– А если бы вам удалось? Попробуйте представить, как бы вы использовали свою власть против меня? – спрашиваю я, обращаясь к застывшим, как манекены, участникам собрания. – Мак?
– Я не знаю, Рэнделл, – покачала головой девушка, тряхнув рыжими локонами. – Разве что во благо. Против – точно нет.
– Если бы ты могла задать мне вопрос, который волнует тебя больше всего, и я бы пообещал дать тебе максимально-честный ответ, то, о чем бы ты спросила меня, Мак?
– Ты всегда честен с нами.
– Ты уверена?
– Абсолютно, – кивнула Мак. Вздохнув, я отошел в центр гостиной, так, чтобы каждый имел возможность видеть меня.
– Неужели никто не решится? – медленно обвожу взглядом притихших участников, задерживаясь на лице каждого. – Когда вы говорите со мной здесь или индивидуально, какой вопрос мелькает у вас в голове чаще всего? Возможно, вы сомневаетесь в чем-то?
– Ли, ты, как специалист по физиогномике, лучший в своей сфере, точно не раз и не два давался вопросом: а не сумасшедший ли этот человек, на которого мы работаем, которому доверили свои жизни, ради которого идем на риск и совершаем преступления? То, что мы делаем, незаконно, и вы все прекрасно это знаете. Но я помогаю нам обойти закон и получить максимальную выгоду из неправомерных, но необходимых действий. Вы думаете, безумец смог бы удержать подобную схему на протяжении многих лет? Создать компанию масштаба «Перриш Трейд», проникнуть во все структурные подразделения власти города.
– Безумец – нет. Но одержимый – да, – подает голос Аконит. Наши взгляды встречаются.
– Мы оба одержимы, Итан, не правда ли? – иронично отвечаю я. – Но, знаешь, в чем разница между нами? Ты мыслишь узко, выбирая раз за разом только один объект для изучения и рассекречивания. Чем глобальнее сфера интересов, тем устойчивее фундамент, тем больше свай в нем. Понимаешь, о чем я?
– Примерно.
Я удовлетворенно улыбаюсь, замечая напряжение во взгляде Итана. Он ненавидит меня так же сильно, как стремится познать. Он единственный среди всех, кому жизненно необходим мой секрет. И, возможно, это то поле, на котором я еще не сыграл. Я уделил недостаточно внимания Итану Хемптону.
– Перед каждым из вас, друзья, по два конверта. – Собравшиеся одновременно опускают взгляды на свои конверты, и автоматически берут их в руки. – Но не спешите заглядывать внутрь. Сначала я должен вам кое-что сказать. В первом, который лежит снизу, находятся заверенные копии документов, являющиеся секретной информацией, касающейся меня и группы других влиятельных лиц. Также к документам приложен цифровой носитель, со сканами имеющихся документов, видео и фото файлов с компрометирующими данными. То, что находится в конверте – это информационная бомба, и раскрыв секреты определенных семей, она способна не дать власть, а разрушить ее, скинуть с занимаемых постов людей, пользующихся абсолютным доверием общества. Я говорю об этом, чтобы предупредить и внести ясность. В ваших руках опасная информация. И если она останется у вас, то вы рискуете жизнью. Но я не прошу держать конверт в своих квартирах, тайниках или сейфах. Предлагаю использовать ячейки, коды от которых вы запомните наизусть. И его категорично запрещено вскрывать.
– Зачем? Для чего нам эта опасная информация, которая может стоить нам жизни, если мы даже не будем знать, что там внутри? – задает совершенно логичный вопрос Аконит. Я окидываю медленным взглядом его черно-белый костюм, невольно замечая, что он похож в нем на шута.
– Это моя страховка. Но я никого не принуждаю. Вы можете отказаться. Оставить оба конверта и выйти в эту дверь прямо сейчас.
– А что во втором? – очнувшись от шока, спрашивает Дафни, непроизвольно проводя пальчиками по краям конверта.
– Миллион долларов и бессрочный отпуск, – лаконично отвечаю я, словно речь идет о пустяке, а не баснословной сумме.
– Серьезно? – восклицает Мак, наклоняясь вперед. – И в чем подвох?
– Вы должны быть уверены не только в сделанном выборе, но и в том, что ни под каким физическим и моральным давлением не сообщите код ячейки никому и никогда. Если один из вас проговорится, то в зоне риска окажутся все.
– За миллион долларов? – вскинула брови Мак. – Без проблем. Пусть хоть четвертуют, но зато пожить успею, как хочу.
– Есть еще одно условие, – бесстрастно сообщаю я, и по реакции собравшихся вижу, что им пришлось не по вкусу упоминание об еще одном условии.
– Если хотя бы один из владеющих моим секретом, включая меня, внезапно пропадет, перестанет выходить на связь или погибнет, все остальные в одно и то же время вскроют конверты, и запустят в сеть и на новостные ресурсы всю имеющуюся конфиденциальную информацию.
– Ничего себе! Вот это теория заговора во всей красе, – восклицает Дафни с вернувшимся к ней цинизмом. – То есть, мы должны сейчас или взять оба конверта и уйти, или просто уйти с пустыми руками? – уточняет она. Я киваю, скрестив руки на груди.
– Есть вопросы? – спрашиваю я, чтобы подвести представление к занавесу. Зрительный контакт с большим количеством людей меня выматывает физически. Я понимаю, что всего лишь подвергаюсь воздействию очередной фобии, но знание проблемы не всегда дает старт к ее решению. Чем больше я выстраиваю защиту против многочисленных фобий, тем сильнее и разнообразнее они становятся. Иногда я чувствую себя древнегреческим атлантом, подпирающим небеса. Непосильная ноша для обычного человека, не являющимся мифическим титаном. Но я думаю, что каждый из вас хотя бы раз ощущал на своих плечах тяжесть всего мира, но на самом деле всего лишь одной крошечной собственной вселенной. Порой масса совершенно не зависит от размеров.
– Нет вопросов? Тогда переходим к подведению итогов собрания. Я прошу прямо сейчас встать и уйти тех, кто отказывается от моего предложения. Это не повлечет никакого никаких последствий с моей стороны. Я не перестану вас уважать и воздержусь от любых умозаключений и неверных выводов. Решать вам. Итак?
Я опускаю взгляд на свое запястье и несколько секунд рассматриваю золотой циферблат часов, инкрустированный драгоценными камнями.
Никто из участников собрания не поднимается с места. Ни единого шороха в гостиной.
Миллион долларов – весомый аргумент, не так ли?
– Спасибо, друзья. Я знал, что могу на вас рассчитывать, – улыбаюсь я, и медленно направляюсь в сторону окна, разворачиваясь к участникам спиной. Слышу, как они облегченно вздыхают, оказываясь среди знакомых декораций.
– Собрание подошло к концу. Желаю вам отличного отдыха, – бесстрастно прощаюсь я, снова мысленно погружаясь в прохладные темные воды озера Эри.
Я – ветер, несущий волны к берегам, я – волна, разбивающаяся о берег.
Я – корабль, отплывающий из порта, и чайка, сбиваема с курса потоками холодного воздуха. Я – ветер…
Забудьте обо всем, что я говорил выше.
Я – Рэнделл Перриш, и вы никогда не поймете, кто я на самом деле.
