– Ну, ты же знаешь, – тихо ответила Лика, – Я не могу.
– Ты обещала быть послушной, Энжи. Я не делаю ничего необычного. Поверь мне, и все будет хорошо. Не нужно думать и бояться, – он ласково поцеловал ее в обнаженное бедро. Растопыренная пятерня легла на впалый живот девушки, откидывая ее назад. Он снова сжал ладонями ее упругие груди, играя пальцами с напряженными вершинками, прислушиваясь к ее хаотичному дыханию. Тихий стон, чуть выгнувшаяся спина. Она снова расслабилась. Алчные мужские губы потянулись к резинке трусиков. Захватив тонкую ткань зубами, он потянул вниз. Лика снова встревожено задрожала, но на этот раз ей не справиться с ним. Макс крепко держал ее бедра, не позволяя вырваться.
– Тише, малыш. Тише, – Прошептал он с волнующей хрипотцой, – Все хорошо. Здесь темно. Я совсем ничего не вижу.
Теперь он откровенно улыбался. Но Анжелике было не до смеха. Макс развел ее бедра и зафиксировал так, что она не могла пошевелиться. Горячая волна стыда заставила ее задыхаться. Что же он творит! Позорище. Как в кресле у гинеколога. Хуже. В сто раз хуже…. Этого не может быть…. Лика всхлипнула, когда его язык дотронулся до самой чувствительной точки ее тела. Словно сотни раскаленных стрел пронзили ее живот. Она не могла свести колени, не могла остановить его. Розовый туман опустился на глаза, ложбинка между грудей и спина покрылись испариной. Тело дрожало и пульсировало на кончике его языка, так точно знающего все ее секреты и желания. Девушка закрыла ладонями лицо, словно закрываясь от волны смущения. Стыд и болезненная потребность в продолжении. Она точно представляла свой первый опыт иначе.
– Боже, хватит, – простонала она, чувствуя, как что-то надвигается. Невозможно было лежать спокойно, бедра невольно подавались навстречу изощренной ласке, в то время как разум пребывал в хаосе. Ее мольба не была услышана. К губам и языку присоединились пальцы, и девушка поняла, что сейчас умрет.
– Прекрати это, – закричала она, и в этот самый момент на нее накатила мощная лавина удовольствия, перехватив дыхание, охватив низ живота и лоно, и ниже до кончиков пальцев на ногах, заставив все тело содрогаться. Крик перешел в хрип и погас в тяжелом шумном дыхании. Чуть слышный стон напоследок, пальцы Макса все еще были в ней. Она чувствовала их стенками сокращающегося лона. Утихающие удовольствие разливалось по каждой клеточке тела, когда Макс крепко сжал ее одной рукой за талию, чтобы удержать, пальцы во влажном и расслабленном лоне пришли в движение, но на этот раз, проникнув глубже. Она ощутила, как внутри нее напряглись мышцы, и тянущую тупую боль, которая сигнализировала о том, что последний рубеж пройден. Большим пальцем Макс нажал на припухший клитор, снова вызывая чувственное удовольствие, которое послужило наркозом для дискомфорта внизу живота. Несомненно, этот мужчина знал, что делает.
Анжелика в очередной раз поблагодарила темноту, скрывающую ее лицо, когда, опустив глаза, встретила горящий и такой странный взгляд Макса. Слова застряли в горле. Что сказать? Что ей сказать ему сейчас? После всего, что уже поведало ее тело. Боль ушла окончательно, убаюканная ласковыми поглаживаниями. Макс извлек пальцы из ее тела, и принялся водить ими по животу девушки. Сумрак номера не помешал Анжелике разглядеть темные полосы, остающиеся на ее бледной коже. Это же кровь. Ее кровь.
– Что ты делаешь? – тихо спросила она.
– Пишу свое имя, – спокойно сообщил он, чуть отстранившись, чтобы разглядеть произведение собственных рук.
– Ты ненормальный, Эванс, – вырвалось в нее. Он чуть заметно улыбнулся. Пожал плечами.
– Может быть. Зато ты никогда не забудешь меня, – произнес он слова, от которых ее сердце снова болезненно сжалось. Разве она могла забыть его? Ни в одной из Вселенных. Его невозможно забыть. Просто потому, что он есть. Такой вот. Сумасшедший.
– Это все? – робко спросила Лика. Макс рассмеялся, вытягиваясь рядом.
– Тебе мало?
– Ты понял, о чем я, – нахмурилась девушка.
– Конечно, не все. Потом я дам тебе два дня на отдых и восстановление. Но сегодня нужно еще потрудиться, – спокойно сообщил Макс, прижимаясь лбом к ее лбу. – Ничего не болит? Как себя чувствуешь?
– Странно, – тихо ответила Лика. Он нежно коснулся ее губ.
– Это нормально. Ты привыкнешь. Мы поладим. В тебе чувствуется потенциал, – он улыбнулся ей в губы. Этот странный незнакомый Макс. Нежный, ласковый и внимательный. Улыбающийся ей Макс, – Обними меня, – Неожиданно попросил он. Лика удивленно посмотрела в темные омуты глаз, послушно обвила руками его плечи. Макс склонился над ней, опираясь локтями по обе стороны от ее головы. И снова этот поцелуй, как иссушающий ураган в пустыне. Жаркий и глубокий. Еще один вид наркоза. Тело откликнулось на призыв его губ, соски набухли, прижатые к сильной и рельефной мужской груди, между ног снова сладко заныло. Он целовал ее, пока хватало дыхания, отрывался и начинал снова, не пропуская ни одного укромного местечка. Ее шея, щеки и ключицы. Грудь, которая стала еще чувствительнее после предыдущих ласк. Лика опять погрузилась в эротический транс, чувствуя, как совсем рядом бешено бьется его сердце, слушая тяжелое хриплое дыхание, ощущая нетерпеливые руки на своем теле. Повсюду. И больше не хотела его останавливать. Даже, когда он раздвинул коленом ее ноги, девушка не запаниковала, не зажалась. Ее пальцы блуждали по спине мужчины, обнимая, лаская, отдавая всю себя. Он поцеловал ее в губы. Просунув руку между их телами, Макс провел по влажным лепесткам, раздвигая их. Указательным пальцем приласкал клитор, заставив девушку судорожно выгнуться. Он вошел в нее без предупреждения. Одним точным и уверенным толчком. До упора. Ноготочки Лики вцепились в спину Макса. Глаза распахнулись. Сквозь туман пульсирующей боли она услышала его глухой стон над ухом.
– Сейчас пройдет, – прошептал он. Лика кивнула, едва сдерживая слезы. Макс не двигался, и только его пальцы мягко ласкали чувствительный бугорок, пытаясь вернуть удовольствие. Девушка прислушалась к ощущениям. Боль действительно уменьшалась, оставалась только пульсация и ощущение наполненности. Он, словно становился все больше внутри нее. Их губы нашли друг друга, пальцы переплелись в изголовье кровати. И когда Макс, наконец, начал двигаться снова, она изумленно взглянула в его глаза. От боли не осталось и следа. И мышцы расслабились и привыкли к размерам его члена. Лика ахнула, когда со следующим толчком пришло удовольствие, и с каждым новым проникновением усиливалось и нарастало.
– Не так плохо, как ты думала? – опалив ее губы горячим дыханием, спросил Макс. Лика обняла его за шею, пряча свое лицо. И тогда он ускорил темп. Девушка едва поспевала за ним, ощущая острую потребность в его толчках, его стонах, его прикосновениях и поцелуях. Она закончила первой, удивив их обоих. Макс хрипло зарычал, почувствовав, как сжимают его пульсирующий орган сокращающиеся стенки ее лона, и, задрожав всем телом, присоединился к своей любовнице.
Потом они лежали лицом к лицу, словно впервые изучая черты друг друга. Улыбались легко, радостно и нежно. Макс трогал ее волосы, она искала пальцами морщинки на его лице и не находила. Анжелика не видела Макса таким раньше… никогда. Совершенно другой человек. Живой, настоящий. Ее сердце сжималось от мысли, что, возможно, его блондинки тоже видели его утреннюю улыбку, открытую и свободную. Поэтом они все влюблялись в него, звонили по ночам, поджидали возле дома. Он мог быть жестоким, грубым, непристойным, раздражительным и злым, мог быть до отвращения вульгарным, несдержанным и легкомысленным, равнодушным и пустым, но никто, никто не мог с ним сравниться в многогранности его личности. Да, порой от глупой самовлюбленности Макса хотелось кричать, но от его нежности… хотелось плакать и быть с ним всегда. Узнавать его каждый день. Нового. Невозможного. Безумного.
