Учитель исподлобья взглянул на меня, проверяя, не захочется ли мне возразить. Возразить мне как раз очень даже хотелось. Что это за подстава? Жизнь бьёт меня по башке, а получается, что это я как бы сам себе подстроил такую бяку. Вот я мазохист! Впрочем, если допустить, что в моей Реальности, кроме меня, никого больше нет, то кого ж тогда винить в своих несчастьях? Да, сам себе и подстроил, я ж Создатель, как-никак. Может быть, мне всякие сценарии Игры интересны, а не только шоколад в шоколаде.
Наверное, мой наставник отследил, как менялось выражение моего лица, пока я рефлексировал на тему жизненной несправедливости. Потому что буквально через минуту он продолжил свою лекцию с того места, где закончил.
— А во-вторых, эмоции — это очень низкоуровневый язык программирования, — Учитель снисходительно усмехнулся. — У Игроков имеются гораздо более тонкие инструменты для воздействия на подсознание. Ведь что такое, например, злость? Это вибрации определённой частоты, довольно низкой, кстати. Любая, даже глупая мысль обладает частотой вибраций, значительно превосходящей частоту самой позитивной эмоции. А чем выше частота, тем сильнее воздействие. Именно поэтому мы можем управлять эмоциями с помощью мыслей.
— А мне кажется, что всё как раз наоборот, — нахально возразил я. — Если у меня плохое настроение, то и мысли приходят в голову только депрессивные.
Мне на миг показалось, что я нашёл неувязку в стройной картине мира Учителя. Но он ничуть не обиделся на моё выступление, напротив, ему вроде бы даже понравилось, что я осмелился спорить с самим Творцом.
— Ты абсолютно прав, Антон, — подтвердил он. — Именно так действует закон притяжения: дурные мысли притягивают негативные эмоции, а те, в свою очередь, провоцируют дальнейшие дурные мысли. Только не нужно ставить телегу впереди лошади. Спусковым крючком этой цепочки ВСЕГДА является мысль, оценивающая какое-либо явление как негативное. Заметь, не негативное явление как таковое, а мысль о том, что данное явление негативно. Сами по себе события и явления, даже если это смерть или боль, не несут негативной окраски, таковыми их делают наши оценки, то есть мысли.
Я попытался приложить вышесказанное на свой опыт. Когда миновал первый порыв отмести все эти умозаключения как чушь несусветную, здравый смысл начал проклёвываться сквозь скорлупу моего самомнения. Казалось бы, как можно относиться к смерти нейтрально? Однако совсем недавно я сам признался, что мне понравился мой посмертный опыт, когда я бестелесным духом парил над ущельем. Разве не так? А что насчёт боли? Может она быть благом? Наверное, в каких-то случаях может, например, как индикатор проблемы со здоровьем. Нет, для тела боль — это однозначно зло. Но ведь я уже на опыте выяснил, что я — не тело. А для проявленного сознания Создателя боль — это просто информация, не более того. Пожалуй, звучит логично. Итак, реагируя на картинку Реальности своими мыслями и эмоциями, мы как бы программируем формирование следующей картинки. Причём, мысли играют ведущую роль.
— Хорошо, я понял про мысли и эмоции, а как же поступки? — задал я следующий вопрос. — Разве не наши поступки в конце концов определяют нашу жизнь?
Учитель, похоже, был немало удивлён ходу моих рассуждений, но продолжил объяснения на этот раз без язвительных замечаний.
— Разве ты не понял, Антон, что наши поступки, иначе говоря, действия — это всего лишь часть картинки Реальности, которую создаёт подсознание, — он замолчал и в упор посмотрел на двоечника. — И наши тела, которые эти поступки совершают, тоже составная часть этой картинки, — с хитрой улыбкой добавил мой наставник.
— То есть мы на самом деле совсем ничего не делаем? — я был слегка ошарашен. — Это всё подсознание?
— Какая замечательная жизненная позиция у тебя, — саркастически усмехнулся Учитель. — Выходит, что бы ни случилось, это не твоя вина, это всё подсознание нахулиганило. А подсознание разве не часть твоего сознания, то есть по сути ТЕБЯ?
— Я просто неправильно выразился, — двоечник смутился и пошёл на попятную. — Я хотел сказать, что ум не совершает поступков.
— Да, сам по себе не совершает, — согласился Учитель. — Но ведь ты имел ввиду, что поступки совершаются как бы сами собой, не так ли? Это в корне неверно. Мы с тобой уже второй день разбираем, как ум программирует подсознание, а ты говоришь, что от ума поступки не зависят. Нет, мой милый, это именно ум формирует намерение, которое подсознание превращает в действие. Другой вопрос, делает ли он это осознанно, и насколько воля Игрока проявляется в формировании намерения.
— Тогда что же неправильного было в моём вопросе про поступки? — я искренне не понимал причины наезда.
— Ты поставил поступки в один ряд с мыслями и эмоциями, — пояснил мой наставник, — а это некорректно. Поступки вторичны, они лишь СЛЕДСТВИЕ работы ума. Кстати, далеко не все намерения, сформированные умом, превращаются в действие. Думаю, это утверждение не вызовет у тебя протеста.
— Это-то как раз понятно, — я невольно поморщился. — Если бы все наши хотелки материализовались, то мир бы рухнул. Интересно, а в чём причина такой неисполнительности подсознания? Только в неспособности ума эффективно им управлять?
— Нет, не только в этом, — Учитель хитро улыбнулся. — Но об этом мы поговорим позже. — А сейчас настало время для практических занятий. Надеюсь, ты сам найдёшь дорогу в свою комнату для медитаций?
Тоже мне, Шахерезада из Убежища, всегда прекращает дозволенные речи на самом интересном. Я разочарованно вздохнул и поплёлся медитировать. На этот раз дверь в застеклённую галерею подалась без труда. Видимо, Творец включил меня в список допущенных лиц. Комната для медитаций была залита охряным послеполуденным солнечным светом. Долго же я спал после ночных приключений. Надо же, прошло всего несколько часов, а я уже отношусь к собственной смерти как к приключению. Кто бы мог подумать? Впрочем, полёт над ночным ущельем действительно был потрясающим, грех жаловаться. Да и в целом урок был ну о-о-очень наглядным. Сколько бы ещё времени я выносил мозг Учителю своими заморочками с телом и сознанием? Да и не факт, что в конце концов поверил бы его словам. Зато собственному опыту трудно не поверить. Жёстко, конечно, зато убедительно до мурашек.
Решив стать прилежным учеником, чтобы больше не нарываться на подобные наглядные демонстрации, я задёрнул шторы, взял с полки полюбившуюся балеринку и угнездился на подушках в позе, отдалённо напоминающей пресловутый лотос. В этот раз я не стал доводить свои глаза до рези и слёз, а сразу закрыл их и вызвал образ статуэтки в своём воображении. Минут через десять мне стало скучно разглядывать балерину, и я решил сменить объект просто для разнообразия. На этот раз мой выбор пал на ритуальный бронзовый кинжал с большим красным камнем в рукоятке. С визуализацией кинжала, как и со статуэткой, никаких сложностей не возникло. Я с интересом изучал во всех деталях свой новый объект и совершенно позабыл о времени.
Кинжал представлял собой великолепное сочетание хищной красоты и прагматизма, эдакое совершенное орудие убийства. Грани лезвия были заточены до бритвенной остроты, на одной из граней была небольшая зазубринка, как бы намекавшая, что это вам не сувенир, а рабочий инструмент. Рукоять кинжала украшал изящный рунический узор. Похожие руны я видел на полу и потолочных балках в стеклянном доме во время моего ночного полёта. Единственное, что на мой взгляд нарушало смертоносную гармонию сего совершенного орудия убийства, это кроваво-красный камень в его рукоятке. Камень был слишком большой и слишком круглый для такой изящной вещицы, да и цвет его был какой-то вульгарный, словно грубый намёк на кровавое предназначение этого предмета.
