Борясь с желанием вскрыть оба свёртка, я схватила и тот и другой и засунула в рюкзак.
– Ну вот, нашли, – сказала Элли. – Уходим отсюда.
– Хотю молозеное, – заныл Сид.
– НЕТ! – дружно крикнули Элли и я. Пока я пристегивала Сидни к коляске, Элли взвалила на плечи рюкзаки.
– Хотю молозеное! – пронзительно завопил Сид, стоило мне высунуть нос за угол туалетного блока. От его вопля мой позвоночник едва не разлетелся на мелкие части.
– Ты не можешь его заткнуть? – спросила Элли
В панике я сунула руку в карман джинсов. И нащупала украденное малиновое драже, прилипшее к бумажному пакетику, и змейку-шипучку, всю в налипшей на неё пыли.
– Вот, возьми. – Я сунула их в липкую руку Сидни и быстрым шагом направилась от туалетов к главным воротам.
– Поедем на автобусе? – с надеждой спросила Элли.
– Нет, пойдём пешком. Тут есть дорожка. В противном случае мы рискуем застрять на обочине на целую вечность. И тогда нам крышка.
Мэр притворилась, будто её интересуют булочки, но на самом деле эта сладкая парочка держала в поле зрения ворота. Нам никак не проскользнуть мимо незамеченными.
Блин.
– Придётся пойти другим путём, – сказала я, толкая коляску назад по гравию.
– С другой стороны особняка? – спросила Элли. В её голосе слышалась паника.
Думаю, и в моём тоже.
Сердитый мужчина в твидовом костюме, когда мы крались мимо него, запихивал в себя пирог со свининой. Нас, похоже, он не заметил, однако встал и, вытерев очки носовым платком, внимательно осмотрел след на гравии, оставленный коляской.
Мы же у кучи брёвен свернули направо и юркнули во двор.
Стены были высокие, но вскарабкаться на них было можно. По крайней мере мне. На Элли же была дурацкая голубая юбка в цветочек.
Не лучший наряд, если вам нужно перелезть через стену. Да и вообще.
Я сразу поняла: без сложностей не обойтись. Как назло, стена была не совсем ровная, мшистая, кое-где на ней прилипли листья, местами она была осклизлой, а её верх крошился.
– Как мы выберемся отсюда? – спросила Элли, глядя на стену так, как будто та её вот-вот съест. Элли была на грани слёз.
– Легко и просто. – Я встала на бревно и заглянула через стену. Поля и живые изгороди тянулись до самого Демпмута. – Мы можем пойти домой этой дорогой. Давай, ты первая, – сказала я. – А я передам тебе коляску.
– Но я не могу! – Элли с ужасом посмотрела на стену.
– Я тебя подсажу.
– Фу, Скарлет, она такая грязная.
В эти мгновения голос у неё был совершенно несчастный. И это Элли, которая вечно рисует в тетрадках смайлики?!
– Элли, давай! – прикрикнула я. – Что ты предпочитаешь? Испачкаться или быть пойманной теми двумя?
Я подставила руку, чтобы её подсадить, и она поставила мне на ладонь свою чистую розовую сандалию.
– Я бы ни за что на свете не согласилась это сделать, Скарлет, – сказала она. – Я делаю это лишь потому, что ты моя подруга.
Я посмотрела в её полные слёз глаза за нелепыми очками. Подруга? Такие вещи обычно бывают взаимными. Я нуждалась в ней так же сильно, как и она во мне.
– Думаешь, мне хочется? Но чем скорее мы это сделаем, тем лучше. Обопрись одной рукой о мою голову, а другой уцепись за стену.
Элли подчинилась. Я изо всех сил подтолкнула её ногу вверх, чтобы она упала животом на верх стены.
– Ой! – взвизгнула она.
– Что такое?
Схватив Сида за руку, я вновь попыталась решить задачку с лисой, овцой, листьями салата, слизнем и уткой. Что мне переправить через стену первым делом, коляску или Сидни?
– Тут крапива, настоящие заросли, я обожгла об неё ноги, – жаловалась Элли. – А ещё тут коровьи лепёшки.
Вынув Сидни из коляски, я зажала его между коленей. Элли по-прежнему причитала по другую сторону стены, однако я уловила чьи-то шаги. Кто-то шёл по гравийной дорожке с нашей стороны особняка.
– Лови коляску. – Я перебросила коляску Сидни через стену. В следующий миг она упала в крапиву.
– Ой! – снова взвизгнула Элли. – Я обожгла руку.
– Извини, – сказала я. – А теперь Сидни!
Встав на бревно, я подняла брата вверх. Сидни встал на стену во весь рост, и я на миг испугалась, что он сейчас побежит по шаткой кирпичной кладке.
– Нет! Только не это! – вскрикнула Элли, и Сидни исчез.
Стук, истошный вопль Сидни, и на ремне коляски щёлкнул замок.
– Ха!
Теперь оставалась одна я.
Я поискала глазами другое бревно и, бросив взгляд на куст, заслонявший угол двора, увидела, что водитель разговаривает со сварливым служителем в твидовом пиджаке. Более того, твидовый пиджак указывал в нашу сторону.
Ой-ой.
Увы, брёвна были слишком неровные, их не сложить. Мне же нужна была опора. Найти я смогла только тачку. Что же делать? Я подтащила её к стене и забралась внутрь.
Хотя я сумела поднять ногу до верха стены, закинуть её на стену я не смогла.
Блин.
Придётся изобразить из себя берущую барьер лошадь.
Я перевернула тачку и приставила её к стене.
– Мне кажется, они где-то здесь. – Твидовый костюм вёл их в мою сторону. – Вы полицейский, сэр? Маленькая девочка сказала, что её отец полицейский.
Только без паники, приказала я себе.
– О, да. Управление уголовных расследований. Как вы понимаете, такие вещи не афишируют, – произнёс шофёр. Он определённо был на нашей стороне особняка. – Оберегаю нашу добрую леди.
– О, как интересно!
Голос твидового пиджака раздавался всё ближе.
Они уже знали, что мы где-то здесь, и я решила рискнуть. Я вышла из-за куста, чтобы дать себе хороший разбег.
– Вон там! – крикнул твидовый пиджак.
– Я вижу её! – воскликнула мэр. – Скарлет, дорогая!
И они все бросились вдогонку за мной.
– Давай, Скарлет, – сказала я себе. – У тебя получится.
Я подпрыгнула на месте, а затем в три длинных шага мои ноги перенесли меня к тачке. Одна подошва уверенно приземлилась на верхушке тачки. Та моментально заскользила, но я в броске устремилась вперёд и ухватилась руками за верх стены. Остальная часть тела – от талии и ниже – качнулась вбок. Я подтянулась.
Стена исчезла подо мной. Я, дрыгая ногами, перелетела через неё и, приземлившись уже за кустами крапивы, вскочила и помчалась следом за Элли. Та, сражаясь с коляской, уже преодолела половину поля. Сид орал как резаный.
