– Они мечтают о внуках. Боюсь, они мне не дадут спокойной жизни, если я представлю тебя как-то иначе, – совершенно искренне признаюсь я, и девушка оттаивает.
– Хорошо. По рукам, – Эффи первая протягивает мне прохладную ладонь, и я крепко сжимаю ее, переворачивая в воздухе так, чтобы она оказалась под моей. – Потом расскажешь, зачем тебе так нужен мой кулон?
– Ты действительно не помнишь…? – прищурив веки, разглядываю точеные черты лица Стефании, вспоминая, насколько иначе она выглядела тогда, будучи пациенткой Швейцарской клиники. Тогда ее трудно было назвать красавицей, она напоминала умирающего лебедя, готового утопиться в том самом озере, около которого я нашел ее. И все же, даже тогда, она чем-то зацепила мое внимание, а разговор с девушкой складывался так, словно мы знаем друг друга целую вечность.
Только с одной девушкой я испытывал такое прежде. И я уже который день, чувствую себя паршиво, потому что постоянно сравниваю девушек в своих мыслях. Эмилии бы не понравилось то, что я нашел ей замену.
– Ну что я опять не помню? Кроме отеля – ни-че-го, пойми ты это уже, Стоун, – четко проговаривает Стефания, и по ее мило нахмуренным бровкам, я понимаю, что терпение малышки доказывать свою правду на исходе.
Электронные часы на моем запястье начинают нервно вибрировать, напоминая мне о том, что если я прямо сейчас пулей не вылечу отсюда, я опоздаю на тренировку. Я, итак, не должен участвовать в съемках во время сезона, но что-то пошло не так, как я уже и говорил. Только я собираюсь попрощаться со Стефанией, как девушка опережает меня, доставая визитку из кармана крохотного клатча, в который девушки умудряются обычно впихнуть всю свою жизнь.
– Вот, мои контакты, – деловым тоном произносит Стеф, словно ведет переговоры с работодателем. – Это для того, чтобы ты прислал мне информацию с какой стороны подойти к стадиону, и остаться инкогнито. И билеты. Ой, мне пора бежать, Кайл, – подменив официальный тон, очаровательной улыбкой, девушка смотрит на меня так, что я чувствую, как ее взгляд обволакивает меня теплом и ее радостью от нашей встречи. И снова я не могу понять, что она вытворяет. То обращается ко мне, как к незнакомцу, то смотрит на меня так, что все внутренние органы воспламеняются… взрывоопасная кошечка, которая сводит меня с ума своей хитрой тактикой. – Пока, номер десять! – прощается Стеф, прежде чем исчезнуть из виду с такой скоростью, которая заставляет меня сомневаться в том, что она не видение и не мираж, преследующий меня последнюю неделю.
Мне тоже пора бежать, но я стою на месте, не в силах пошевелиться, пока в напряженных висках пульсирует, а в мыслях, эхом раздается голос Эмилии:
Номер десять. Ты мой номер десять.
Десятый, я люблю тебя.
– Кайл, я всегда буду рядом. Как думаешь, «мы» это «навсегда»? – спрашивает Эмили, прижимаясь к моей груди после утреннего секса.
– Конечно, – ей мне было легко давать такие обещания. Они срывались с губ, как дыхание.
– Обещаешь?
– Обещаю.
– Кайл, уже можно потрогать? – хихикает Эми, прикасаясь к моему обнаженному торсу. Ее нежные пальцы обводят контур свежей татуировки, которую я сделал три дня назад на ребрах с левой стороны. – Она такая классная, – шепчет Эми, широко улыбаясь, разглядывая мою татуировку, посвященную ей, со всех сторон и ракурсов.
– Это не «она». Это ты. Ты здесь, Эмс, – с теплотой в голосе произношу я.
Как видите, в семнадцать я был тем еще романтиком. Какие только искренние обещания не вырывались из моих уст, какие только героические поступки я не совершал ради Эмилии. Мы были такими юными и безумно влюбленными, и мне казалось, что жизнь преподнесла мне реальный подарок в лице Эмили, который я никогда не отпущу. Не потеряю. Если бы в день, когда я изучал ее красивые черты лица в последний раз, прижимал к груди, ощущая ее дрожь, и прикоснулся губами к волосам, мне бы сказали, что все это у меня отнимут уже завтра, я бы никогда не причинил ей боль.
Но я обидел ее, своим недоверием и ревностью. И я знаю, что, несмотря на то, что Эмс быстро отходила от наших ссор, я не могу избавиться от мерзкого чувства вины, что каждый раз скручивает внутренности в тугой узел.
Они сказали, что смерть Эмс была мгновенной. Секунда – и человека, который был половиной моего мира, не стало. В тот день я запретил себе привязываться, и по сей день успешно выполнял свое обещание. Наша с Эмили собака, значила для меня куда больше, чем любая из девиц, согревающая простыни в моей постели в течение одной ночи.
Я честно, рассчитывал на то, что чувства никогда меня больше не заденут, но, кажется, это происходит. По крайней мере, Стефания та, кого я вопреки здравому смыслу, хочу видеть снова и снова. Самое время остановить раскачивающийся мятник притяжения между нами, но я не могу идти против своей природы и жажды ее тела, созданного для греха и абсолютного расслабления, перед изнурительными тренировками… я хочу ее. На неопределенный срок. А дальше, пусть как будет. Как только она перестанет быть для меня загадкой, и будет полностью мной изучена, там и чувства остынут.
Обычное дело. Ничего серьезного.
Глава 4
«Вы стоите перед ним на коленях, и он отмеряет вам за это кислород. Вы выполняете любой его каприз, а он дает вам порцию кислорода, не шевеля и пальцем. Да и зачем ему что-либо делать ради вас? Он и так делится драгоценными запасами необходимого для дыхания воздуха.»
Стефания
Всю ночь я не могла сомкнуть глаз: вы бы знали, насколько я ненавижу бессонницу, особенно в те моменты, когда до ломоты в ногах хочется спать, но пульсирующая в висках кровь просто не дает провалиться в сон, как и сотни мыслей, закручивающие нервы в запутанный клубок.
Большинство из них о моей Звездочке, о том, все ли завтра пройдет гладко: я уже договорилась с няней Вероники, миссис Вудс, о том, что она найдет повод выйти на пару минут из vip-комнаты и сделает так, чтобы мы с Вероникой встретились. Если, конечно, Уилла не будет рядом.
А я лежу и молюсь, чтобы его не было, он часто смотрит матчи вместе с владельцем клуба противника в специальном отсеке. Мечтаю хотя бы о пяти минутах, проведенных с дочерью. Боже, да мне хотя бы на секунду сжать ее в своих объятиях… и растянуть их в вечность. Но придется довольствоваться малым.
Чертовски несправедливо.
– Только нужно быть очень аккуратными, мисс Кован. Вы же знаете, у меня тоже непростая ситуация, и если Астон узнает и уволит меня… – едва ли не плача призывала к бдительности меня няня, когда мы пару часов назад разговаривали по телефону.
– Я все понимаю. Все будет хорошо. Спасибо, что пошли мне навстречу… – пытаясь сама верить в свои слова, убеждала ее я.
– Я сама знаю, каково это месяцами не видеть дочь. Я и врагу такого не пожелаю. Хорошо, что завтра с Вероникой я. Сами знаете, что к Лидии не стоит обращаться с такими просьбами.
Лидия – вторая няня, которую нанял Уилл, уже после того, как лишил меня родительских прав. Каков был мой шок, когда вместо компетентной и знающей толк в воспитании детей женщины я увидела молодую вертихвостку чуть старше меня, думаю, описывать не стоит. Но мне прекрасно известно о том, что Лидии плевать на мою дочь, и ее главная цель – это внимание моего бывшего мужа, да и не только… не знаю, на что она рассчитывает, наверняка периодически раздвигая перед ним ноги. Черт, мне помыться от этих мыслей хочется. Это настолько мерзко, что тошнота подкатывает к горлу. Человек, который проводит с моей Звездочкой много времени, стелится перед моим бывшим мужем, и еще неизвестно, что она говорит моей дочери про меня.
