26 мая 1983 года Ковальски вызвал Ноулза в здание Федерального суда для беседы. Подозреваемого сопровождал его адвокат Э. Холмс Уиддон. Ковальски начал обработку Ноулза с разговора о другом его противоправном деянии. В мае 1981 года, когда Ноулз все еще должен был 6300 долларов за свой уже потрепанный пикап, они с Фрэнком Коксом сожгли его. А чтобы избавиться от необходимости и дальше вносить платежи за автомобиль, Ноулз заявил о его угоне.
Большинство федеральных прокуроров не обратили бы внимания на подобное обвинение, если речь шла о причастности обвиняемого к куда более тяжкому преступлению, но Ковальски решил с его помощью запугать Ноулза и попытаться все-таки заставить признаться в убийстве. Чтобы направить заявление страховой компании, Ноулз воспользовался услугами федеральной почты США, а значит, ему можно было предъявить обвинение в федеральном преступлении и упечь в тюрьму на десять лет.
Через несколько дней Ноулз был арестован федералами, и ему было предъявлено обвинение в мошенничестве в связи с получением им от страховой компании возмещения за сожженный им же пикап. Он внес назначенную судьей сумму залога и вышел на свободу, полагая, что еще есть какое-то время до того, как ему опять придется предстать перед судебным органом. Однако 2 июня 1983 года правоохранители явились на территорию компании его отца в Грэнд-Бэй, Алабама, в двадцати пяти милях к юго-западу от Мобила и арестовали Ноулза опять, заявив: сумма залога пересмотрена в сторону повышения.
Ноулз был растерян и унижен тем, что полиция арестовывает его на глазах обескураженных родителей. Отец был вне себя от гнева. Миссис Ноулз расстроилась еще больше.
– Я знаю – это все из-за того убийства, – сказала она. – Я в этом уверена. Вы просто не желаете оставить моего сына в покое.
– Замолчи, мама, и успокойся, – сказал Ноулз.
Мать уже вызывали в качестве свидетельницы, чтобы она дала показания большому жюри, и это расстроило и насторожило его больше, чем что бы то ни было еще. Он внес новый, более крупный залог, но теперь знал – проблемы все рано никуда не денутся.
Менее тяжкое преступление
Джеймсу Ноулзу были нужны деньги. Бенни Хейс внес за него залог, предоставив в качестве обеспечения последний оставшийся у него доходный дом на Херндон-авеню. Но теперь, когда на него так упорно наседали федералы, Ноулзу требовалось, чтобы Бенни выручил его опять. Поэтому в начале июня 1983 года Ноулз поехал домой к Хейсу, в Теодор.
В это время в доме Бенни находился его старший сын Рэймонд, который вернулся из армии, чтобы помочь своей семье в это трудное время. Ноулз всегда отличался развязной заносчивостью, но сейчас Рэймонд видел в его глазах страх. Он и Бенни удалились в другую комнату, чтобы поговорить без свидетелей. Рэймонд не мог слышать, о чем они говорят, но было ясно: они ссорятся. Затем Ноулз выбежал из дома, вскочил в свой пикап и, дав газу, умчался прочь, вздымая колесами пыль и гравий.
Несколько дней спустя, 10 июня 1983 года, в пятницу, около восьми часов вечера Ноулзу позвонил Роджер Браун из «Эппл Бондинг». Этот сотрудник компании, занимающейся поручительством, попросил молодого человека явиться в офис. Дело было настолько срочным, что Ноулз сразу же выехал из Грэнд-Бэя в Мобил и приехал до девяти. Здесь Браун сообщил ему, что Бенни Хейс передумал предоставлять один из своих доходных домов в качестве обеспечения залога.
Поручитель объяснил Ноулзу, что тот попал в серьезную передрягу. Его могли передать федеральному суду за мошенничество, и если он не сумеет собрать повышенную сумму залога, то ему придется до суда сидеть в камере. По всей вероятности, ему в конце концов придется провести в тюрьме немало лет, вне всякой связи с убийством Дональда.
К этому времени Ноулз уже дошел до ручки. Федералы притащили его родителей в Федеральный суд и заставили их давать показания большому жюри. Бенни предал его. И жюри подбиралось все ближе и ближе.
В тот же вечер в начале одиннадцатого зазвонил телефон специального агента ФБР Бодмена. На другом конце линии был Ноулз.
– Я хочу, чтобы вы со мной встретились, – сказал он. – Я хочу вам объяснить, как на самом деле обстояло дело. Вы давите не на тех.
Бодмену надоели эти игры.
– Послушай, Тигр, у тебя все равно не получится меня провести, – сказал он. – Но так и быть, я с тобой встречусь.
Ноулз попросил Бодмена встретиться на парковке в центре Мобила рядом с гостиницей «Адмирал Семмз». Бодмен нервничал из-за перспективы встречи с возможным убийцей, которая должна была произойти поздно ночью, поэтому он позвонил Джону Левожко, специальному агенту, недавно переведенному в Мобил, и попросил его поехать вместе с ним.
Двое агентов ФБР приехали на место встречи заранее и осмотрели его. Затем Бодмен заехал на парковку. Примерно в 11.30, когда агенты выходили из машины, из темноты вышли Ноулз и его адвокат Уиддон.
Ноулз пожал руки федералам. Затем снова сказал, что они охотятся не на тех людей.
– Я не собираюсь терять полночи, слушая твою брехню, – ответил ему Бодмен. – Ничего у тебя не выйдет. Я тебе вот что скажу – бери своего адвоката, отойдите куда-нибудь вон за тот угол, все обговорите, затем возвращайтесь, и мы решим это дело.
Бодмен предполгал, что Ноулз и его адвокат, возможно, не вернутся, но через несколько минут они подошли снова.
– Вот что, Тигр, перестань мне лгать, – сказал Бодмен. – Послушай, я не верю, что вы с Генри собирались убить его. Вы двое решили, что сможете с ним немного позабавиться. Но он перепугался до смерти и сам набросился на вас и вот-вот бы вас уложил, и вы бы с ним не справились.
Так, как бы невзначай, Бодмен предложил Ноулзу версию, которая могла бы стать для того способом выбраться из передряги. Это значило, что ему придется провести какое-то время в тюрьме, но ему придется намного легче, чем Генри. А если учесть, что он со своей ловкостью умеет выворачиваться практически из любого положения, кто знает, каким легким наказанием он сможет отделаться и сколь ничтожное время ему придется провести в тюрьме?
– Заметано, – сказал Ноулз. – Честное слово, мистер Бодмен, мы не собирались этого делать.
Ноулз стал утверждать, что они с Генри сказали потерпевшему, что не собираются его убивать. Но потом Дональд сделал именно то, о чем сказал Бодмен. Он поднял с земли сук и начал колотить им Генри и Ноулза. Тогда-то и началась «схватка», и хотя Ноулз пытался успокоить Дональда, тот все равно продолжал драться. По словам Ноулза выходило, что Дональд – совиновник собственной смерти. Если бы ему хватило здравомыслия не рыпаться, они бы просто избили его и уехали восвояси.
Затем Ноулз, уснащая свой рассказ драматическими деталями, поведал, как после того, как Майкл Дональд перестал драться и остался лежать на земле, они с Генри обеспокоились ухудшающимся состоянием здоровья своей жертвы. Тогда они уложили его в багажник – в багажник, а не на заднее сиденье – с намерением отвезти в больницу. Но вместо этого они отвезли его на Херндон-авеню, где Ноулз держал тело, пока Генри веревкой привязывал парня к дереву. И тут Ноулз заметил, что у Дональда перерезано горло. Он сказал, что он этого не делал и думает, что не делал и Генри.
