– Да, я очень сильно люблю тебя.
– Так почему же это не помогло?
– Я не врач и не священник. Я обыкновенный человек.
Никки Каллен «Арена»
Анжелика
Утром я не просыпаюсь. Потому что я и не засыпала. К тому времени, когда Макс отключается прямо на мне, за окном уже светит солнце. Я осторожно выбираюсь, чтобы ненароком его не разбудить и шлепаю в ванную. После я хочу пойти к дочери и немного подремать с ней, пока она не проснется. Потому что, если я останусь, то вырублюсь, и не услышу, как встанет Соня, а она придет сразу сюда. Не нужно ей видеть, что в моей постели спит мужчина. Пусть она маленькая, я сама не хочу. Это лишнее.
И я не собираюсь думать о том, что произошло. И я не буду себя казнить.
Обнимая свою дочь, я позволяю себе расслабиться и уснуть. У меня еще есть два часа. Хватит, чтобы как-то дожить до дневного сна дочери.
Только я не рассчитала силу своей усталости и морального истощения.
Очнулась далеко за полдень. Разумеется, ни Сони, ни Макса в доме не обнаружила. Честно, меня это начинает напрягать. Он, конечно, молодец и помогает мне, заботиться о Софи, но есть же границы. Почему не разбудили меня, не оставили записку? Я набираю номер Макса, когда вижу его в окно спальни. Он идет со стороны дома Дейзи. Один. Вальяжный, высокий, подтянутый. Глаз не отведешь, но где, спрашивается, моя дочь? Натягивая бриджи и майку, почти слетаю с лестницы и сталкиваюсь с Максом в дверях.
– Где она? – спрашиваю я, прибирая растрепанные волосы. Макс изгибает бровь, глядя на мое взволнованное лицо. Его губы подрагивают в улыбке. Как ему удается выглядеть так аппетитно после бессонной выматывающей ночи?
– Хмм, пять минут назад пекла торт к чаю вместе с Дейзи. – сообщает Эванс, уверенно отодвигая меня в сторону, и проходит внутрь, – А меня отправили за тобой. Ты выспалась, малышка?
Я захлопываю дверь, раздраженно фыркаю и буровлю его взглядом, скрестив руки на груди.
– Почему вы меня не разбудили? – требую ответа я.
Макс подходит к бару наливает себе воды, стоя спиной ко мне.
– Ты распоряжаешься моей дочерью! Кто дал тебе право?
Макс повернулся. В его глазах мелькали озорные огоньки.
– Ты спала. Мы пытались. Честно. Спроси у Софи. Иди я поцелую тебя, маленькая злючка, – он протягивает руку, но я уклоняюсь, тогда Макс с силой хватает меня за запястье и припечатывает к своему телу. Его губы жадно впиваются в мой рот. Поцелуй совершенно развратный, как и его язык. Я мгновенно теряю дар речи и способность мыслить. Его ладони обхватывают мои ягодицы и довольно грубо прижимают к недвусмысленной выпуклости на джинсах. Когда с моих губ срывается невольный стон, Эванс хрипло смеется. Он резко меняет позицию, и теперь я прижата к столешнице бара. Его рука бесстыдно задирает мою майку и властно сжимает грудь, потом он наклоняется и целует по очереди соски, прикусывая, и тут же смягчая боль нежным поглаживанием языка. О, мой бог, у меня дрожат ноги. Он не делает ничего такого сверх умелого. Дело в нем, в нашей фантастической тяге друг к другу.
– У нас есть минут десять, малышка, – отрываясь он смотрит на меня совершенно темными глазами, полными безумного желания, – Как насчет по-быстрому?
Я не в состоянии говорить, да и не нужно. Он бы все равно не принял отрицательный ответ. Сильные руки стянули мои бриджи вместе с трусиками до лодыжек, резко развернули.
– Возьмись руками за столешницу, – приказал Макс, расстегивая ширинку. Я не видела, слышала. Неужели все это происходит? У меня темнеет в глазах от пульсирующего желания, пока он возится со своими джинсами. Закусывая губу, прижимаюсь к нему бедрами.
– Макс… – рычу я в раздражении, и громко вскрикиваю, когда он входит в меня до упора одним глубоким толчком.
– Так хорошо, развратница? – срывающимся шепотом спрашивает он.
– Быстрее, – командую я, насаживаясь на него. Это слишком хорошо. Мои стоны с каждым новым толчком становятся громче, пока он не зажимает мне рот и не начинает входить еще глубже и быстрее, если это, вообще, возможно. Я не держусь на ногах. Он держит меня, опрокинутую на стойку бара. Точнее, практически переброшенную через нее. Не хочу думать, как это выглядит со стороны. Меня накрывает оргазм такой силы, что я прокусываю до крови его ладонь, и почти теряю сознание. Он почти сразу присоединяется ко мне, хрипло шепча на ухо какие-то пошлые словечки. Мне плевать. Он может считать меня кем угодно. Это того стоило.
– Семь минут, – взгляд у него немного пьяный и почему-то счастливый. Он смотрит на часы, потом на меня, – Мы рекордсмены.
– Нам не привыкать, – усмехнулась я, поднимая с пола одежду. Макс застегивает джинсы, наблюдая, как я, пытаясь прикрыться бриджами, пячусь в сторону душа.
– Запоздалая скромность, милая? – он широко улыбается. Мое сердце замирает, пропуская пару ударов. Неужели ему все это кажется нормальным?
Мне хочется плакать, я чувствую себя шлюхой. Но расклеиваться сейчас нельзя.
Когда я выхожу из душа, Макс уже в полном порядке. Никаких следов нашего грехопадения.
– Пошли? – спрашиваю я, избегая его взгляда. Макс замечает мое смущение и отчуждение и хмуриться.
– Энжи, все нормально? – спрашивает он, взяв меня за руку. Пальцы нежно поглаживают мое запястье.
– Да, лучше некуда. Мой муж извращенец и бисексуал, а я сплю со своим бывшим мужем. А еще за мной охотятся наемные убийцы, мне пришлось бросить все и поменять имя, жить в чужой дерьмовой стране, – язвительно произношу я полную иронии и скрытой боли речь, – А в остальном все просто отлично. Так, мелочи жизни.
– Никто на тебя не охотится. Ни на тебя, ни на Костю, – тихо произносит Эванс, отпуская мою руку. Я потрясенно смотрю на него.
Что?
Чтобл*дьчточто?
Он отступает в сторону, прячет руки в карманы джинсов.
– Мне сообщили утром. Взяли заказчика, раскрыли всю цепочку. Быстрее, чем мы думали, но эти хакеры способны взломать Пентагон, а отследить суку, которая заказала вас – тем более, – Макс смотрит мне в глаза долгим напряженным взглядом, ожидая реакции, – Вскрыли все счета, через которые переводились деньги, подставные адреса. И да, именно она слила информацию в полицию на Константина. Играла его же картами. Ты, наверно, догадалась о ком я. Ее взяли два часа назад.
– Джулия… – выдохнула я.
– Да. Когда всплыла запись с ее приключением с братцем, кое-что стало проясняться. Теперь понятно, откуда у нее видео файлы. Джулия член семьи и имела доступ к компьютерам. Ее никто не подозревал, потому что считалось, что она зависима от брата. Но при более тщательной проверке оказалось, что все эти годы Джулия умело обворовывала и отца, и брата. Денег у нее было достаточно, чтобы убрать его и наследников. Мать покончила с собой. Отец сидит. Все бы в итоге досталось Джулии.
