В глазах Уоллеса Лиуццо олицетворяла собой всех охотников и охотниц до чужих дел, которые понаехали в Алабаму, чтобы заставить белых людей поменять свой образ жизни. Чиновники штата отдали соответствующие досье Шелтону, и он принялся за работу.
Имперский Мудрец созвал в Бирмингеме пресс-конференцию, на которой объявил, что все убийства активистов были частью «шитого белыми нитками коммунистического заговора с целью уничтожения в Америке движений, исповедующих правые взгляды». Потом он голословно заявил, что Лиуццо подозревали в том, что она скрытая коммунистка и по ней велось расследование, а кроме того, он слышал, что «большую часть последних нескольких месяцев она не появлялась у себя дома, потому что разъезжала по стране, участвуя во всех этих демонстрациях». Что же до преподобного Риба, то он «умирал от рака еще до того, как приехал в Алабаму».
В других случаях Шелтон утверждал, что между Виолой и ее мужем были «свободные отношения». Люди Уоллеса распространяли слухи, что Лиуццо приехала в Алабаму, чтобы заниматься сексом с черными мужчинами, и что молодой Моутон отымел ее по полной.
Моутон был замкнутым молодым человеком. Он категорически утверждал, что между ним и имевшей лишний вес матерью пятерых детей, которая была к тому же вдвое старше, чем он, никогда не было ничего подобного. Был у них секс или нет, не имело к убийству абсолютно никакого отношения, но многие белые алабамцы были убеждены, что эти двое были любовниками: веская причина того, что случилось с Лиуццо потом. Алабамцы считали, что если белая женщина занималась сексом с черным мужчиной и ее застрелили, то так ей и надо – чтобы впредь другим было неповадно нарушать моральный кодекс Юга.
К расследованию убийства Виолы тут же подключился майор В. Р. Джонс, глава подразделения алабамского Департамента общественной безопасности по борьбе с подрывной деятельностью, который собирал сведения об активистах движения за гражданские права и вообще обо всех, кто выступал за расовую интеграцию. Подобно Шелтону, Уоллесу и многим другим сторонникам расовой сегрегации, он был одержим сексуальностью черных. Они были уверены, что чернокожие мужчины по натуре своей хищники и всегда готовы наброситься на самую чистую из белых дев.
Этот страх стал порождением долгой эры рабства, когда от сожительства рабовладельцев и их черных рабынь происходило многочисленное и все увеличивающееся потомство со смешанной кровью. После Гражданской войны среди белых родился миф, что виной такому количеству людей со смешанной кровью – черные мужчины, которые насиловали белых женщин. А больше всего приверженцы сегрегации страшились того, что белые женщины станут по своей воле желать черных мужчин и спать с ними.
Этот почти истерический страх перед сексуальностью чернокожих имел долгую историю. В 1892 году в Теннесси за короткое время линчевали восьмерых черных мужчин, обвинив их в том, что они якобы насиловали белых женщин.
Тогда же в негритянской газете «Мемфис фри спич» появилась редакционная статья без подписи, в которой говорилось: «Никто в нашей части страны не верит в старую, избитую небылицу о том, что негры насилуют белых женщин. Если белые южане-мужчины не поостерегутся, то они останутся в дураках, и придется сделать вывод, который нанесет большой урон репутации их женщин».
Большинство тогда решило, что автор этой редакторской статьи – чернокожий, имеющий наглость намекать, что белые женщины могут сами пожелать спать с черными мужчинами. В своей редакционной статье газета для белых «Мемфис ивнинг симитар» заявила, что если негры сами не разберутся с этим молодчиком, то «те, кого он оскорбил, сочтут своим долгом привязать этого негодяя к столбу, выжечь ему раскаленным железом клеймо на лбу и подвергнуть хирургической операции с помощью пары портновских ножниц».
Когда стало известно, что оскорбительную статью написала чернокожая женщина Айда Б. Уэллс, одна из самых известных и мужественных фигур в мире тогдашней журналистики, вопрос о кастрации отпал сам собой. Определение «шлюха» стало самым мягким из слов, которые хулители Уэллс обрушили на нее. Толпа сожгла здание «Мемфис фри спич» дотла, а Уэллс уехала из Мемфиса навсегда.
Но она продолжила выступать публично, причем крайне дерзко и вызывающе. Она говорила своим читателям и слушателям, что, несмотря на все законы и огромное давление со стороны общества, белые южане-мужчины «так отбелили кожу афроамериканцев, что возникла целая раса из мулатов, квартеронов
[29] и окторонов
[30]». Это дало белым расистам еще больше предлогов для того, чтобы линчевать чернокожих мужчин, которые якобы имели связь с белыми женщинами – или даже просто смотрели на них.
Страх перед сексуальностью чернокожих мужчин занимал в системе убеждений Шелтона центральное место. В 1965 году в своем интервью журналу «Плейбой» он заявил, что везде на севере страны, где движение за гражданские права сильно, черные мужчины выходят на охоту, чтобы насиловать белых женщин. «Как вы думаете, почему, если не поэтому, в Нью-Йорке или Чикаго, где негры считают, что они сильны, благодаря тамошнему движению за гражданские права, происходит так много нападений на женщин? – спросил Шелтон. – Почему в отношении белых женщин так часто имеют место сексуальные посягательства и изнасилования?»
***
Глава подразделения по борьбе с подрывной деятельностью Департамента Алабамы по делам общественной безопасности В. Р. Джонс приказал доктору Полу Э. Шофитту, токсикологу и помощнику директора Департамента токсикологии и криминалистики, произвести вскрытие тела Виолы Лиуццо. Хотя она погибла от выстрелов в голову, вскрытие включало в себя также осмотр влагалища убитой. Исследовав половые органы тела жертвы, Шофитт взял у нее вагинальный мазок.
Результаты этих исследований показали, что в часы, предшествовавшие убийству, жертва не имела никаких сексуальных контактов. Однако власти штата решили не давать эту информацию в СМИ, позволив клеветническим слухам множиться и дальше. Зато они сообщили Шелтону и другим, что на момент убийства на Лиуццо не было трусов, и эта информация тут же распространилась по всей Алабаме и за ее пределами.
***
В мае 1965 года, через два месяца после убийства Виолы, начался суд над первым из трех обвиняемых по этому делу, двадцатиоднолетним Колли Лероем Уилкинсом. Суд проходил в округе Лаундс, одном из наиболее расистски настроенных округов штата, и коллегия присяжных состояла из одних белых. Шелтон помог собрать для защиты трех обвиняемых в убийстве Лиуццо 200 000 долларов и сам присутствовал на процессе.
Для защиты Уилкинса Имперский Мудрец нанял адвоката Соединенных Кланов Америки Мэтью Хобсона Мэрфи. Обращаясь к присяжным с заключительным словом, этот грузный пятидесятиоднолетний мужчина, у которого не хватало двух пальцев на правой руке, сосредоточился не на защите своего клиента, а на нападках на Лиуццо, ехавшего с ней в одной машине Моутона и движение за гражданские права в целом.
