажется ему самым запутанным из всех двух, что ему довелось наблюдать. И он считает, что пока я более, чем стабилен. Так что можешь не волноваться, я безопасен для тебя и Сони.
– Отлично. А справка есть? – спросила я с усмешкой. Он удивленно вскинул брови, взглянув на меня, – Я шучу, Макс. Шутка такая. – добавила сконфуженно.
Мы приехали. Макс отнес Софию в детскую комнату, и очень вежливо поблагодарив за прогулку, отправился к Дейзи. Мне даже показалось, что он сбежал. Наверно, в этом был смысл. Напряжение между нами ощущалось слишком остро, чтобы игнорировать его. Мне хотелось бы не реагировать на внешнюю привлекательность и физические достоинства своего бывшего мужа, но не все подвластно разуму. Мне было стыдно за реакции моего тела. Я замужняя женщина и должна сосредоточиться только на сохранении имеющейся у меня семьи. Интрижка с бывшим мужем только усложнит и запутает и без того сложную жизненную ситуацию. Если бы Костя был рядом, конечно, я бы так не реагировала, да Эванс бы не задержался. Нужно попросить его улететь обратно в свой Лондон. Ни к чему все это, и никому из нас не нужно. Чем больше я с ним общаюсь, тем меньше во мне остается обиды и гнева. Я снова пытаюсь найти оправдания и объяснения всему, что тогда произошло. Неважные симптомы старой болезни, от которой, мне казалось, я излечилась.
