– То же самое, что и ему, – наконец, говорю я, не дождавшись от своего спутника совета.
– Вот и замечательно. У мистера Перриша отличный вкус. Вам понравится.
– Спасибо, Марио, – сухо произносит Рэнделл, расслабленно откидываясь на спинку стула.
– Какие могут быть благодарности, – восклицает улыбчивый итальянец. – Это вас надо благодарить, что украшаете наше скромное заведение такими красавицами.
Рэн сдержанно кивает, но взгляд его, застывший на шеф-поваре, становится напряженным, и Марио предпочитает ретироваться для выполнения заказа. И только когда он уходит, до меня начинает постепенно доходить, что, возможно, имелось в виду. Стискивая пальцами до ломоты в костяшках ремешок сумочки, я смотрю в невозмутимые глаза Рэнделла.
– Это ритуал, да? Ты всех сюда приводишь? – задаю я вопрос, который заставляет болезненно сжиматься мое сердце. Рэн какое-то время изучающе скользит взглядом по моему лицу, словно раздумывая над ответом.
– Да, Лиса. Ты все правильно поняла, – наконец, кивает он, я делаю глубокий вдох, который обжигает легкие. Мне хочется встать и уйти. Прямо сейчас, но постыдное бегство выдаст меня с головой. Хотя почему я должна бояться, что Перриш поймет, как мне неприятно осознавать, что он пригласил меня не для того, чтобы пообщаться ближе… Боже, как же глупо!
Пытаясь скрыть свое разочарование, я начинаю говорить на нейтральные темы, обсуждая стилистику кафе и прочую муть, которая мне совершенно неинтересна. Рэн скептически слушает меня, иронично улыбаясь. А мне хочется сделать что-то этакое, чтобы разбить его непроницаемый панцирь, который он никогда не снимает.
Официант приносит вино и бокалы. И Рэн наливает алкоголь только себе, а мне воду, аргументируя это тем, что я за рулем. Хотя бокал вина сейчас мне жизненно необходим. Основное блюдо снова выносит шеф-повар и, рассказав пару баек и пожелав приятного аппетита, оставляет нас наедине. Я накрываю колени пледом, который принесли чуть раньше, и замолкаю, сосредоточившись на спагетти с пастой. Аппетита ноль, и кусок не лезет в горло, но я заставляю себя жевать.
– Не нравится? – проницательно спрашивает Рэн. В отличии от меня, он явно не страдает от отсутствия аппетита, ловко орудуя вилкой.
– Вкусно, – вымученно произношу я, не поднимая глаз.
– Ты обманываешь. Не хочешь, не ешь. Выбор всегда за тобой. Не бойся обидеть меня или Марио.
– Я чувствую себя не в своей тарелке, – признаюсь я, сдаваясь. Поднимаю голову и встречаю его изучающий взгляд.
– Из-за меня?
– Может быть… – отрывисто говорю я, пожимая плечами. – Я не знаю.
– Хочешь уйти? —проницательный взгляд прямо в глаза. А мне хочется расплакаться. Просто так, без причины…
– Да.
Рэнделл вытирает салфеткой губы, встает и задвигает свой стул обратно.
– Пошли. – просто говорит он. Я растерянно моргаю, потом смотрю на проходящего мимо официанта.
– А счет? – шепотом спрашиваю я.
– Я совладелец ресторана, Лиса. Не волнуйся, нас не обвинят в том, что мы сбежали, не заплатив за еду.
– Но ты не доел. Мне неудобно, – лепечу я, ощущая себя полной дурой.
– Неудобно спать стоя. Пошли, – нетерпеливо бросает Рэн, возвышаясь надо мной. Мой взгляд изучает идеальные черты его лица, чувственные губы и выступающие скулы, придающие его облику аристократичность и сдержанность. Он протягивает мне руку, и с замиранием сердца я хватаюсь за нее так, как утопающий за единственный способ спасения. Вставая, я позволю ему вести меня обратно к машине. Это был самый странный совместный ужин с мужчиной в моей жизни. И самый короткий.
Он протягивает руку, чтобы открыть дверцу моей машины, когда внезапно незнакомая на первый взгляд блондинка налетает на нас, и перехватывает его запястье, резко разворчивая Рэнделла к себе. Ее появление настолько неожиданно, что я поначалу просто растерянно хлопаю глазами, разглядывая незнакомку. И первое, что замечаю, это пепельный, нездоровый цвет лица женщины. Она старше меня лет на десять, хорошо одета, чрезмерно худа, и когда-то была красива, но главное не это… То, как она смотрит на Рэнделла, дергая его за руку, словно пытаясь пробудить от спячки, не передать словами. Не гнев, не ярость, а безумная всеобъемлющая боль, страдание, которое настолько осязаемо, что мое собственное сердце начинает обливаться кровью от сострадания, а я даже ее не знаю.
– Почему я должна выслеживать тебя, чтобы поговорить, Декс? – ее голос, хриплый и надтреснутый, а в выражении глаз столько мольбы, что только совершенно безжалостный человек сказал бы то, что ответил ей Рэнделл.
– Прекрати преследовать меня, пока я не принял меры.
Я изумленно смотрю на Перриша, не узнавая его сейчас. Жесткий уничтожающий взгляд, которым он смотрит на женщину и ледяной тон превращают его в кого-то другого, еще более опасного, пугающего до жути, до мурашек.
– Прошу, Декс, я хочу только поговорить, – продолжает унижаться женщина. Она настойчиво заглядывает ему в глаза, но он смотрит в сторону, не на нее.
– Ты мешаешь, уйди с дороги, – грубый холодный ответ. Он вырывает руку из ее захвата и несильно отталкивает, разворачиваясь ко мне. Но блондинка не сдается. Теперь она цепляется за его плечо.
– Что происходит? – спрашиваю я, совершенно сбитая с толку
– Садись в машину, Лиса, – резко приказывает мне Рэн, но я словно приросла к месту.
– Лиса? Теперь это Лиса. Кто следующая? Ее ты тоже забудешь? Или сделаешь вид, что никогда не существовало? – истерически визжит блондинка, пока Рэн пытается оторвать от себя ее руки. Я вижу, как он сдерживается, чтобы не применять силу, но не уверена, что не применил бы, не будь рядом свидетелей. Надо видеть выражение его лица, чтобы понять, насколько он разъярен поведением этой женщины.
– Уйди. Исчезни, наконец! – рычит он, снова отталкивая блондинку на тротуар. Слезы, смешиваясь с макияжем, стекают по ее лицу черными реками. Она выглядит очень больной, больной и раздавленной. – Я не знаю тебя. Не знаю. Оставь меня в покое, – чеканит Рэн. И, замахиваясь, она бьет его по плечу, потому что до лица не дотягивается, пытается снова, но он перехватывает ее руку и сжимает так, что она охает от боли.
– Убирайся, – повторяет он тоном, от которого у меня самой дрожат поджилки.
– Заткнись, Декс. Думаешь, если ты сменил замки, я не смогу вернуться домой? Черта лысого. Понял? Ты поговоришь со мной, или это я приму меры! – она кричит так, что на нас начинают оглядываться люди. Я нервно обхватываю себя руками и пытаюсь быть в стороне от непонятной мне склоки.
– Почему ты не можешь просто уехать из города? Что тебе нужно?
– Ты! – отчаянно бросает женщина, и мое сердце замирает. Столько боли в ее крике! – Ты мне нужен. Я тебя люблю, Декс. Почему ты не хочешь мне поверить? Почему ты не слышишь меня? – она начинает рыдать, когда Рэн снова ее отталкивает. Ее силы закончились, и она просто стоит и смотрит на него сквозь пелену слез. Мне хочется обнять ее и утешить. Эта сцена затронула какие-то невидимые струны внутри меня, натянув их до боли. И мне самой становится тяжело дышать.
