– Ой, я не знаю, – протянула она и опять захихикала.
– Определись уже, Эмма, – сказала я, пожалуй, слишком резко. Она показала мне язык.
– Вызов, – сказала Эмма, в конце концов.
– Хорошо… – начал Дуги, но Даррен поднял руку.
– Я кое-что придумал.
– Что? – Эмма испуганно посмотрела на Даррена. Как и я. Не хотелось, чтобы он создал прецедент унизительного испытания, ведь точно знала, что спросит Эмма, если я выберу правду.
– Скинь верх.
– Что?
– Ну же, детка. Мне как-то неловко сидеть здесь полуголым в одиночку.
– Ну так надень рубашку, – предложил Мартин, но Даррен не обратил на него внимания, по-прежнему смотрел на Эмму и поигрывал бровями.
Она нерешительно прикусила губу, а затем одним махом скинула свой топик. Под ним обнаружился верх от бикини. Я чуть не провалилась на месте. Эмма, моя Эмма, должна была умереть от стыда, но вместо этого она, казалось, наслаждалась вниманием. Сидела и оглядывалась, проверяя, все ли три парня на нее смотрят. Конечно все, хотя Мартин через мгновение отвел глаза. Дуги продолжал смотреть с одобрительной полуулыбкой на губах.
Мой живот беспокойно сжался. Во-первых, из-за взгляда Дуги. Во-вторых… вот я ни за что не соглашусь снять одежду. Этим закончится вечер? Я допила остатки своей водки в попытке погасить страх. Даррен заметил и предложил мне еще. После минутного колебания я протянула свой стакан и позволила щедро плеснуть в него водки. Дуги передал мне колу, и я наполнила стакан до краев.
– Хорошо, – промурлыкала Эмма, довольная всеобщим вниманием. – Следующий – Дуги.
– Правда, – сказал он, даже не задумываясь.
Эмма многозначительно посмотрела на меня, и я почувствовала, как лед скользит по моим венам. «Не надо, Эмма. Пожалуйста, не надо», – подумала я.
– Тебе кто-нибудь нравится? – спросила она.
Я попыталась проглотить еще водки, но та не пошла. Мир передо мной, казалось, немного сузился, как будто я смотрела на него через туннель. Интересно, виноват алкоголь или просто мое смущение?
Дуги, похоже, вообще не обеспокоился.
– Да.
– Кто?
Мое сердце остановилось в груди, пока я ждала его ответа, но он, все так же улыбаясь, откинулся на спинку стула.
– Это уже второй.
– Что? – в замешательстве моргнула Эмма.
– Второй вопрос. А отвечать надо только на один.
Я снова вздохнула, когда Эмма поморщилась.
– Но так нечестно! – завизжала она.
– Все честно, – не согласился Дуги.
– Даррен! – Эмма повернулась за поддержкой к своему парню, но тот рассмеялся.
– Извини, ангелок. Надо аккуратнее формулировать.
– Чушь какая, – проворчала Эмма.
Дуги пожал плечами и с невинным видом развел руками, мол, что поделаешь. Я молчала, надеясь, что никто не услышит, как мое сердце колотится от последствий адреналина. Итак, Дуги кто-то нравится. Я ощутила тяжесть сокрушительного разочарования, одновременно гадая, кому же так повезло. «Пожалуйста, только не Эмма», – подумала я. Кто угодно, только не она.
– Итак, Хезер или Мартин, Дуги? – спросил Даррен.
Я не посмела поднять глаза на Дуги, ожидая его ответа. Мне одновременно хотелось и не хотелось, чтобы он выбрал меня. Тишина висела, пока я, в конце концов, не взглянула на него. Он задумчиво смотрел на меня, но через секунду отвернулся.
– Мартин.
Злая улыбка расплылась по лицу Даррена.
– Правда или вызов, Мартин?
Тот сел прямее, явно чувствуя себя не в своей тарелке и пытаясь вычислить, что за пытку уготовил ему Даррен.
– Правда, – медленно ответил Мартин.
Улыбка Даррена стала шире.
– Кто тебе нравится?
Повисла пауза. Все уставились на Мартина, но тот покачал головой и сложил руки на груди.
– Я не буду отвечать.
– Да брось, – подначила Эмма. – Все отвечают.
– Плевать. Я не буду.
– Тогда ты должен принять вызов, – сказал ему Даррен. Я слышала злобное наслаждение в его голосе, но у Мартина не было выхода.
– Хорошо. Какой?
Даррен ответил так быстро, что стало очевидно: он заранее приготовил это задание.
– Поцелуй Хезер. По-настоящему, а не в щеку.
Как только я услышала свое имя, у меня внутри все сжалось. Мазнув взглядом по Даррену, я повернулась к Мартину. Я знала, что мои глаза широко распахнуты от потрясения и смущения. А вот лицо Мартина было совершенно пустым. Он пристально посмотрел на меня, прежде чем глянуть чуть-чуть левее, выше моего плеча. Туда, где сидел Дуги. Я никак не могла обернуться, чтобы увидеть его реакцию; скорее уж, вылила бы на себя остатки водки и прыгнула в огонь.
После нескольких ужасных секунд, которые тянулись словно год, Мартин твердо встретил взгляд Даррена.
– Нет. Этого я тоже не сделаю.
– Почему? – спросил Даррен.
– Потому что это глупо. Не собираюсь ставить в неловкое положение ни себя, ни Хезер. И, – еще один взгляд в сторону Дуги, – ты просто ведешь себя как козел. Забудь.
– Ты должен выполнить одно или другое, таковы правила игры. Выбирай. – Голос Даррена был жестким. Агрессивным. Стычка, которую я предчувствовала, вот-вот готова была разразиться.
– Нет, не должен, – уперся Мартин и подался вперед, словно готовясь встать. Даррен двинулся в унисон с ним, и концентрация тестостерона в воздухе выросла.
– Мартин, в этом суть «правды или вызова», – вмешалась Эмма, поддерживая своего парня.
– Что ж, тогда я не играю.
– Ты трус? – тихо спросил Даррен. Он явно задел Мартина. Тот встал, возвышаясь над всеми нами.
– Нет, – медленно и веско произнес Мартин. – Я не трус, и вы это знаете.
– Да трус. Трус! – Даррен тоже встал, но Дуги оказался быстрее: вскочил на ноги и положил руку на плечо Даррена.
– Так, все, хватит игр. Я есть хочу. Кто за то, чтобы поджарить зефир?
Глава 6
Хотя потребовалось некоторое время, чтобы все устроить, зефир сработал именно так, как и надеялся Дуги: переключил внимание, и напряжение медленно сошло на нет. Мы взяли палочки, которые были слишком тонкими, чтобы сойти на растопку, нанизали на них маршмэллоу и сунули в жар костра, пока они не расплавились в причудливые фигуры, а их края не почернели. Ошалев от водки, я бросила первый прямо в рот, забыв, что в центре масса все еще расплавленная и горячая. В результате ошпарила язык и небо и завопила, точно потревоженный попугай, пока кто-то не сунул мне банку ледяной жидкости. Я успела выпить половину содержимого, прежде чем поняла, что это пиво. Гадость какая. Я попыталась его выплюнуть, но лишь расплескала большую часть на себя.
