Почему? И этот вопрос я раз за разом читаю в каждой паре глаз, обращенных на его спину. Что, если ответ на поверхности? Информация, секрет, власть. Не с этих ли слов он начинает каждое собрание, заставляя повторять вслух правило трех китов, на которых держится Розариум. Рэнделл дает нам уверенность в том, что мы с легкостью способны выполнить каждое из трех с любым… Но не с ним. Перриш – та самая крепость, которую окружает слишком глубокий ров, чтобы кто-то из нас смог переплыть через него и ворвавшись внутрь убить дракона и обрести свободу или получить недостающие знания, постичь истину. Он меняет нас. Я чувствую, как это происходит. Образ моих мыслей меняется, я ощущаю иначе окружающий мир, саму себя и людей, с которыми взаимодействию. Я постоянно подмечаю детали, крошечные признаки, которые указывают на то, о чем думает человек, что скрывает, какие эмоции испытывает. И иногда мне кажется, что понимание таких элементарных истин было во мне всегда. Просто я никогда не задумывалась над этим, не пыталась раскрыть то, что шептало подсознание.
Слушать себя и различать язык тела собеседника, не упускать из виду ни один случайный жест – это стало таким увлекательным для меня. Иногда Ли включал мне видеозаписи с допросами из полицейских участков (одному Богу известно, где он их взял), и просил озвучивать свои мысли, и потом предоставлял итоги расследования, допрос по которому я разбирала подетально. И в семидесяти процентов из ста, я угадывала, попадала в яблочко, как выражался Ли. Но оставалось еще двадцать девять процентов, я должна была их нагнать.
– Почему двадцать девять, а не тридцать? – спросила я после очередного упражнения с Олеандром (меня просто мутит от этих пафосных позывных, это что нужно покурить, чтобы до такого додуматься?). Рони Бриг, так его зовут по документам, как раз посчитав статистику последней недели, сообщил, что мне нужно до конца следующей подтянуть результат и быть предельно внимательной.
– В один процент входит Перриш, – с улыбкой ответил он.
– Считаешь, что при счете в сто бальной системе, он достоин одного процента? – улыбнулась я в ответ. Рони пожал мускулистыми плечами в обтягивающей белой футболке.
– Я бы дал даже пять, – серьезно произнес он.
– Знаешь, а в офисе он не производит такого впечатления, – неожиданно заметила я, задумавшись. – Я несколько раз видела Рэнделла в коридорах, но даже лица не запомнила.
– Он умеет быть незаметным, когда хочет. Многие хищники в природе умеют притворяться безобидными или менять окрас, чтобы слиться с окружающей средой.
– Проще говоря, хамелеоны, – подытожила я. – А ты прав. В этом есть смысл. Хотела бы я посмотреть на его дом… – вырвалось у меня. Рони удивленно взглянул на меня. – Имеется в виду дом, в котором он живет постоянно. Должен же он где-то спать?
– Не уверен, что Рэнделл спит или ест, – хохотнул парень, вызвав у меня ответный приступ смеха.
– Боже, мы смеемся, а вдруг он и правда вампир? Или пришелец?
– Я бы поставил на второй вариант. То, что у него не все дома, это сто процентов, Лиса.
– Кто бы спорил, Рони, – поддакнула я. – Кстати, не знаешь, куда делся Итан?
– Никуда не делся, – пожал плечами он. – Работает. Ты одна, наверное, не догадываешься, что вас двоих никогда не зовут на одно собрание. Видимо, босс против вашего общения. Уверен, это временная мера. Пока идет обучение, Итана держат от тебя подальше.
– Я похожа на умирающую от любви романтичную барышню, склонную к обморокам и истерикам? – скептически спросила я, отбрасывая за спину гладкую волну темно-шоколадных волос. Взгляд парня медленно скользнул по моему лицу, потом ниже. Я не смутилась, привыкнув к подобным взглядам с ранней юности.
– Нет. Но это Рэнделл общается с тобой каждый вечер, а ему виднее, – серьезно ответил мне Рони. – Если он принял подобное решение, значит, на то есть причина, Лиса.
Конечно, причина есть. Я даже не сомневаюсь в этом. Но вряд ли Перриш поделится со мной своими соображениями. Не то, чтобы я скучаю по Итану, нет. Но теперь, спустя почти два месяца, я на некоторые вещи и события смотрю иначе. Моя злость улеглась, и мне… черт, мне просто хочется его увидеть. Хотя бы для того, чтобы понять, что чувствую к нему на самом деле. Сейчас. В данный момент. А может быть я бессовестно лгу себе снова, как законченная эгоистка и трусиха. И Итан нужен мне вовсе не для определения своих чувств к нему, а чтобы перекрыть странную, пугающую меня и растущую с геометрической прогрессией увлеченность Рэнделлом. Когда я не вижу Перриша, так легко убедить себя в фантомности эмоций, которые он пробуждает во мне, но стоит подняться на крышу и заметить его четкий силуэт на фоне темнеющего в багровых отблесках заката неба, что-то внутри переворачивается, перекрывая доступ к кислороду. Я боюсь наших занятий, и жду их с нетерпением. С самого утра начинаю ждать, ведя сама с собой бесконечные мысленные диалоги, уговаривая и убеждая в том, что мои эмоции не настоящие, что я не должна уподобляться другим, растекаясь только от звука его голоса. Но если это и был подконтрольный процесс, то управляла им точно не я. Оставалось только отпустить ситуацию, и посмотреть к чему она нас приведет.
В один из вечеров, Перриш удивил меня, явившись в мою комнату лично, как в самый первый раз. Я уже была готова к вечернему… чуть было не сказала свиданию на крыше. Ассоциация возникла, когда я его увидела. Торжественно-элегантного и заполняющего собой все окружающее пространство. Бесстрастно окинув взглядом мое незатейливое маленькое черное платье, он задержал взгляд на моих ногах, обутых в туфли на высоких каблуках.
– Ты собралась в этом на крышу? – удивленно вскинув брови, спросил он. Я пожала плечами, и обхватила себя руками, защищаясь от его взгляда.
– Юбка узкая, ветром не задует, – заметила иронично.
– В этом наряде я не нашел юбку. Это просто широкий пояс, Лиса, – усмехнулся Рэн. Я раздраженно фыркнула, глянув вниз. Ну короткое платье, и что? – Ладно, времени нет. Агент уже ждет. Поехали.
– Куда?
– Я выбрал тебе квартиру, – просто произнес он, снова скользнув взглядом по моим ногам. Я чуть не подпрыгнула сначала от неожиданности, а потом от восторга. Неужели чудо случилось? И, наконец0 покину свою хрустальную башню, и обрету подобие свободы. Подобие – ключевое слово, потому как началось уже все неправильно.
– Ты выбрал? Я разве не должна участвовать? – напряженно спросила я.
– Бери сумочку, Лиса. Тебе понравится, – уверенно заявил этот самонадеянный засранец, распахивая шире двери спальни, и пропуская меня вперед. Обернувшись, я ожидала увидеть его взгляд, прикованный к моей заднице, которая в этом платье казалась эффектной даже мне, но снова не угадала, встретившись с его непроницаемыми светлыми глазами, которые по нотам разгадали мой маневр и неудачную попытку уличить его в неравнодушии к моей персоне.
– Наш агент – мужчина. Ты не зря старалась, – он решил меня подзадорить, но я была слишком счастлива от перспективы покинуть территорию дома, и снова проехаться по городу, вдохнуть его смог, пыль, постоять в пробках, увидеть праздную толпу, снующую по аллеям вдоль автострады. Такие обыденные, малоприятные вещи, по которым я, оказывается, безумно соскучилась.
