– Да, отлично. Ты – герой дня, – рассеянно киваю я, натянуто улыбаясь. Джейс сжимает мое запястье. Сильно. До характерного хруста.
– Что ты делаешь! – всхлипываю я, почувствовав резкую боль.
– Не ври мне. Я не слепой, – раздраженным тоном произносит Джейсон, пронзая меня свирепым взглядом. Прожигая до самого основания. Только он умеет так делать.
– Джейс, полегче, – вмешивается Марк.
– Тебя никто не спрашивал, – рычит на него Джейсон, демонстративно отворачиваясь к окну, полностью нас игнорируя. Мы с Марком напряженно переглядываемся. Никто не говорил, что будет легко.
С Джейсоном понятия «просто» не существует. Но я не могу обвинять его в этом. Я думаю, что второго такого Джейсона нет в природе. И это здорово. Потому что он и один способен наворотить немало дел. А мне просто не повезло. Я встретила воплощение зла и соблазна в одном парне с нестабильной психикой. И он, по какой-то, одной ему известной причине, вбил себе в голову, что влюблен в меня.
Я обязана разубедить его в этом, развеять опасное для нас обоих заблуждение. Если придется в очередной раз поступиться своей гордостью – черт с ней. Я уже столько границ переступила. Мне больше ничего не страшно.
Я так рассуждала в этот момент и действительно верила в то, что справлюсь. Что моих душевных и моральных сил хватит, что я смогу обыграть Джейсона Доминника. Я заблуждалась, забывшись, сколько раз до этого он вскрывал мои карты, развеивал в пух и прах любые попытки предугадать его следующее действие. Я заблуждалась, и он видел меня насквозь. Джейс читал меня, как книгу, жадно проглатывая страницу за страницей, или, правильнее сказать, выдирая одну за другой. Когда он закончит, от меня не останется ничего, кроме обуглившейся обложки, пустой оболочки без содержимого. Моя главная ошибка состояла в бабской дурости, наивном представлении о влюбленном мужчине. Память все время ставила мне подножки, подменяя понятия и образы. Не без его влияния. Я забыла не сразу, но шаг за шагом, с чего мы начали и куда в итоге можем прийти. Я поверила ему, поверила в то, что его чувства ко мне смогут помочь. Дура. Чувства ко мне – самое страшное, что могло случиться со мной. С нами.
Я позволила ему вести меня, полагая, что правильно сыгранная роль его безропотной, на все согласной жертвы охладит его пыл. И он вел. Все ниже и ниже. Пока я не почувствовала, что задыхаюсь, что больше не могу… Рамки дозволенного раздвинулись настолько, что на какое-то время я перестала удивляться, перестала ощущать стыд, сомнение. Я отключилась, понимая, что от меня в этой игре не зависит ровным счетом ничего. Я могу лишь позволить ему брать. Снова и снова. Пока он не устанет. Пока не скажет достаточно.
Целый месяц мы путешествовали. У Джейсона образовался перерыв на длительное время, и он не собирался проводить его скучно и предсказуемо. Словно с ним такое возможно. Словно этот сукин сын хотя бы одну минуту провел, как примерный мальчик. После Испании он увез меня в Париж, где провел по всем злачным местам, опуская на самое дно своих извращенных фантазий. Потом были Венеция, Рим, Лондон. Самой горячей была неделя в Лас-Вегасе. Мы приходили в клубы для избранных, в которые у него всегда был доступ. Джейс сам выбирал, что я надену, и это, поверьте, никогда не было скромным нарядом приличной девушки. И в этих злачных местах я насмотрелась таких мерзостей, от которых человека с традиционными сексуальными взглядами, начинает тошнить после второй минуты. Но Джейсон не был традиционным. И то, чего он хотел от меня, тоже не было обычным утолением похоти.
Иногда это было безумно красиво и пронзительно, иногда грязно и мерзко. Но никогда предсказуемо. Он познакомил меня со своим ремнем, со всеми вытекающими из этого сомнительного знакомства последствиями. Но это было наименьшим из зол, потому что я тоже иногда любила приложить его пряжкой. Завязывал мои глаза и часами издевался, держа на грани, контролируя каждый вздох, каждый стон боли или сладострастия. Мы стоили друг друга, и временами было весело. Я хотела его любого, и он давал мне то, что никто и никогда из моей обычной жизни до Джейса, не осмелился бы. Уже позже наши игры становились все грязнее, выходя за грани. Я не понимала, что иду дорогой, с которой сойти сложно, вернуться – просто невозможно. Я никогда не стану другой, приняв то, что дал мне Джейсон. Он проник в меня в буквальном смысле слова, притаился в каждой клетке, я была окутана им каждую секунду жизни в течение тех безумных дней. Иногда я плакала, навзрыд, горько и отчаянно, оплакивая свою душу, пока он слизывал мои слезы, выпивая все мое тело своими жадными губами. Он шептал, что любит меня, что я лучшее, что было в его жизни, и я верила.
Я забыла, кто я. Для чего я.
Я забыла обо всем, что было важным еще вчера.
Я забыла про Гарвард, свои планы.
Про своих родителей. Про сестру.
Я поддалась одержимости по имени Джейсон Доминник.
Я не послушала советов людей, которые знали Джейсона дольше и лучше меня.
Я пустила его в свое сердце. Или мне просто казалось, что я решаю хотя бы что-то в наших отношениях. Или он позволил мне так думать.
Я никогда не была хорошей девочкой. В шестнадцать лет отдалась малознакомому парню на вечеринке, которую устраивал кто-то из одноклассников. После, мы встречались с ним почти год, но ему так и не удалось разбудить мои чувства. Потом спуталась с женатым парнем. И в этих отношениях моя чувственность раскрылась во всей красе. Я смогла все закончить, благодаря поставленным целям и самодисциплине. Потом был плохой парень с криминальными наклонностями. На самом деле у меня не было времени на романы. Мои свидания не были длинными. Быстрые встречи, без ночевок и совместных выходных. Возможно, в этом причина того, что я не была влюблена ни в кого из моих бывших. Сейчас же, я занималась только тем, что принадлежала Джейсону Доминнику. Каждый день. На его условиях. И он был прав, когда говорил, что мне это понравится. Я втянулась. Стала его ручной походной шлюхой, на все согласной девочкой. Да, это неприглядная правда. Никакой романтики в том, что между нами происходило, не было, голая порнография. Полет его фантазии не распространялся на прогулки при луне, ужин при свечах или банальный поход в кино или театр. Хотя нет. Нам однажды пришлось побывать на опере в Ла Скала, то даже там он умудрился утащить меня в туалет, не дожидаясь антракта. Справить нужду, но не ту, которую обычно справляют в туалете. Наверное, я должна была чувствовать стыд, но не чувствовала. Я потеряла его на мраморном полу шикарной уборной театра, вместе со своими трусиками.
Осознание полной картины происходящего пришло позже. И я вздрогнула и ужаснулась, когда поняла, как далеко позволила всему этому зайти. Я позволила бы зайти еще дальше, не случись события, которые остановили этот театр абсурда.
А в Вегасе все стало еще хуже. Возможно, дело в самой атмосфере вседозволенности этого города, но Джейсон сорвался с катушек. Там он впервые открыл мне глаза на то, что может ждать меня в скором будущем. Без прикрас. До этого я еще пребывала в состоянии зависимого блаженного транса, убеждая себя в том, что происходящее между нами двумя, сугубо наше дело.
