Сразу переместиться внутрь дома показалось мне неприличным, поэтому я, как добропорядочный гражданин, приземлился у ворот и позвонил в колокольчик. Открыл мне совершенно незнакомый человек и на вопрос о Тарсе, так ведь звали Учителя в миру, чопорно ответил, что хозяин не принимает, приболел. Я, конечно, не ожидал, что Учитель бросится мне на шею, но послать какого-то типа меня отшить — это было уже чересчур. Да и вообще, странно всё это: высокий забор, дворецкий. В Убежище Учитель вёл жизнь более, чем скромную. Неужели произошедшая трагедия так его изменила?
Делать нечего, пришлось мне зайти за угол забора, подальше от посторонних глаз и камер наружного наблюдения, и переместиться сразу на второй этаж. Я прикинул, что именно там должны были находиться личные, так сказать, покои. Да и народу должно быть поменьше, чем внизу. Но я ошибся. Как только я завернул в какой-то коридор, на меня накинулась парочка здоровенных мужиков в полувоенной униформе. Они скрутили мне руки за спиной и защёлкнули на запястьях наручники. Такого обращения я, понятно, предвидеть никак не мог, но сопротивляться не стал. Надеюсь, они не в пыточный подвал меня потащат, а прямо к своему хозяину. Мы прошли до конца коридора, и меня не особо вежливо втолкнули в высокую дубовую дверь. Обстановка комнаты, где я оказался, вполне соответствовала моим представлениям о дворцах и замках. Старинная дубовая мебель, гардины, картины, развешенное по стенам оружие и прочая атрибутика высшего света. А вот Учителя там не оказалось. За столом сидел какой-то невзрачного вида мужчинка в чёрной тройке. Это что же, домашняя одежда у него такая? Или тут ожидают гостей в любое время суток?
— Кто ты такой, и как проник в этот дом? — голос мужчинки вполне соответствовал его внешности, он был высокий и писклявый.
— А где твой хозяин? — вместо ответа вежливо полюбопытствовал я.
— Советую отвечать! — взвизгнул мужчинка.
Ситуация складывалась, прямо скажем, идиотская. Я уже было начал прикидывать, не пора ли продемонстрировать свои Творцовские возможности, когда из кресла у окна раздался знакомый голос. Высокая спинка кресла полностью закрывала говорящего, так что, войдя в комнату, я даже не заметил, что там кто-то был.
— Это Гор, — голос Учителя был каким-то замученным. — А я всё думал, когда же ты, наконец, заявишься.
Он вылез из кресла и, не спеша, подошёл ко мне. Моё лицо расплылось в радостной улыбке. Я и сам не ожидал, что буду так рад его снова увидеть.
— Тебе наручники не мешают, — полюбопытствовал хозяин дома.
Если честно, я про них совсем забыл, так был шокирован неласковым приёмом. Быстренько убрав эти железки из текущей Реальности, я полез обниматься.
— Вижу, Сабин тебя неплохо поднатаскал, — смущённо прокомментировал Учитель, видимо, не ожидавший от меня проявления нежных чувств.
— Учитель, мне очень нужен совет, — выпалил я вместо приветствия.
— Ну какой я теперь тебе Учитель, — опять прямо-таки мировая скорбь в голосе, — пусть будет Тарс. И давай перейдём на ты, если не возражаешь, Создатель.
— Ну и я тогда тоже не Гор и не Создатель. Надеюсь Вы, то есть ты, моё имя ещё не забыл.
Тарс невесело усмехнулся и повернулся к мужчинке в тройке.
— Ты свободен, Алекс, — он небрежно махнул рукой, — и попроси, чтобы нам принесли чего-нибудь выпить и перекусить. Боюсь, этот разговор может затянуться.
Вот так бы давно, а то дворецкий, бугаи с наручниками. Что с тобой стало, Учитель?
— А может быть, не нужно? — спросил я. — Давай, как раньше, поговорим у камина в Убежище. Там всё, как было до нападения волка, вот увидишь. И Марго рада будет тебя видеть. Она там теперь хозяйничает.
При слове «Убежище» Тарс невольно поморщился. Душевная борьба была видна на его лице невооружённым глазом. Не нужно было быть Творцом, чтобы заметить, как ему больно.
— Почему? — я, хоть убейте, не мог понять, отчего он так расстроен. — Если не понравится, вернёмся, в конце концов.
Я чувствовал, что Тарсу очень хочется оказаться в Убежище, но он почему-то упорно отказывал себе в этой невинной прогулке. Борьба с самим собой продолжалась ещё с минуту. И всё же прежний Учитель победил нынешнего Тарса. Он решился и махнул мужчинке в тройке, чтобы тот уходил.
Мы не договаривались, в какое конкретно место в Убежище будем перемещаться, но, как по наитию, оба оказались в каминном зале. Тарс стоял, ссутулив спину, как будто хотел от чего-то защититься и удивлённо озирался по сторонам. Наверное, не ожидал, что мне удастся восстановить всё до мельчайших деталей. Осмотревшись, он по привычке направился к кухне налить чаю, но по пути остановился и вопросительно посмотрел на меня. Я утвердительно кивнул, подтверждая, что сервисная магия действует.
— Тарс, если тебе хочется прогуляться, — предложил я, — то спешки никакой нет.
Он отхлебнул из чашки и зажмурился от удовольствия.
— Давненько я не пил такого чая, — в его голосе промелькнули мечтательные нотки. — Прогуляюсь, конечно, но позже. Выкладывай, что стряслось.
Мы уселись в кресла у камина, и огонь с весёлым треском принялся облизывать берёзовые поленья. Я решил, что прежде, чем наваливаться с вопросами, надо бы извиниться за все беды, что свалились на Тарса по моей вине. Какое-то время он молча слушал, как я неловко оправдывался, вроде бы даже одобрительно кивал головой, и вдруг со всей дури треснул кулаком по подлокотнику кресла, так что половина чая враз оказалась на полу.
— Хватит! — его боль наконец прорвалась наружу.
В сущности, это был хороший знак. Я не стал его успокаивать. Пусть выговорится, ему сразу станет легче. Но Тарс умолк и замер с каменным лицом, словно не орал на меня секунду назад. Прошло не меньше пяти минут прежде, чем он снова заговорил.
— Это всё неправда, Антон, — вот и славно, наконец-то он назвал меня по имени. — Нет никакой твоей вины в том, что случилось.
Вот это новость! А чья же тогда вина? Похоже, Учитель в своей чёрной меланхолии всерьёз занялся самобичеванием. По-хорошему, его бы к психоаналитику сводить, так ведь не пойдёт.
— Опустим вопрос о том, что ты действовал неосознанно, — заговорил Тарс в своей бесстрастной манере, — но ведь ты создал защитника, а не разрушителя. Так?
— Наверное, — я кивнул, пока не понимая, куда он клонит. — Моё подсознание со мной не консультировалось, когда его сотворяло.
— Разрушителем твоего волка сделала моя самонадеянность, когда я затеял преподать тебе наглядный урок, — он сокрушённо опустил голову. — Поверь, у меня было достаточно опыта, чтобы определить уровень ученика, но с тобой я просчитался, недооценил риск. Хотя, где-то в глубине души и надеялся, что ты окажешься Гором, а не ещё одним Программистом.
Неужели это он из-за своей некомпетентности так переживает? Что за бред. Каждый может ошибиться. Не хоронить же себя из-за этого. Тем более, что Тарс уже расплатился за свой промах так, что врагу не пожелаешь.
