Дис хотел, чтобы у его противников создалось впечатление, что он включил СКА в число ответчиков по своему иску просто для того, чтобы потрафить своим черным нанимателям, но при этом сам он знает, что дела ему не выиграть. Мейз и Шелтон должны были думать именно так, чтобы еще больше притупить их бдительность и минимизировать то легкое беспокойство, которое мог внушать им этот гражданский иск.
Зал судебных заседаний выглядел так же, как и большинство тех залов в судах, где Дис представлял одну из сторон разбиравшегося дела – такой же полупустой: только тяжущиеся стороны и несколько зрителей. Через несколько рядов от семейства Дональдов сидела семья Хейсов. Бенни привел сюда их всех. Его сын Генри не сидел бы сейчас в камере для смертников, если бы он не дожал его, заставив вступить в Клан, и потом в тот далекий вечер после собрания их Клаверны не подговорил бы его на убийство. И Фрэнк Кокс не сидел бы сейчас в этом зале в качестве одного из ответчиков по делу, если бы он не вступил в Клаверну 900, чтобы умаслить Бенни. И Опал Хейс не было бы официально предъявлено обвинение в уголовном преступлении, если бы она не помогла своему мужу поджечь дом, чтобы добыть деньги на адвоката для Генри.
Несмотря на все это, Бенни считал пострадавшей стороной именно себя. Ведь он мог сесть в тюрьму на всю оставшуюся жизнь за то, что помог своему сыну оплатить услуги адвоката, защищавшего его в суде. И к тому же ни за что ни про что его сделали одним из ответчиков по этому иску.
Генри был не единственным членом семьи, который понимал, насколько гнусен Бенни. Гейл и Фрэнк Кокс тоже были потрясены всем тем злом, которое он принес в их жизнь.
Хотя Дис считал Бенни убийцей, он не видел никаких причин для того, чтобы еще больше настроить против себя бывшего Великого Титана Клана. И он протянул Бенни руку, но тот отказался ее пожать.
– Мистер Хейс, – сказал Дис, опуская руку, – мне очень жаль, что вашего сына приговорили к смерти. Я выступаю против смертной казни вообще. У меня тоже есть дети, и я понимаю, каково вам сейчас. Должно быть, вам всем приходится ох как несладко.
Несмотря на демонстрацию недружелюбия, Бенни ожидал от Диса какого-нибудь знака, который бы означал, что тот хочет пойти с ним на сделку, и это неудавшееся рукопожатие вполне годилось на роль такого знака. Бенни был страшно зол на Шелтона за то, что тот не помог ему оплатить защиту его сына в суде, и так же зол на адвоката Клана Джона Мейза за то, что тот отказался представлять его собственные интересы как ответчика по нынешнему иску.
Мейз сказал Бенни, что не может представлять его в этом деле, так как это поставило бы его в ситуацию конфликта интересов. У адвоката Клана были и другие причины избегать бывшего вожака. Мейз полагал, что одной из самых больших ошибок, которые когда-либо допускал Имперский Мудрец, было то, что тот не исключил Бенни Хейса из СКА.
«Бенни был одним из наиболее порочных, по-настоящему порочных людей, которых я когда-либо знал, – вспоминал Мейз. – Даже в моей практике адвоката по уголовным делам я встречал мало людей, о которых можно было сказать, что они родились без совести. А Бенни Хейс был лишен совести. Начисто».
Вскоре после возвращения в Монтгомери Дис получил письмо от Бенни. «Вы повели себя со мной и моей женой очень доброжелательно, – писал бывший вожак Клана. – Совсем не так, как я ожидал после того, что мне о вас наговорили».
«У меня есть много полезной информации, – уверил он Диса. – И я с радостью пойду с вами на любую сделку, чтобы привести свою жизнь в порядок».
Вместе с письмом Бенни вложил в конверт оригинал устава Клаверны 900, датирующийся 1973 годом и подписанный «его светлостью» Шелтоном. Этот документ имел ключевое значение, ибо он доказывал, что Клаверна в Теодоре вела свою деятельность по поручению и под контролем штаб-квартиры СКА. Отправив документ Дису, Бенни ясно давал понять, что хочет нагадить Шелтону и Мейзу, даже если это будет означать нарушение его клятвы хранить тайны Клана.
«Когда лжешь, забываешь, о чем»
Дис, взяв с собой Билла Стэнтона, поехал в дом Бенни в Теодоре и оставил свою охрану в Монтгомери, положившись на «беретту», которую всегда носил под пиджаком. Скоро Бенни предстанет перед федеральным судом за то, что поджег свой дом, чтобы получить деньги по страховке. И Дис полагал, что лучше встретиться с бывшим вожаком Клана теперь, до того как он, скорее всего, отправится в тюрьму.
Перед пепелищем дома Бенни на обочине узкой сельской дороги стоял железный крест высотой в двадцать пять футов
[34]. Дис ясно представил себе, как он, должно быть, выглядел, когда по торжественным датам члены Клана обматывали металл пропитанными соляркой тряпками и поджигали.
От дома Бенни остались только зола и фундамент, вокруг которых росли дубы и бородатый мох. Дис показал Стэнтону на хижину из металлических листов, где было задумано линчевание. Похоже, со времен убийства ей не пользовались, и вид у нее был заброшенный. Рядом с сараем стоял типовой дом на колесах, в котором теперь жили Бенни и Опал Хейс.
После того как Бенни бодро панибратски поприветствовал Диса и Стэнтона и пригласил их в дом, Дис попросил разрешения воспользоваться туалетом. Он опасался, что в доме на колесах кто-то прячется, готовый выскочить и атаковать. Он быстро огляделся по сторонам. Затем прошел в ванную комнату, не закрывая двери, спустил воду в туалете, так что звук прокатился по всему трейлеру, и поспешил назад.
Все в трейлере выглядело так, будто через несколько месяцев он развалится, и, идя на кухню, Дис почувствовал было жалость к Бенни и особенно к Опал, его несчастной жене. Но он тут же вспомнил, что сейчас встречается с человеком, который, вероятно, подговорил своего младшего сына линчевать чернокожего парня.
Дойдя до кухни, Дис увидел, что Бенни поставил на пластиковую столешницу стола продолговатую картонную коробку, полную документов Клана. Бывший вожак хотел обменять содержимое этой коробки на юридическую помощь для своего сына и на исключение его самого из списка ответчиков по нынешнему иску Диса.
По словам Бенни, Шелтон нарушил данное ему обещание помочь с защитой Генри. Насколько он знал, Дональда задушил Ноулз, а может быть, коммунисты, но только не Генри.
– Вы можете отмазать моего сына от этого убийства? – спросил Бенни.
– Мистер Хейс, вы же понимаете, я не могу влиять на такие вещи, потому что вашего сына признали виновным присяжные, но у вас есть адвокат, и он подаст апелляцию.
– Чего вы хотите, чтобы убрать мое имя из этого вашего иска? – спросил Бенни, не сводя глаз с коробки с документами.
– Этого я еще не знаю, мистер Хейс. Нам с вами надо поговорить, прежде чем я смогу ответить на этот вопрос.
Бенни позволил Дису несколько минут просматривать документы в коробке. Дис знал, что бывший вожак Клана нарушает свою тайную клятву, давая ему возможность взглянуть на эти страницы.
