– Я упаду с одного глотка, – прошептала Энжи, глядя, как я наполняю ее бокал.
– Не бойся, я тебя подниму, – улыбнулся я, – И снова утащу в свою берлогу, где грязно воспользуюсь твоей беспомощностью.
– Для этого тебе придется дождаться ужина, – она лукаво взглянула на меня, заправляя выбившийся локон за ухо. У меня сердце сжалось, какой она сейчас казалась юной. Совсем еще девочка.
– Ты уже была в офисе отца? – спросил я, решив отойти от темы секса, ибо уже чувствовал дискомфорт в некоторой зоне своего тела.
– Нет. Начну со следующей недели. Мила в восторге от работы с тобой. Значит, и мне понравится, – ответила Энжи, с опаской пробуя вино, – Ммм, вкусно. Черт, я сегодня напьюсь, – она рассмеялась, – И потеряю всякий стыд.
– Боже, страшно представить! – воскликнул я, – Если ты со стыдом вытворяешь…
– Хватит болтать глупости, – Энжи не дала мне договорить, резко потянувшись через стол, закрыла ладошкой мои губы. Наши глаза встретились, и она перестала смеяться. Я поцеловал внутреннюю сторону ее ладони, а ее губы странно дрогнули. Она нежно провела пальчиками по моей небритой щеке, задумчиво разглядывая мое лицо.
– Почему мы не можем всегда быть такими счастливыми, как сейчас? – серьезно спросила она. Я улыбнулся ее наивности.
– Потому что в жизни двух людей есть не только секс и развлечения.
– Зачем все опошлять, – надулась Энжи.
Нахмурившись, я смотрел на нее. Не хотелось портить наше перемирие. Но как ей объяснить, что ее желание невыполнимо? Я не могу принадлежать ей круглые сутки. Не могу отдавать все свое время и мысли. Так не бывает. Она хотела меня целиком, но у меня есть обязанности и обязательства, а с ними Энжи мириться не хотела. Она еще ребенок, который хочет играть, как я мог не предвидеть подобного поворота?
– Я не опошляю, малыш. Ты хочешь, чтобы я перестал ходить на работу? – мягко спросил я.
– Нет. Меня раздражает твой гарем, и твои поздние возвращения. А против работы я ничего не имею, – пояснила Энжи, сурово глядя на меня.
– Ты запустила в гарем надежного шпиона. Волноваться больше не о чем, – Я попытался перевести разговор в шутку, – И обещаю, что не буду задерживаться в офисе, если будет, хоть малейшая возможность перенести вечернюю встречу на следующий день.
– Посмотрим, – недоверчиво кивнула Анжелика.
– Кстати, откуда ты вчера пришла так поздно? – вспомнил я.
– С подружкой гуляла, – ответила Энжи, схватившись за свой бокал. Она отвела взгляд. Холодок пробежал по спине. Я слишком хорошо и давно знаю ее, чтобы отличить ложь от правды. Стоит мне продолжить допрос, и она сломается. Анжелика лгать не умеет, и я с легкостью могу манипулировать ее слабостью. Но, что мне даст правда? Хочу ли я знать, где она была? Нет. Я не стану ни о чем спрашивать, потому что не верю в серьезность ее преступлений. Я слишком хорошо помню, как набросился на Энжи, заподозрив во флирте со Старостовым. Испугал ее до чертиков. И чем все кончилось, я тоже помню. К тому же у меня есть надежный источник достоверной информации, который развеет все мои сомнения. Я позвоню ему в понедельник и успокою разгулявшиеся нервы.
Принесли ужин, и мы благополучно вышли из неловкой ситуации.
– Как Мила? Справляется со своими обязанностями? – полюбопытствовала Энжи, жадно разглядывая содержимое своих тарелок.
– Да. Она молодец с большой буквы М. Я доволен ее работой.
– Ей будет приятно узнать твое мнение. Сама не ожидала, что Мила так изменится по отношению к тебе.
– Я особой перемены не замечаю. Она довольно груба при личном общении.
– Ты привыкнешь. Мне тоже так казалось. Что у нас на завтра?
– То же, что и на сегодня, – Я туманно улыбаюсь. Она уплетает за обе щеки ужин, – Или у тебя есть другие предложения?
– Нет. Я тоже хочу … побыть дома, – Энжи невинно хлопает ресницами, прекрасно понимая, чем именно мы займемся дома. Меня пронзает приступ внезапного острого желания. Она замечает мое состояние по безумному взгляду.
– Макс, я еще и половину не съела, – Энжи намекает, что не готова бросить ужин, и помочь мне. Я жду ровно десять минут. А потом мы уходим, убегаем, можно сказать….
И пропадаем для внешнего мира еще на одни сутки.
***
В первое утро рабочей недели я проснулся один. Подушка еще хранила тепло Анжелики, ее запах и даже один длинный черный волос. Я прислушался к тишине, звуки просыпающегося города проникали сквозь приоткрытое окно, вместе с ветром и сыростью. Когда же наступит весна? Завернувшись в теплое одеяло, я поплелся в душ. Вот бы прогулять еще один день, а лучше неделю. Взглянув на свое отражение в зеркале, усмехнулся с иронией. Настоящий пират. Или леший. Зарос до неузнаваемости. Бедная девочка, точнее, ее нежная кожа. Наверно, она ходячее раздражение. И даже не пожаловалась ни разу.
– Ты завтракать будешь? – постучав в дверь ванной комнаты, спросила Анжелика. Я только закончил брить правую щеку.
– Да, малыш, блинчики бы не помешали, – Отозвался я.
– Тогда не торопись.
Я и не спешил. Побрившись и помывшись, почувствовал себя человеком, готовым к началу новой трудовой недели. Выбрав сшитый на заказ костюм от глубокого темного цвета и белую рубашку, я неторопливо оделся, и, взглянув на себя в зеркало, остался доволен. Пират исчез. Я задержал взгляд в зеркале, изучая черты своего лица. Энжи и многие другие говорили, что я красив. Их восхищение не было поддельным, они любовались мной, а я не видел ничего особенного в своей внешности. Я просто отвечаю современному шаблону мужской красоты и привлекательности. Рост, атлетическое сложение, правильные черты лица, счет в банке, положение в обществе, репутация бабника. Большинству женщин достаточно двух пунктов в перечисленном списке – счет в банке и положение в обществе, или как сейчас говорят – в тусовке. Интересно, что привлекло во мне Анжелику. Секс у нас потрясающий, но должно быть что-то еще. Она хотела меня давно. С самого начала. Не смазливая же мордашка и синие глаза заставили ее влюбиться в малознакомого парня, старше ее на одиннадцать лет. Возможно, я стал спасением от страшного будущего, которое непременно ожидало бы Анжелику, оставь я ее в России. А она моим запретным плодом, пленницей. Забавная история. Поди разберись, что к чему. Сначала я хотел ее мучить и делал это с удовольствием, потом я захотел ее тела и снова не встретил преграды. И теперь она готовит мне блинчики на кухне. Жена. Одуреть можно.
Я спустился вниз в приподнятом настроении. Чудесный аромат кофе и горячего завтрака одурманивал. Лика не слышала, как я подошел. Разговаривала по телефону. На сковородке шипело масло, очередной блинчик был готов попасть на стол. Я подкрался сзади, собираясь обнять Энжи. Как можно одновременно орудовать лопаткой для готовки, следить, чтобы ничего не сгорело, и трещать по телефону? Я уже протянул руки, чтобы схватить хрупкую талию Анжелики своими ручищами и напугать до смерти, когда часть разговора все-таки донеслась до моего сознания. Энжи говорила с мужчиной. Я не с моим отцом, не с врачом и ни с каким другим официальным лицом. Беседа явно была дружеской, без налета светской вежливости. Я отступил. Не кухня, а лобное место, где внезапно открываются разные тайны. Сначала я застукал Энжи за видеозвонком с Никитой Кравченко, теперь с ним же (прощаясь, она назвала его по имени), но уже по мобильному телефону. И как ей удается каждый раз так глупо спалиться?
