Так я сидела, наверное, минут пятнадцать, и, если бы не надрывное мяуканье кота, который непременно хотел попасть в комнату и потому орал и царапал дверь с обратной стороны, я бы и дальше продолжала сидеть в позе истукана.
Кот вернул меня в реальность. Я очнулась. Осмотрелась. Рядом с диваном стояла кошачья корзинка.
«Вот почему он так рвется в комнату». Мысль о коте была первой мыслью, которую синтезировали мои родные заторможенные извилины.
Постепенно моя голова начала проясняться, и я осознала, что подверглась жесткому гипнозу.
«Если она так может блокировать сознание, какими же способностями и внутренней силой обладает эта женщина? – подумала я об Аврелии. – И что мне теперь делать? Не смотреть на нее? Заткнуть уши? Попробовать, конечно, можно. Только вряд ли мне это поможет».
Я встала с дивана, подошла к окну и, осторожно раздвинув жалюзи, посмотрела через стекло. Ухоженный дворик. Заасфальтированная дорожка, ведущая к дому. Высокий забор. За ним – крыши соседних домов. «Уже хорошо, что я нахожусь в населенном пункте, а не в лесу», – отметила я. Через проем незапертых ворот была видна серая «Волга», наверное, та, на которой меня сюда привезли, а еще кусок соседнего забора, выкрашенного в оптимистичный зеленый цвет.
«Кому принадлежит дом? Аврелии? Братьям и сестрам общины «Единство духа»? Или это и есть приют для «избранных», из которого только две дороги? Одна, как я понимаю, ведет на тот свет, – я перекрестилась. – Боже, избавь».
К воротам подъехал еще один автомобиль. Он остановился рядом с «Волгой», перегородившей подъезд к дому. Водитель посигналил фарами, и «Волга» беспрекословно сдала назад, пропуская мимо себя черную иномарку.
«Должно быть, это хозяин, по мою душу приехал», – подумала я и мысленно приготовилась к самому худшему.
Иномарка остановилась у крыльца. Мужчина в дубленке и надвинутой на лоб шапке вошел в дом. Он так быстро проскочил от машины к двери, что я даже толком не смогла его рассмотреть. За дверью послышались голоса: мужской, очевидно, принадлежавший только что пришедшему мужчине, и женский, в котором я узнала голос Аврелии.
– Я ее привезла, – гордо возвестила она о моем присутствии в доме.
– Кого? – Мужчина не сразу понял о ком идет речь.
– Марину Клюквину, подругу той женщины, которая была в разработке у Порфирия. Надо же, как все получилось…
– Хотите сказать, удачно, – продолжил за ней мужчина. – Согласен. Но зачем вы ее сюда притащили? По месту не могли с ней разобраться?
– Нет, она уверяет, что в глаза не видела нашу атрибутику. Хотя сама же у меня спросила: «У вас крест пропал?» И тут же сказала, что никакой крест в глаза не видела. Врет, конечно же. Знает и где крест, и где ее подруга. Надо только применить к ней воздействие и выйти на более глубокий уровень подсознания, а уж тогда она нам все выложит как миленькая. Психика у нее тонкая, воздействию поддается хорошо, не то что у той, второй, которая ее именем называлась. Ту слова с трудом брали, вчера мне даже понадобилось ее нашим фирменным напитком угостить.
Аргументы Аврелии мужчине показались малоубедительными, он ее выслушал и после недовольно сказал:
– И все равно, чтобы покопаться в чужих мозгах, совсем необязательно привозить человека сюда, – похоже, мужчина мне был не рад.
Я стояла за дверью и вслушивалась в каждое слово. Голос хозяина дома мне определенно был знаком. Где-то я его уже слышала и даже сама разговаривала с этим мужчиной. Вот только где и когда?
– А куда бы я ее отвезла? – спросила Аврелия в ответ на замечание хозяина. – Мне надо было ее изолировать. Ее офис все равно что проходной двор. В лагерь ехать далеко. К себе не могу, там у меня вечно кто-то из общины отирается. Сделали из меня мать Терезу. Говорила же, приглашать надо только состоятельных. Зачем нам вообще нужна эта голытьба? Время на них тратишь, а прибыль – копейки.
– Аврора Михайловна, в нашем деле без толпы никак. Понимать надо, – мужчина почему-то назвал Аврелию Авророй, вполне возможно, что имя «Аврора» было мирским ее именем, как Игорь для Порфирия.
– Да я понимаю, но больно уж хлопотно. Силы уходят попусту. Вы же знаете, сколько энергии я трачу на сеансы.
– Мы с самого начала договаривались – вы работаете с людьми, а я решаю кардинальные вопросы.
– Что тогда у нас делают Дорофей, Венедикт? Тоже толпу создают? – обиженно спросила Аврелия.
– А то вы не знаете, что епархия не может состоять из двух человек? Дорофей занимается материальной базой. От Венедикта, конечно, толку мало, но и его иной раз озаряет божья искра.
– Знаю, на чем зиждется его «божья искра», – пробурчала Аврелия.
– Я тоже знаю, но закрываю глаза, поскольку прихожане от Венедикта в восторге.
«Голос явно не принадлежит Диамиду. У Диамида бархатный баритон. А у этого мужчины голос хриплый, низкий. Чувствуется, что человек уже в летах. Дорофей, Венедикт – также отпадают, Аврелия о них сказала в третьем лице, как об отсутствующих, – рассуждала я. – Уж не преподобный ли Эраст за дверью?»
– А Диамид? – ехидно спросила Аврелия.
– Чем Диамид вам не угодил? Между прочим, нам его рекомендовало, как это банально не звучит, вышестоящее начальство.
– Он мне вчера нахамил, – пожаловалась Аврелия.
– Вы его еще не простили?
– С какой стати я его буду прощать?
– А с той, что если бы не он, вы бы с легким сердцем отправили женщину-пустышку в турпоход на край света. А так вы позвонили мне, пожаловались на брата Диамида, рассказали о возникшем конфликте. Посетовали на то, что такой выгодный клиент, как владелица туристического агентства Марина Клюквина, срывается с крючка. Обидно? Признайтесь, вы так думали. А вышло совсем наоборот. Это просто удача, что вы назвали ее имя. Это проведение! Рука судьбы! Зря вы расстроились, право, зря.
– Я же не знала, что вы с ней знакомы, – стала оправдываться Аврелия. – К тому же к нам в общину приходила не Марина Клюквина, а та, другая.
– А собственно, какая разница? Они ведь подруги. И скорей всего обе владеют одной и той же информацией.
– Не скажите, может, они и подруги, но материал разный. С той я намучилась, – Аврелия вздохнула. – Словесному воздействию поддается плохо. Увиливает от прямых вопросов. Отвечает вскользь. Деньги нести не торопится. Я уже тогда догадалась, что с ней что-то не так. Ну и решила ее отправить в приют, чтобы… Вы меня понимаете. Так Диамид не дал! Сказал, будем до конца ее разрабатывать. Приволок ее назад к турбюро. А там эта, настоящая, – должно быть, Аврелия взглядом указала на дверь, за которой находилась я. – Вызвалась ее отвезти домой. Тогда-то я и поняла, что подружки заврались.
– Мысли их прочитали? – В вопросе сквозила ирония.
– Да у них на лицах все было написано. А потом еще я с бабульками со двора поработала. Они-то мне и дали полное описание настоящей хозяйки «Пилигрима». Вечером я вам позвонила, и головоломка решилась сама собой.
