– Это завтрак. Мистер Эванс передал, – пояснил Руперт, – Вчера я заново настроил систему безопасности в доме. Разумеется, я знаю все коды. Не волнуйтесь, со мной вы в полной безопасности.
– Отлично, Руперт, – усмехнулась я.
– Поправляйтесь, миссис. Я пойду.
– До свидания, Руперт.
Если бы не забавный бугай Руперт, которого приставил ко мне Эванс, я бы, наверно, сейчас прибывала бы в большей растерянности от разговора с Костей, первого разговора за почти четыре месяца. Руперт отвлек меня от противоречивых мыслей. Пока я разбиралась с таблетками и дозировками, снова поднялась температура. Жар сжигал изнутри, а снаружи бил озноб. Ужасное ощущение. Выпив необходимое лекарство и стакан воды, я на какое-то время отключилась.
Позже выяснилось, что я проспала три часа. Голова гудела, но температура спала. Дома все еще никого не было. Я заставила себя принять душ и переодеться в домашний хлопковый костюмчик с шортиками и футболкой. Расправилась с завтраком, и начала уже нервничать. Час дня. Соне пора обедать и спать. Я так долго налаживала наш режим после перелетов…. На ватных ногах подошла к окну и в этот момент заметила въезжающую во двор машину.
Макс.
Я облегченно вздохнула. Он вышел из автомобиля и, открыв заднюю дверь, достал спящую Соню и понес в дом. Я невольно улыбнулась. Моя девочка обожает спать в транспорте. Я помню, как часами качала ее и без толку, но стоило взять люльку с собой в машину и поехать за продуктами, она мгновенно засыпала.
Я встретила Макса в коридоре, открыла дверь детской и хотела забрать Соню, но он жестом остановил меня и сам положил девочку в кровать. Я прикрыла ее пледом, умиленно улыбаясь, разглядывая сонное личико с безмятежной улыбкой.
Не сговариваясь, мы спустились в гостиную.
– Сварю кофе, – предложила я, убегая на кухню. Макс вышел, я слышала, как хлопнула дверь. Потом еще раз. Он возник за моей спиной с двумя огромными пакетами с провизией, и мягким псом в Сонин рост под мышку. Пса посадили на один из стульев. Еще один занял Эванс. Я посмотрела на пакеты, сгруженные на стол, потом на него. Отказываться и спорить бессмысленно, слишком хорошо я его знаю.
– Как ты? – спросил он, снимая с головы темные очки и кладя рядом на стол, – Поспала? Тебе бы не нужно двигаться. Полежи пару дней, пока я здесь. Мне не сложно позаботиться о Соне.
Я, прищурив глаза, уставилась на него, скрестив руки на груди. Он был невозмутим. Ни одного следа от моего удара не осталось на безупречном лице. Кофейная машина шумно вздыхала, пока я пыталась не устроить очередную истерику. Макс лениво улыбнулся, скользнув взглядом по всему моему телу и … черт, меня пронзил острейший приступ возбуждения, неуместного, преступного, пугающего.
– Просто скажи спасибо, Энжи, и попытаемся вести себя, как взрослые люди, – произнес он чуть охрипшим голосом. Мы оба понимали, что чувствуем, и от этого было только хуже, – Но я бы не отказался от благодарности в виде поцелуя. Вчера вышло как-то не очень. Хочу еще раз извиниться.
– Ты серьезно? – вздернув бровь, я с вызовом смотрю на него, – Ты приносишь мне телефон, чтобы я поговорила с мужем, а потом предлагаешь мне поцеловать тебя? Ты меня за кого принимаешь, вообще?
– Энжи, поцелуи бывают разными. Я имел в виду дружеский поцелуй в щеку, а не ниже пояса, – его взгляд останавливается на моих губах, а мой невольно ползет в место, которое он только что озвучил. Черт, я резко отворачиваюсь, но, конечно, Эванс заметил. Краснея от смущения, ставлю перед ним кофе и механически начинаю разбирать пакеты. И суда по тому, что я успела рассмотреть, поцелуи в щеку вряд ли устроили бы этого мужчину.
– Где развлекались? – натянуто спросила я.
– Катались на каруселях, гуляли, ели мороженое, потом пообедали в кафе. Было классно. У тебя очень любознательная и позитивная девочка. А как прошла твоя беседа с Костей?
– Нормально.
– Не очень-то вдохновляющее звучит.
– Почему я должна обсуждать с тобой своего мужа?
– Ну, может быть, потому что я тоже когда-то был твоим мужем, – Я смотрю через плечо на Макса. Он чертовски красив и так невероятно сексуален, а в моей кухне слишком мало места, чтобы не чувствовать волны напряжения между нами. Я хочу его, и это безумно неправильно и греховно, но есть вещи неподвластные разуму. Присаживаясь на стул, я хватаюсь за свою кружку, чтобы спрятать дрожащие руки, с силой сжимаю бедра и жалею, что не надела сарафан или что-то с юбкой. Эти шорты, все равно, что трусики, и могут выдать меня…. Как же глупо! Я должна подумать о чем-то еще. Отвлечься от этих потрясающих глаз, чувственных губ и шикарного пресса, обтянутого майкой. Боги, этого мужчину хочется съесть. И я больше не маленькая, смущающаяся от слова «минет» и «оргазм» школьница, которую он когда-то соблазнил. Я женщина, которая знает все о своих желаниях и умеет их воплощать в жизнь. И до последних событий моя сексуальная жизнь была регулярной и ежедневной, не считая четырех дней в месяц. Возможно дело в этом, в долгом отсутствии секса. Но если бы Макс не появился, я бы и не вспомнила об этой части жизни. Некогда было просто.
– Это нормально, – тихо произносит Макс, отодвигая в сторону свою кружку. Его пальцы оборачиваются вокруг моего запястья. Меня словно током пронзает. Наши взгляды встречаются, и мы застываем, – Я тоже это чувствую, – произносит он на выдохе, – Мы расстались не потому что перестали любить друг друга, а совсем по иным причинам. Но нашим телам пофигу до этих причин. Они хотят получить то, что привыкли. Просто инстинкты, милая. Ты же так думаешь обо мне? Что, словно, тупое животное, живу инстинктами. Это просто, Энжи. Попробуй.
Он поглаживает чувствительную точку на внутренней стороне моей ладони большим пальцем, и я перестаю дышать.
– Мы можем это сделать, никто не узнает… – он наклоняется ко мне, тянет меня к себе. Змей-искуситель. Так хочется поддаться ему, уступить, окунуться снова в этот водоворот страсти и похоти. Но я знаю, чего он добивается. И когда его грешные чертовски горячие губы совсем близко, я накрываю их ладонью, отталкивая, и резко встаю.
– Не все так легко изменяют своим половинкам, Макс, – гневно бросаю я, – Хотя ты вряд ли поймешь, что иногда человек кроме инстинктов должен включать еще и сердце.
– Как гордо и достойно звучит! – Эванс усмехнулся, тоже вставая. Он выше и сильнее, но я не ощущаю страха. Лишь жажду, черт бы его побрал. Без всякого смущения он поправляет заметно выпирающую эрекцию в своих джинсах, и проходит мимо меня, успев шепнуть на ухо, – Но, если я буду чуть настойчивее, ты дашь мне все, что я хочу.
– Ты придурок, Макс, – мой голос дрожит от напряжения.
– Пойди и приляг, Энжи. Я немного поработаю на своем ноуте и сварю нам ужин.
– Иди к черту.
– Подыщи другое словосочетание. И ты такая колючка из-за неудовлетворенности, крошка!
Я слышу, как он смеется в гостиной. Мне хочется догнать его и надавать тумаков. Сдерживать себя становится все сложнее. Я пытаюсь не поддаться инстинктам, которые руководят действиями Макса Эванса. На самом деле мне грустно и больно верить в это. В то, что он не испытывает глубоких чувств и эмоций, а просто копирует, изображает, играет…. В глубине души я не верю в это, и как любая романтическая девушка надеюсь, что именно меня он любил и любит. Снова думаю о его словах, брошенных мне в бешенстве. Что Макс имел в виду? «У меня не было шести лет, чтобы забыть тебя». Так он сказал. Для него ничего не изменилось. Но разве его болезнь не подразумевает невозможность того, что он озвучил?
