– Что он приказал?
– Сказал, сделать из тебя идеальную куклу. Так и сказал…
– Ясно, – безжизненно бросаю я, чувствуя давление в груди.
– Ох, детка, зачем ты у него осталась…хотя, подозреваю, что у тебя нет выбора. Верно?
– Да, – сухо отвечаю я. Нет сил даже улыбаться.
– Перед ним трудно устоять…хорошо, что мужчины меня не интересуют. Ты не подумай ничего. Я была замужем, есть дети. Но сейчас я вся перегорела будто, а ты выглядишь так, будто горишь до тла.
Так и есть.
– Постарайся вернуть себе разум, милая. Я подозреваю о том, какие чувства ты испытываешь. Одержимость. Такие мужчины, вызывают у нас женщин древнейший инстинкт – выбирать наиболее сильного самца, преклоняться перед ним. Да, мы как животные…но мы в двадцать первом веке, детка. Думаю, ты достойна большего, если мистер Стоунэм…ммм…обижает тебя. За эту ночь на твоем теле появилось столько новых синяков! Я их сейчас два часа буду замазывать! Беги от него, пока не поздно…как только будет такая возможность.
– Я не могу, – почти беззвучно шепчу я, глядя на красавицу в отражении. Но это все пустое. Оболочка, кукла, силикон…все открытые раны под кожей. Они и так скрыты, и их не нужно замазывать.
Но эту боль не унять. Снова.
Лейла
Лучше бы он сразу унизил меня. После того, как изнасиловал тогда, в самый первый раз. Лучше бы продал в Мексику. Потому что ТАКОЕ мое сердце просто не вынесет.
Не вынесет, именно после всего того, что было между нами.
А было ли…? Что я себе навыдумывала? Почему приняла похоть и одержимость за любовь?
Я просто надеялась. Хотела и мечтала быть любимой. И я…влюбилась. Это звучит чудовищно, но даже после того, что сотворил со мной Кай, я не могла остановить горячку в своей душе.
Так горит та самая опасная любовь, которая пожирает тебя изнутри. Вот оно…название того паразита, что поедал мое сердце.
Это неправильно. Грязно.
Но в сказках молчат о том, что у любви есть такая сторона – жесткая, унизительная, удушающая. Зачем? Зачем рушить мечты таких наивных девочек, как я? Пусть грязная сторона любви будет для них сюрпризом.
Чтобы сломать было легче. Чтобы не быть готовой к такому ужасу.
Кай вошел ко мне без единой эмоции на лице. Железная, непроницаемая маска. И лишь глаза – бездушные зеленые глаза, в которых еще вчера кипел целый шторм страстей ко мне.
– Раздевайся. До гола, – отдал приказ он, и я поняла. Поняла, что у меня нет права на отказ. Я приготовилась к новой порции насилия, но этого не произошло.
– Подними волосы, – сухой, безжизненный голос…
А в моих висках все еще раздаются его стоны полные желания и изнеможения. Невыносимо.
Я поднимаю волосы, и он закрывает кулон, что сам подарил мне новой игрушкой. Увесистым брильянтовым чокером из драгоценных камней. Он обволакивает ВСЮ мою шею. Дышать в нем очень трудно. Собачка удостоилась брильянтового ошейника…
– Брильянтовая проститутка. Поздравляю, – бросает он, грубо затягивая чокер.
– Мне больно.
– Плевать.
– Кай…
– Молчать!
Боже, как можно быть таким бездушным?!
Дальше – хуже. Кай одевает на меня…белье. Да, да. Нижнее белье, усыпанное дорогущими камнями. Мне страшно представить, сколько все это стоит. На мне шикарный бра усыпанный сапфирами и брильянтами. И такие же трусики. Хотя это трудно назвать нижнем бельем…
Я молчу. Просто боюсь…от страха вся душа уже давно покрылась инеем. Безвыходность моего положения очевидна.
Что-то сейчас будет…
– Охрана выведет тебя в нужный момент аукциона. Твоя задача – продавать товар, приветливо улыбаться. Выкинешь что-нибудь – пожалеешь. Ты же уже знаешь о моих вкусах, Лейлочка. Заставлю присоединиться, – елейным голосом шепчет он, застегивая мои лодыжки наручниками.
– На всякий случай.
Я смотрю на свое отражение.
Ничего отвратительнее я не видела давно…
Кукла, манекен, начищенная до блеска статуя. В ошейнике за миллионы долларов и в еще более дорогом белье…моя грудь смотрится в нем огромной, не трудно догадаться куда все будут пялиться.
Я улыбаюсь. Я выдержу это. Просто так надо.
Я отмщу тебе мразь. Я отомщу, мой любимый. Мы обязательно будем квиты.
От третьего лица
Официанты, чужие люди на этом маскараде извращенных развлечений, молчали и безропотно выполняли все указания господ. Они были постоянной прислугой на подобных мероприятиях.
Им платили за молчание.
Чего они только не видели. Торги за девушек, за сломленные человеческие души…
Даже торги за мальчиков.
Это было апогеем распутности. Точкой невозврата. Выпившие «короли жизни» боролись и за мелочь: за старинные вещи, шикарные тачки, дома, что были представлены на слайд-шоу.
На этой сцене, чего только не бывало. Зал, который еще вчера выглядел, как бальный зал времен восемнадцатого века, превратился в логово бесчестия и вседозволенности.
Официанты закрывали на это глаза. Даже на торговлю проститутками. Да и выбора у них не было – все до одного боялись говорить.
Продаваемые девушки сами на это шли. Они были готовы продаться за большую цену, и радовались, когда покупатели боролись за них.
Они прекрасно знали, что на самом деле никому из этих господ не нужны были ни деньги, ни проститутки, ни прочие игрушки. Все у них это уже давно имелось, и в достатке.
Для них это было развлечение. Время, когда можно посидеть с сигарой в руке, поторговаться за человеческое тело или неодушевлённый предмет, чувствуя себя королем мира. Показать, как много ты можешь отдать денег на не нужную безделушку.
Они, конечно, часто оправдывали себя тем, что часть средств они жертвуют на благотворительность.
Мило, не правда ли. Должно же быть в людях, что-то святое. Однако деньги эти – пустые и грязные, вырученные за продажу чьей-то замученной души.
Мертвой души.
Десятый аукцион запомнился всем официантам без исключения. И не потому, что периодически играла блестящая живая музыка, плясали красивые танцовщицы, и не за другие развлечения. Все запомнили девушку неземной красоты, которая появилась на сцене в разгар аукциона.
Красивая до безумия брюнетка с кристально голубыми глазами – бездонными океанами, полными слез. Пугливая, дрожащая…она отчаянно старалась держать осанку. Приклеенная улыбка застыла на ее губах, но в глазах отражался страх, ужас и желание сбежать…все сразу поняли, что она здесь не по своей воле.
