Роджер опустился на колени и обернул носовой платок вокруг ноги гнома. Держа в руках два натянутых конца ткани, он посмотрел капитану гному в лицо.
– Теперь, – приказал тот, – тяни как следует, но медленно. И прекрати тянуть, когда я скажу.
Мальчик потянул.
– Сто-оп! – Лицо гнома исказила гримаса боли. – Завязывай. Быстро.
Роджер быстро связал концы рифовым узлом*.
– Хорошо. – Моссбелли устроился поудобнее, опираясь спиной о ствол дерева. – Теперь надо ждать, когда боль утихнет и ко мне вернутся силы.
– А как насчёт деревьев? – спросил Роджер, кивая на гору валежника. – Ты хочешь зажечь костер?
– Нет. Без огня. Дым могут увидеть.
– Тогда зачем я это собирал? Ты хочешь что-то построить?
– Низачем, – капитан засмеялся. – Очистка леса. Не люблю, когда в лесу непорядок.
Гном отсмеялся, затих и закрыл глаза. Через секунду раздался храп.
Роджер стоял и смотрел на храпящего гнома. У него мелькнула мысль, что следовало бы уйти отсюда и отправиться домой. Но у них был договор. Роджер был уверен, что договоры нарушать нельзя. Поэтому он уселся рядом с Моссбелли, запомнил время на часах и тоже закрыл глаза.
Глава восьмая
– Заживление пошло.
Роджер открыл глаза и увидел гнома, который стоял на обеих ногах и потягивался. Мальчик посмотрел на часы – прошло около тридцати минут.
– Но твоя рана не может вылечиться так быстро! – усомнился Роджер. – Для этого нужно больше времени.
– Не вылечиться, – проговорил Моссбелли и вытащил меч и топор. – А лечиться. Завтра утром будет намного лучше. Пойдём, прежде чем мы поужинаем и ляжем спать, нужно много всего сделать.
– Что-о-? – воскликнул Роджер, вставая.
– Сначала потянуться! – Гном снова поднял руки. – Затем собрать ещё валежника. Я пошутил: нам нужны упавшие деревья, чтобы построить барьер для защиты.
Мальчик потянулся: руки к небу, ноги на цыпочках.
– Хорошо, – похвалил его Моссбелли. – Всегда начинай день с растяжки. Сохраняет гибкость тела. А теперь – больше валежника. Вперёд!
И Роджер снова начал собирать валежник. С той стороны, где трудился гном, доносились звуки топора. Мальчик приносил валежник, а Мосс воздвигал из него небольшую круговую баррикаду. Гном работал в сумасшедшем темпе, разрубая деревья примерно на равные куски и вколачивая их в землю плоской стороной топора. Когда круг почти замкнулся, гном начал обрубать ветки с живых деревьев вокруг полянки. Часть из них он положил внутрь круга, а другие поместил сверху, создав что-то вроде крыши.
– Это умное решение, – прокомментировал Роджер, бросая на землю очередную охапку. – Ещё собрать?
– Не надо, достаточно, – ответил гном и указал на большой плоский камень. – Внеси его внутрь. Будет стол.
Мальчик поднял камень и положил в центр сооружения.
– Теперь сядь. – Моссбелли замкнул круг баррикады, убрал меч и топор и уселся рядом. Роджер скрестил ноги. Ветки, на которых он сидел, были упругими и неожиданно удобными.
– Ты голоден? – поинтересовался гном, открывая ранец. – После драки с Хугэмхугболом ты выбросил свой последний приём пищи.
– Не знаю, – ответил Роджер, – не думал об этом.
В животе у него заурчало.
– Ага, слышу, что голоден! – Капитан вытащил кинжал. – Пузо требует топлива. Отрежу тебе кусок пирога.
Гном осторожно вытащил из ранца свёрток, обёрнутый тканью, и водрузил его на камень. Он развернул ткань, и мальчик увидел большой пирог, покрытый коркой.
Живот его снова заурчал.
– Подожди немного, голодное пузо! – усмехнулся гном, разрезая пирог пополам. Одну половину он протянул Роджеру.
– Спасибо, – улыбнулся мальчик, – я и правда голоден.
– Ешь, – подбодрил Моссбелли и откусил от своего пирога.
Крошки посыпались у него изо рта, попали на бороду и смешались с другими крошками, упавшими раньше.
Мальчик понюхал пирог. Запах был очень аппетитным. Он откусил кусочек. Вкус показался ему изысканным. Пирог был сладким и немного острым, мягким и хрустящим. Это лучший пирог, который Роджер когда-либо ел.
– Вкуснятина, – похвалил он.
– А как насчёт средства для поднятия настроения? – Моссбелли показал Роджеру флягу среднего размера, заткнутую деревянной пробкой.
Роджер взял флягу. Гном достал из ранца ещё одну точно такую же и зубами вытащил пробку. Мальчик сделал то же самое. Капитан сделал большой глоток, вытер рот тыльной стороной ладони и протянул:
– А-а-а-ах.
Роджер поднял флягу, отпил из неё и поднял руку вытереть рот. Газированная жидкость ударила ему в нос и в голову, а по телу растеклось непривычное тепло. Он хотел пить и сделал ещё один глоток.
– И это тоже прекрасно, – сказал он и почему-то хихикнул. – Минералка с виноградом?
– Это гномовское пиво, похоже на ваше, но крепче… Доешь пирог! – решительно приказал гном. – И не пей больше, пока не доешь пирог.
– Я доем его, доем, – снова захихикал Роджер, у которого уже закружилась голова. – Не волнуйся об этом, Моссик. Я доем твой пирог. Кстати, что это за пирог?
– С грибами.
Мальчик широко улыбнулся:
– С грибами! Потрясающе. Мне это нравится.
Его неумолимо клонило в сон, но одновременно мальчик чувствовал прилив необъяснимого веселья. Он снова отпил из фляги.
– А сейчас, Моссик, я хочу задать тебе несколько вопросов по поводу… всего.
Он отправил в рот последний кусок пирога и снова приготовился выпить, но гном наклонился и выхватил у него флягу.
– Хватит! – Лицо его выглядело строгим. – Я забыл про человеческий возраст. Гном полностью взрослый в три года, а борода его седеет к семи. Задавай свои вопросы. Я расскажу тебе всё, что ты хочешь узнать про нашу миссию.
– Ты такой зануда! – Роджер откинулся на деревянную баррикаду. Он чувствовал себя прекрасно: спокойно, тепло, удобно. Всё его тело наполняло ощущение счастья.
– Расскажи мне всё, ничего не пропускай. Я хочу знать, что ты здесь делаешь, откуда ты пришёл и куда идёшь, дружище Моссик, лады?
Гном с недоверием посмотрел на мальчика. Потом почистил зубы кинжалом, отхлебнул из своей фляги и начал рассказ.
Глава девятая
– В стародавние времена, – начал он чинно, – нашу землю населяли разные существа. Все они сосуществовали более-менее мирно, за исключением человеческого этноса. Это был самый молодой этнос и самый беспокойный. Людям нравилось управлять и командовать. Они со всеми ссорились и ни в грош никого не ставили: ни природу, ни другие этносы и виды, будто из всех живых существ на свете есть только они. Люди всё делали только для самих себя.
