– Я научу. И подготовлю, – произносит Джейсон, опуская руки на ее бедра, поднимая вверх подол платья. – Ты даже представить не можешь, насколько ты такая. Ты захочешь. Поверь мне. Дело времени.
– Ты мне противен, – закричала девушка. Джейсон лишь улыбнулся краешками губ, снимая трусики со стройных бедер и бросая в сторону.
– А я хочу тебя так, что мне больно. Мне нравится, когда больно. Но этот урок ты уже уяснила. Перейдем к следующему? – Он смотрит ей в глаза, и она видит это бешеное желание, больную жажду близости. И свой приговор. «Почему я?» – кричит ее сердце.
– Я не хочу. Пожалуйста, Джейсон. Ты сам говорил, что я не ем, потому что организм так реагирует на насилие. Если ты снова это сделаешь…
– Я не собираюсь тебя насиловать, – произнес Джейсон с легкой улыбкой. Его пальцы прошлись по внутренней стороне бедер. Лекси зажмурилась от отвращения и сжала колени. – Ты будешь есть. Уже сегодня. На ужине. Только немного. Постепенно. Будь хорошей девочкой, раздвинь ноги. Я все еще в брюках. Тебе нечего бояться. Мы плохо начали. Давай исправим это.
– Джейсон, прошу… – одними губами молила она. Но мужчина глух. Он развел ее ноги и какое-то время просто смотрел, шумно вдыхая воздух. Он был возбужден до предела и только оттягивал удовольствие, которое вырвет у нее, возьмет силой, выбьет, вопреки пустым обещаниям. От унижения и ужаса Лекси зажмурилась, до боли закусив нижнюю губу.
– Сколько у тебя было мужчин?
– В анкете написано.
– Я не верю всему, что пишут. Скажи мне. Правду! – ледяным тоном, требующим немедленного ответа, произносит Джейсон. Лекси вздрагивает и открывает глаза. Ей что, обязательно лежать с раздвинутыми ногами, пока он ведет беседы?
– Трое.
– Во сколько лет первый секс?
– Шестнадцать. Ты мой гинеколог? Сказать, сколько дней в цикле?
– Я знаю. – Он опускает руку на ее живот, и Лекси замирает. Их взгляды сталкиваются, и она уже не может разорвать контакт. Он держит ее… Это какой-то гипноз или безумие. – Двадцать восемь дней. Осталось три дня. Мария, выписку от гинеколога я изучил особенно внимательно. – Ухмылка. Пьяная. Пугающая своей искренностью. Теплая. Берет ее ногу и закидывает себе на плечо, поворачивает голову, касаясь губами ее кожи, покрытой мурашками и холодной, как лед. Не отрывая взгляда. Позволяя ей увидеть свое желание, мощное, неуправляемое. Агрессивное и опасное. – Поверить не могу. Взрыв мозга просто, – шепчет он, подтягивая ее ближе, и горячие губы снова целуют внутреннюю сторону бедра.
Она вся вздрагивает, пытаясь закрыться, вырваться. Но куда там, слишком слаба против физически сильного, спортивного парня, который десять часов из двадцати четырех занят тренировками. Она снова закрывает глаза, чтобы как-то отгородиться от унижения и стыда.
– Ты любила его? – спрашивает он, но девушка уже на той грани паники, когда окружающая действительность воспринимается весьма условно.
– Что?
– Парень, который был первым. Ты была в него влюблена?
– Нет. Просто … – облизав пересохшие губы, пробормотала девушка. – Мне было шестнадцать, и все это делали.
– «Это»? Ты боишься слова «секс», детка? Боже, ты краснеешь. – Джейсон издал гортанный звук, напоминающий смешок. Лекси открывает глаза, чтобы посмотреть на него. Там, между ее раскрытых ног, в нескольких сантиметрах от… Черт, лучше бы она этого не делала. Не смотрела на него. Стало только хуже. Ее уязвимое положение, его поплывший взгляд, в котором целый ураган страстей. И вроде бы он не угрожал физическим насилием, не угрожал, не бил, не ставил на колени… Только так еще страшнее. Было проще стоять голой на коленях в зеркальной комнате и ненавидеть его. – Тебе понравилось? Он был на высоте? Или полный профан? – продолжил допрос Джейсон, теперь уже его пальцы поглаживали ее бедра изнутри. Чего он пытается добиться? Еще большего отвращения? Лекси злилась, и ярость нарастала с каждым его прикосновением.
– Нормальным. Он был нормальным, – ответила она быстро, наблюдая за игрой его пальцев на своей коже. – Мне не нравится это…
– Тебе не нравится секс вообще или то, что я делаю?
– Хочешь поговорить? Давай сядем и поговорим. – Лекси приподнялась на локтях, заглядывая ему в лицо. Вместо ответа Джейсон прижался губами к ее бедру, провел ими вниз, почти до ее беззащитного лона, и вернулся обратно.
– Мы разговариваем. Я понял, что первый парень был полный отстой. А что со вторым? – хрипло спрашивает Джейсон, и его пальцы касаются ее там… мгновенно находят клитор и мягко нажимают. Девушка дергается всем телом, пытаясь сжать бедра, вырваться. В глазах нарастающая паника.
– Ш-ш-ш. – Он крепко держит ее, и в тоже время его действия нельзя назвать насилием. Не над телом. Над ее личностью, душой. – Не нужно так бояться, Мария. Если будешь брыкаться, то пальцы заменят мои губы. Ты хочешь, чтобы я это сделал? Наверно, это будет честно, после того, как ты дважды отсосала у меня.
– Нет, не нужно, – испуганно трясет головой девушка.
– Так что со вторым?
– Он был женат. Я не знала. Мы расстались… Хватит, Джейсон. – Ее губы задрожали, когда он продолжил шарить у нее между ног, в глазах девушки сверкнули слезы.
– Расслабься. Тебе это нужно, девочка. Так почему ты рассталась со своим вторым парнем? Женатый? Ерунда какая. Хотя если ты такая принципиальная, то почему не проверила, прежде чем ноги раздвинуть.
– Привыкла доверять людям, – язвительно ответила Лекси.
– И куда это тебя привело? Перестань сопротивляться, – сцепив челюсти, прорычал Джейсон, на пару секунд показав ей уже знакомо беспощадное выражение лица. Его пальцы ритмично массировали ее клитор, и она с ужасом поняла, что ее тело уступает. Это физическая реакция на стимулирование эрогенных зон. Только и всего. Но понимание прописных истин не помогло. Ее душу разъедала дикая боль и отчаяние. Удушающая волна стыда покрыла все ее тело румянцем.
– Ты получала удовольствие со своим женатым любовником?
– Хм?
– Тебе было хорошо, когда он трахал тебя? Сколько раз за ночь он мог довести тебя до оргазма?
– Ты извращенец. Реально веришь в то, что я скажу? – шипит Лекси. Ее лицо раскраснелось, низ живота ныл от невозможного напряжения. Она пыталась бороться, отгоняя образы, которые Джейсон навязал ей. И делала это намеренно, подменяя страх возбуждением.
– Твое тело уже все сказало, детка. Ты мокрая, а значит, он был хорош. Бьюсь об заклад, что ты скучала по его члену, когда легла под третьего, чтобы забыть неудавшийся роман. Я прав?
– Я тебя ненавижу… – всхлипнула девушка и закусила губу, когда он проник в нее сразу двумя пальцами, растягивая стенки влагалища. Это не было больно. Хуже. Это было мучительно, стыдно и немного приятно.
– И все-таки я стану лучшим из всех горе-любовников, что у тебя были, – обещает Джейсон с какой-то маниакальной уверенностью. Лекси рассмеялась бы ему в лицо, не находись она на грани истерики.
