– Чтобы ты возненавидела меня, чтобы уехала и забыла обо мне, – произношу я, глядя на ее пушистые тапочки, – Для исповеди было слишком поздно. Так я думал. И позволить тебе остаться со мной тоже не мог. После того, как я чуть тебя не убил, единственным верным решением было отпустить меня. Его поддержали все. Мой лечащий врач и отец.
– Только меня ты забыл спросить! – резко бросила Энжи.
Наши взгляды скрестились в немом поединке.
– Я не мог. Даже находиться рядом с тобой было опасно. Я не контролировал себя. Скажи я правду, ты бы осталась. Не бросила бы меня. Из жалости. А я бы мучился и мучил тебя.
– Причем тут жалость? – она с искренним недоумением вскинула голову, – Мы бы пытались справиться с проблемой вместе. Почему ты решил, что у нас нет шанса?
– Тогда мне казалось, что я поступаю правильно. А потом ты сказала, что беременна, и это просто убило меня. Какое-то время я был в ступоре, потому что никак не мог предположить подобный исход, ведь я сам покупал тебе таблетки. Глупая самонадеянность. Я забыл, что ты просто маленькая рассеянная девочка, которая не так рациональна и не склонна к планам, как я. Меня охватил ужас, и я накричал на тебя. Ты решила, что я не хочу детей. Но все было иначе. Я не планировал детей, потому что знал, что шансов на здоровое потомство у меня почти нет. Ты поставила меня перед свершившимся фактом, и тем самым дала мне надежду. Я сутки жил, как во сне. Я мечтал о том, каким будет наш ребенок, еще не зная, что природа решила повториться. Близнецы, как я и Эмили. Я молился. Черт, я просил о чуде, но оно не свершилось. Если бы они были здоровы…. Боже… – прошептал я, на мгновенье, провалившись в те страшные мгновения, – Это я убил нас всех. Я один во всем виноват. Ты вправе меня ненавидеть, потому что я заслужил. Отчасти и я тоже оказался трусом и неудачником, как Костя. Вместо того, чтобы исправлять свои ошибки, я на три года скрылся в зазеркалье.
– Что ты там видел? – спросила Энжи сдавленным голосом, и я понял, что она плачет. Я сполз на пол, потому что не мог идти. И мы сели рядом. Я взял ее руку. Бледную в темноте, ледяную.
– Где?
– В Зазеркалье. Почему ты так называешь это состояние?
– Когда все начинается, окружающим мир сужается до круглого зеркала, в которое я смотрю и вижу в отражении не себя, а Эмили. Мы смотрим друг другу в глаза, потом мир сужается до ее зрачков, и я проваливаюсь туда….
– Фантастика, – выдыхает она, – И что там?
– Много всего. Но это такой размытый нечеткий мир. Я помню только голоса, обрывки разговоров и Эмили. Она всегда там со мной. Мы говорим всего пару минут, а потом я прихожу в себя и оказывается, что прошло почти три года.
– Ты думаешь, что попадаешь туда, где все мы окажемся после смерти? – шепчет Энжи, заглядывая мне в глаза с любопытством ребенка. Я ожидал чего угодно, но не этого…..
– Не знаю, малышка, по мне так я просто сумасшедший, – пожимаю плечами, поглаживая ее потеплевшие пальцы.
– Не говори так, – Энжи переплетает свои пальцы с моими, мягко сжимая. Мы замолкаем и в тишине слышно только наше сбивчивое дыхание и бешенный стук сердец. Потом я снова вижу слезы на ее щеках, мое сердце пронзает боль, от которой на мгновение темнеет в глазах. Ничего нового. Я привык. Пальцами другой руки Энжи прикасается к моему лицу. Этот момент может изменить все и привести к тому финалу, который мне необходим. Но я не могу. Это просто нечестно. Она наклоняется к моим губам, но я отстраняюсь, истекая кровью. Я отрезаю себя от нее. Без наркоза. По живому.
– Я не буду твоим утешением, – напряженно произношу я, пытаясь скрыть клокочущее в душе отчаянье и безумную жажду в ней.
– Что? – Энжи растерянно хлопает ресницами, глядя на меня. Серебро в ее глазах плавится. Губы влажно блестят. Она хочет меня – это несомненно. С первой нашей встречи после долго расставания, я чувствовал между нами снопы искр и сексуальное напряжение.
– Ты должна решить, чего ты хочешь, Энжи, – строго говорю я, когда она снова тянется ко мне. Беру ее за плечи, – Ничего не изменилось для меня. Я сказал это два дня назад. И повторю снова. Ты замужем, а я парень с психическим заболеванием и генетическими отклонениями.
– А как же: мы можем это сделать, и никто не узнает? – она кривит губы, пряча за иронией уязвленное самолюбие.
– Я просто дразнился, Энжи. Ты бы смогла потом сделать вид, что ничего не было?
– Я уже не девочка, как ты правильно заметил не так давно. И не ханжа. Я понимаю, что иногда секс – это просто секс. Но уговаривать никого не собираюсь, – она выпрямилась, а я продолжал сидеть на полу, потрясенный ее словами. Меня охватил ужас.
– И как давно ты это поняла? – хрипло спросил я.
– Брось, не стой из себя оскорбленного проповедника. Мы же сегодня все говорим правду, – Энжи усмехнулась уголками губ, взгляд остался холодным.
– Нет, ты серьезно? – настаиваю я. Хотя понимаю, что она блефует, потому что злится. Кому, как не мне знать, что у Энжи не было любовников, кроме меня и Кости, чтоб ему сдохнуть ублюдку.
– Тебе пора, – говорит она, игнорируя мой вопрос.
– Можно мне остаться в гостиной, – прошу я, жалко переминаясь с ноги на ногу, – Я не взял у Дейзи ключи, а звонить неудобно.
Энжи выразительно смотрит на меня. С головы до ног.
– Да, ради Бога. Ты, как показала практика, для меня безопасен. Устраивайся. Ванная направо. В шкафу найдешь простыни и подушку. Спокойной ночи.
– Спокойной ночи, – я киваю, бросая на нее продолжительный взгляд. Она не отводит свой, и снова все повторяется. Зыбучие пески, не иначе. Безумная потребность, охватывающая сразу все тело, разум и мысли. Я начинаю расстегивать рубашку, и Энжи с судорожным вздохом отворачивается и поднимается наверх.
***
Анжелика
Я поднимаюсь по лестнице, хватая воздух рваными глотками. Мой мир превратился в полный кошмар. Еще чуть-чуть, и я новый пациент психушки. Мы оба больные, теперь я точно знаю. В этом причина моего влечения.
Не знаю, как мне удалось выдержать, дослушать его до конца и не сорваться, не сломаться снова. Каждое новое слово Макса приносило боль и облегчение одновременно.
На самом деле я никогда не хотела его ненавидеть. И часть меня продолжала любить его, потому что знала – у него были причины поступать именно так, а не иначе.
И теперь я знаю. Все.
Но правда не сделала меня свободной. Он прав. Я запуталась еще больше. Внутри меня растет противоречие, неприятие, смущение. Что-то не так. Я остро чувствую подвох. Или дело в том, что я привыкла к ударам из-за угла? Если бы можно было пустить ситуацию на самотек, занять роль выжидающего зрителя и просто посмотреть, что будет дальше и уже по результатам принимать решения. Но у меня нет такой возможности.
Я обязана решать, реагировать. Сейчас я имею в виду Костю. И то, что я узнала о нем и Джулии. Неоднократное повторение истории непонятно откуда всплывающими видеозаписями, честно говоря, ставит меня в тупик. Бог с ним с Максом, тогда видео прислала его взбесившаяся от ревности экс подруга…. Но в ситуации Кости повторяется одна и та же закономерность. Вроде, он не похож на идиота и имеет службу безопасности, как в офисе компании, так и в своем тайном клубе. Кто имеет доступ к видеонаблюдению? Охрана, которая следит за мониторами, и он сам. Как произошла утечка? Трижды. Стоп. Первый раз он сам скинул видео, чтобы засадить отца и отжать у него бизнес. Так разве после того, что сделал сам, Костя не должен был предусмотреть любые возможности повторения истории. Если только он не хранил эти записи у себя…. Только для какой цели?
