— Как ты думаешь, Антон, сможет ли компьютер создать картинку на экране монитора, если его не подключить к источнику электричества?
Опять риторический вопрос, и вновь мне предоставляется возможность продемонстрировать свои верноподданнические чувства. Понятное дело, я замотал головой к удовольствию моего наставника.
— Так же и с материализацией, — констатировал Учитель. — Ты можешь создать мыслеобраз, но, чтобы он стал, так сказать, «материальной» частью твоей Реальности, его необходимо накачать энергией низких вибраций. В самих этих вибрациях недостатка нет, их полно в нашем мире. Но вот управление этим процессом накачки осуществляется с уровня, практически недоступного простым Игрокам.
Он опять скосил на меня глаза, ожидая реакции. А что я мог сказать? Что я не простой Игрок, а Программист? Так он и сам это знает. Или он ждёт от меня признания в том, что я по ночам тырю у него из загашника тонкие энергии?
— Этот особый вид вибраций часто называют любовью, — продолжал Учитель, не дождавшись от меня ничего вразумительного. — Любовь является главной творческой силой в нашей Реальности.
Вот это клёво. Значит, каждый влюблённый — это потенциальный волшебник? К сожалению, дальнейшие слова Учителя быстро охладили мой задор.
— Не стоит, однако, принимать за любовь страсть, возникающую у противоположного пола при виде стройных ножек или накаченного торса. Собственнические чувства супругов друг к другу и к своим детям также не являются источником творческой силы.
Учитель задумчиво посмотрел на горы, залитые солнечным светом, и в его глазах промелькнуло что-то такое… Может быть, это и есть любовь? В общем, я моментально простил ему все издевательства и унижения.
— Сознание обычных Игроков не может постоянно функционировать в вибрациях любви, — заявил Творец Убежища, — но изредка отдельные Игроки могут переходить в режим творчества на ограниченное, как правило, довольно короткое время. Это может происходить естественно, как ступенька на пути духовного развития, но можно этого добиться и с помощью специальных практик.
А вот отсюда поподробней. Интересно, это он про магические ритуалы или про духовные практики? А в чём, кстати, разница? Только ли в целях и мотивации? Или существуют иные отличия?
— В базовой Реальности действует непреложный закон, — продолжал вещать Учитель, — чем выше уровень развития сознания, тем больше у него возможностей для творчества. Иначе говоря, развитые сознания могут черпать больше творческой энергии мироздания без кармических последствий.
— Этот закон действует только в базовой Реальности? — спросил я, изобразив на лице дебильную невинность.
Мне показалось, что Учитель недовольно дёрнул щекой, или не показалось?
— Ты всё правильно понял, Антон, — проворчал он. — Творец высокого уровня может обойти этот закон. В Убежище, например, он не действует.
Нет, не показалось. Не хотел Учитель делиться со мной этим знанием, видимо, чтобы не искушать. А я, выходит, таки залез без спросу в его заначку. Но я же не специально. Нужно было меня сразу проинструктировать.
— Я не знаю, как ты получил доступ к творческой силе, — ответил Учитель на мой невысказанный вопрос, — подозреваю, что ты и сам не знаешь. Я прав?
— Если я нарушил какие-то правила, то только потому, что мне о них ничего не было известно, — сказал я с напором, типа, нечего меня тут обвинять на ровном месте.
— В том-то и дело, что ты ничего не нарушал, — сказал Учитель со вздохом и опять задумчиво уставился на вершины гор.
Если моя невиновность не вызывает сомнения, тогда я не понял, почему меня изгоняют из Убежища? Я стал опасен? Но для кого? Уж точно не для бессмертного Творца.
— Марго предположила, что это, возможно, проявляются способности Программиста, — закинул я удочку, — может быть, материализация как-то связана с моей миссией?
— Вот это тебе и следует проверить в базовой Реальности, — подвёл черту Учитель. — Если твои способности к материализации идут от Создателя, то возмущения ткани Реальности не произойдёт, так как твои действия будут соответствовать его плану.
— А если возмущение произойдёт, то Охотники будут иметь полное право меня пристрелить, несмотря на охранный медальон, — с горечью резюмировал подневольный экспериментатор.
Учитель промолчал, сохраняя бесстрастное выражение на лице. Понятно, чего уж. Не хочет он рисковать своей репутацией и ссориться с Охотниками. А вдруг я не тот, кем он меня считает? Хорошо, я уйду, и пусть ему будет стыдно, что он лишил меня защиты.
— Я, к сожалению, не вижу другого эффективного способа разобраться с твоей миссией, — нарушил молчание Учитель. — Ты слишком быстро овладел техникой, на которую другие Игроки тратят многие годы жизни. Следовательно, времени до начала у тебя осталось совсем мало. Но это не значит, что твоя миссия связана именно с материализацией, хотя вероятность действительно очень высока. Возможно, способность материализовать вещи — это просто побочный эффект какого-то другого дара. Если б я мог придумать более безопасный способ это проверить, то не стал бы подвергать тебя риску. — Учитель поднялся из кресла, подошёл к краю платформы и тяжело облокотился на перила, нависнув над пропастью. — Впрочем, тебе решать, Антон, — невесело улыбнулся он. — Чего ты опасаешься больше: Охотников или не успеть определиться с миссией и потерять управление своей волей?
У меня потеплело на душе. Несмотря на то, что выбирать в сущности было не из чего, я был рад, что Учитель в этой ситуации думал обо мне, а не о своём комфорте. И, конечно, он был прав, я предпочту рискнуть с Охотниками.
— Мне лучше всего вернуться прямо сейчас, — я подвёл черту дискуссии, и мне стало легче от принятого решения.
— Если сложится критическая ситуация, немедленно возвращайся в Убежище, — напутствовал меня Учитель, — здесь я смогу тебя защитить.
Ага, если успею. И как же, интересно, он сможет меня защитить, если что? Я даже приблизительно не представлял, какой силой может обладать Творец в своём мире. Жаль, нет времени для расспросов.
Через десять минут я уже сидел на кровати в своей комнате и пытался собраться с мыслями. Ведь я окажусь в своей Московской квартире аккурат перед тем, как белобрысый фанатик в неё ворвётся, размахивая пистолетом. И у меня будут считанные секунды, чтобы его нейтрализовать, иначе дальнейших экспериментов с материализацией может и не потребоваться. Если честно, мне было тупо страшно возвращаться, но и отсиживаться в Убежище до конца дней мне тоже не светило. Мой персональный счётчик отсчитывал последние деньки до времени Ч. Я достал из-за пазухи охранный амулет и сжал его в ладони. Это немного помогло успокоить нервишки.
Закрыв глаза, я визуализировал свою спальню и почти сразу приложился пятой точкой об пол. Ну это ж надо было быть таким тупицей, чтобы забыть, что в момент перехода в Убежище я стоял рядом с кроватью. Однако время для рефлексии было явно неподходящим. Потирая пострадавшее место, я ринулся к входной двери. Белобрысый всё ещё возился с цепочкой. Хорошо, что у меня хватило ума её набросить перед побегом. С разбегу я пнул дверь ногой, и, сбросив цепочку, распахнул её перед Охотником. Он на секунду застыл в недоумении. На это, собственно, и был расчёт. Нужно было дать ему возможность хорошенько рассмотреть мой амулет. Я вполне резонно опасался, что после прошлой неудачи он не станет тратить время на разговоры, а просто сходу меня пристрелит.
