Марта не могла не вмешаться:
— Так сам же говорил — здорово воняло, ты просто не мог не обратить на это внимания.
— Ещё как мог! Я и вообще-то не шибко нюхливый, а тут ещё мы с корешем оба простуженные, насморк зверский. О, пожалуйста, могу продемонстрировать. Вам же о трупе я сказал просто по знакомству, знаю, Иоанна такими вещами интересуется. Если поставите на официальную почву, — отопрусь.
— А твой кореш? — упорствовала Марта.
— И кореш отопрётся. На всякий случай мы с ним договорились насчёт показаний, чтоб в одну дуду дудеть. Так он, учтите, в подвал вовсе не спускался, сверху тянул клиента, у того руки-ноги торчали, так он за них и тянул, а я снизу выпихивал эту тушу. Кто нам чего докажет? Да не так уж сильно мы и привираем, он и в самом деле тянул сверху, я подталкивал снизу. Именно потому он и побежал за фонариком, ну да о фонарике полиции знать не обязательно.
— Логично, — похвалила я. — И все равно не имею понятия, что делать с твоим подарочком. Слушай, а ведь там, в котловане, наверняка следов твоих полным-полно…
— Так я же и не отпираюсь, — ничуть не встревожившись, подтвердил Витек. — Сам говорю — спускался туда и на чем-то мягком топтался, а на чем — черт его знает.
— И все равно лучше сообщить в полицию. Тебе ничего не грозит, ведь тот уже несколько дней как был мёртв. Это легко подтвердит экспертиза.
— Несвежий был, факт, — задумчиво произнёс Витек.
Марта жалобно попросила:
— Слушайте, перестаньте, пожалуйста.
— Не можем, дело требуется обсудить всесторонне. Нет у меня твёрдой уверенности, что это именно наш Красавчик. В их среде принято убивать друг дружку чуть ли не каждый день.
— Похвально и человеколюбиво с их стороны, согласна, только не могу я больше об этом слышать!
— Перестань капризничать, Мартуся, лучше пораскинь мозгами, что делать. Думай, думай! Желательно творчески.
— А если бы я вам ничего не сказал, — так; же задумчиво тянул своё Витек, — он мог бы лежать там до Судного дня. В котлован никто не заглядывает. Участок продаётся, цену за него заломили бешеную, так что покупатели не толпятся, тем более что такие участки, с недостройками, продаются хуже всего. Деньги дерут вроде как за недостроенный дом, а толку от него чуть. Стены уже осыпаются, в подвале воды по колено, стройматериал припасённый, поди, весь сгнил. К лету могут дом разобрать, чтобы не отпугивал покупателей, а могут и так оставить. Годик он ещё продержится, а через год труп уже никто не опознает.
— Разве что его зубной врач, — возразила я. — Не знаешь, у него при себе какие-нибудь документы были?
Витек позволил себе наконец проявить раздражение:
— Если были, то до сих пор есть, мы его не обыскивали, спроси о чем полегче.
Тем временем Марта в соответствии с моим советом пыталась мыслить творчески, отчаянно перебарывая тошноту и стараясь переключиться на художественный вымысел. И высказала предположение:
— Его могли обыскать убийцы. Иоанна, так ты полагаешь, мы его как-нибудь задействуем? Я имею в виду не просто Котю, а именно в подвале?
— Подумаю, такая колоритная личность может пригодиться везде, а подвал создаёт уйму дополнительных возможностей. Даже вот напрашивается весьма любопытная новая версия… С его специальностью можно действовать где угодно, сегодня на телевидении, завтра за тридевять земель…
— Да уж, такой он непоседа, ничего не скажешь, — скривилась Марта.
— На что он вам? Что вы собираетесь с ним делать? — заинтересовался Витек.
Я охотно пояснила:
— Использовать в нашем сериале. Нам как раз требовался труп для создания большей напряжённости действия, придания ему динамики, а то выходило скучновато. Появился было у нас один, так из-за него возникло множество вопросов. Честно говоря, оживления мало, а вот проблем невпроворот.
— Так ты хочешь заменить нашего на этого? — испугалась Марта. — Ведь нашему трупу полагалось лежать в моем кабинете, а не в каком-то мокром подвале. И наш должен быть свеженьким, а не таким… второсортным.
Пришлось ей напомнить о том, что у нас, собственно, имеются два трупа и один поджигатель, что весьма оживляет действие. В подвале мог бы полежать тот, второй…
— О! — оживилась и я. — Гляди, он очень удачно вписывается в развитие сюжета. Сначала он может исчезнуть и находиться неизвестно где, все обстоятельства указывают на то, что совершено преступление, а тела нет, и только теперь мы обнаруживаем его в подвале…
— На Воронича нет никаких мокрых подвалов!
— Пусть будет сухой, я не настаиваю на мокром.
— Так ты собираешься перекроить весь сюжет?!
— Не весь, а только половину. Даже и того меньше, две трети останутся как есть. Послушай, у меня прекрасная идея: всех подняли на ноги, лихорадочно разыскивают пропавшего сотрудника, подозреваемого в похищении плёнок. Потом выясняется — есть, нашли, в подвале лежит, но никто не решается к нему прикоснуться, всем противно, напряжение растёт…
— Это у меня в желудке что-то такое растёт и к горлу подкатывает! — простонала Мартуся.
Я её успокоила:
— Могу этот фрагмент писать одна, без твоего участия.
— Вот спасибо! А читать ты тоже будешь за меня? И потом снимать?
— Пока ещё ни кино, ни телевидения с запахами не изобрели, а экспонировать всякие мерзости не обязательно. Но согласись, идея замечательная. Первый труп ты найдёшь сразу, поэтому со вторым надо внести некоторое разнообразие. Сама судьба нам его подбрасывает! Видишь, появляется случайный человек…
— И этот человек — я? — уточнил Витек.
— Ты, но ты у нас будешь кем-нибудь другим, — успокоила я его.
— Мне бы не хотелось у вас появляться ни под каким видом, — упорствовал Витек. — Уже не говоря о том, что вы меня вконец запутали. О чем вы тут спорили? У вас все всамделишное или только придуманное?
Ну вот и сбил мою творческую фантазию, а ведь и Марта уже почти подключилась к интересному повороту сюжета. А как хорошо у нас шло! Витеков труп отлично вписался в заранее продуманную фабулу, вдохнул в неё новую жизнь, расшевелил и активизировал телевизионную братию, дал толчок развитию застывших было сюжетных линий. Но не обижаться же на человека, явившегося к нам с таким творческим подарком!
Мы с Мартой переглянулись.
— Он же и в самом деле ничего не знает!
— Не знает.
— Скажем ему?
— Почему не сказать? Он же сказал нам о своём трупе. А тут, глядишь, и ему что путное придёт в голову. Чего не бывает!
И я попыталась вкратце ознакомить племянника с сутью дела:
— Сценарий-то мы придумываем, но в его основу положены реальные события, в этом вся трудность. Пытаемся их, то есть реальные события, подогнать под наш сценарий. И главная трудность заключается в том, что реальный труп вовсе на телевидении не работает, мы его туда впихиваем силой. С другой стороны, очень многое совпадает, так что мы и сами запутались.
