К своему стыду, я не помню имени своего инструктора, и даже не запоминаю лицо человека, с которым разделю свой полет. Первым прыгает Кайл, один. Перед тем, как приготовиться к прыжку он наспех сжимает мои ладони и, наклоняясь ко мне, обещает:
– Я тебя поймаю, сахарок. Не волнуйся. Просто прыгай, – следующие мгновения я прибываю в ужасе, потому что он делает это – выпрыгивает из самолета, и мой инструктор дает команду и мне приготовиться к полету. К слову, мы переплетены друг с другом защитными тросами. Отказываться уже поздно… а я ног уже не чувствую, и вообще не понимаю, что вокруг происходит, и как я докатилась до такого. Как я работать после этого буду? Буду ли я… вообще сегодня работать?
Невольно перед внутренним взором всплывает лицо Звездочки. Я вижу ее улыбку в отражении зеркала, пока заплетаю ее светлые волосы в колосок и напеваю колыбельную из мультфильма «Анастасия». На глаза невольно наворачиваются слезы, когда я слышу, как тихо повторяет она за мной мотив знакомой мелодии…
Я же увижу ее снова, правда? В висках пульсирует пресловутое «я же мать» и то, что я вообще не имею права на такие поступки.
Так. Стоит выбросить все лишние мысли из своей головы. Я же не одна, я с инструктором и мне даже не надо совершать никаких самостоятельных движений… он даже прыгнет за меня. Стоит мне только об этом подумать, как меня буквально выталкивает из самолета. Больших усилий мне стоит принять положение, которому нас научили и расправить руки в стороны, потому что кажется, что они стали деревянными.
Мое сердце стучит так, что мне кажется, оно вот-вот вырвется из груди и упадет на землю, куда раньше меня. Живот болит от страха так, будто у меня все органы переплелись в один пульсирующий агонией ком. Инструктор еще не раскрыл парашют, и я наконец, усилием воли, возвращаю своим мыслям ясность, и стараюсь насладиться свободным падением… но ничего не выходит. Мне так страшно, но я даже кричать не могу, потому что не хочу открывать рот, и подавиться потоками воздуха. Глупо, правда? Но я думаю именно об этом.
Мы делаем несколько поворотов вокруг своей оси прямо в полете, и я молю Богов, чтобы это все скорее закончилось… и вдруг резко становится легче: точнее, сначала мы с инструктором принимаем вертикальное положение, и я ощущаю себя так, словно за спиной расправились крылья, вдруг возродившиеся из пепла. На самом деле никакие это не крылья, а раскрывшийся парашют, и все же… ощущение с резко негативных, сменились настолько Божественно приятными, что я наконец, прозрела. И увидела, над каким городом я лечу, и что вижу… когда под тобой такой мегаполис, как Дубай, тебе действительно кажется, что у твоих ног весь мир – десятки небоскребов простираются вдоль береговой линии, и поражают воображение, являясь настоящим миражом будущего среди белой пустыни. Чуть подальше я замечаю знаменитый отель «Парус», не впечатляющий своим видом, но приятно радующий взгляд.
Мы летим прямо над пальмой Джумейра – искусственным островом, созданным в океане руками человека, а с высоты полета «пальма» и вовсе напоминает таинственный знак, оставленный инопланетянами на поверхности океана, подобно тем, что они оставляют на кукурузных полях. Мне хочется плакать, от осознания того, в каком красивом и удивительном мире я живу. В мире, где столько еще мной неоткрытого, неизведанного… прекрасного. А вчера я чуть было все это не утратила. И из-за кого? Из-за человека, которого я уже и «мужчиной» назвать не могу.
Мое сердце пропускает удар, губы сами расплываются в улыбке, когда я вижу небольшую точку, без всяких сомнений являющуюся Кайлом. Кажется, он складывает две ладони в сердечко, и я складываю свои руки в форме сердца в ответ. Мне так хорошо, я просто счастлива, что парашют раскрылся, поэтому кажется, самое время для самых милых вещей, которые я когда-либо делала.
Последние секунды, я просто смотрю вниз и наслаждаюсь полетом… земля все приближается, и мне даже грустно от того, что прыжок закончился так быстро. Этот полет, был сродни сну… но, коснувшись ногами земли, и оказавшись в объятиях встречающего меня Кайла, в полной мере ощущая его губы на своем лице и прикосновения, я понимаю: это реальность. Это мгновение хочется продлить, а время остановить для того, чтобы никогда не наступал момент расставания. От этого он приближается еще более быстро и неумолимо. Уже послезавтра я буду в объятиях другого человека. И это даже «объятиями» не назовешь…
Но теперь… мне больше не страшно.
Я поднимаю на Стоуна взгляд, и не верю, что он снова сделал это – угадал, прочувствовал то, что мне необходимо. Невольно начинаешь подозревать Кайла в том, что он просто умеет читать мысли или обладает каким-то секретным шестым чувством, которое безошибочно умеет определять желания девушек. Главное не поддаться этим эмоциям, не замечать, как наши сердца после такого полета бьются такт в такт, словно между ними установлена мистическая связь, и не смотреть слишком долго в его глаза – при дневном свете они становятся льдистыми, почти прозрачными, удивительными. Волосы Стоуна, находящиеся в полном беспорядке после полета под яркими лучами солнца отливают платиновыми бликами. Но «холодная» внешность Кайла очень обманчива – сегодня ночью я окончательно убедилась в том, что внутри у нордического красавца кипит настоящая буря.
До моей съемки у нас остается совсем мало времени, поэтому мы с Кайлом отправляемся к самому высокому зданию в мире, чтобы посмотреть шоу «Поющих фонтанов» и пообедать. Кайл ведет меня в ресторан с самым лучшим видом на фонтаны, представляющий собой «арабскую Венецию» и подшучивает надо мной, когда я заказываю только салат из серии «50 оттенков зелени» и минеральную воду. Мне нельзя много есть пере важной фотосессией, да после прыжка и не хочется… чего не скажешь о моем спортсмене, которому приносят первое, второе и десерт.
К моменту, когда все пространство наполняет красивая и чувственная восточная мелодия, под которую самой невольно хочется танцевать belly dance, я как раз расправляюсь с салатом и подбегаю к открытой площадке прямо в ресторане. Отсюда и правда открывается лучший вид на фонтаны – до меня долетают даже освежающие капли искусственных гейзеров. Ощущаю, как Кайл обнимает меня со спины, и просто растворяюсь в моменте, в этом музыкальном шоу, завладевшим всем моим вниманием и каждой клеточкой души. Наверное, вечером все это выглядит еще прекраснее… хотя казалось бы, куда? Я много шоу подобных видела в своей жизни, но именно это запомнится навсегда, хотя возможно, причина в моем прекрасном настроении и присутствии Кайла.
Невольно ловлю себя на мысли, что все это сон, и я вот-вот проснусь в Лондоне в абсолютном одиночестве, среди пустых и молчаливых стен. Законно ли испытывать такое?
Когда я в последний раз была так счастлива? Не считая тех драгоценных минут, проведенных с Вероникой?
И, конечно, это счастье пугает меня, хоть и безумно хочется ни о чем не думать и просто наслаждаться моментом. Просто… мне хорошо известно, что такое «красивые» ухаживания, и еще лучше я знаю, каково это высоко взлететь, расправив крылья, любить и парить… а потом стремительно падать – больно.
Мы с Кайлом долго прощаемся, когда он отвозит меня к месту проведения съемки, и я знаю, что моя работа закончится очень поздно – в это время, он уже будет рассекать небо. Долгий поцелуй в такси, после которого я быстро выбегаю, и не оборачиваюсь – то, что охладит его пыл и спустит нас обоих на землю.
