— Как?
— Не знаю! Ногой! О Господи, что-то едет!
— Нас задавит! — панически запричитала Шпулька. — Ноги отрежет! Бросай все, бежим!
Со стороны Варшавы неслась машина, а они, как на грех, катили по самой серёдке проезжей части. К счастью, небольшого наклона дороги на повороте оказалось достаточно, чтобы перегруженная тачка сбавила скорость, позволив им спрыгнуть без риска для жизни. Ещё какое-то время они возились со своим грузом, причём в свете фар это выглядело так, будто огромный сухой куст вдруг ожил и решил переместиться в другое место, потом наконец удалось вытащить стол на обочину.
Мимо проехал «фольксваген», немного притормозив на повороте и осветив окрестности, и быстро исчез в направлении Виланова.
— Пронесло, — дрожащим голосом сказала Тереска. — У меня есть запасная верёвка, а вообще-то смородину мы потеряли.
— Я не удивлюсь, если мы и жизнь потеряем на ниве общественной работы, — с горечью заметила Шпулька, возвращаясь за валявшимися невдалеке черенками смородины. — Привяжи их покрепче!
Из все ещё стоявшей в зарослях машины за ними наблюдали три пары внимательных глаз.
— Менты, — с тревогой произнёс один из субъектов. — Выследили нас.
— С чего ты взял?
— Они ездят «фольксвагенами». Ты представляешь себе водителя, который увидал бы такое зрелище и не остановился бы поглядеть, что это за цирк? Он в сговоре с этими…
— А вдруг и правда?
— Она нарочно вывернула на середину, чтобы показать место.
Третий внезапно разозлился.
— Попрошу не разводить панику, — холодно заявил он. — Что значит «место», какое место, мы здесь первый раз встречаемся! Никто о нас ничего не знает, вы как пуганые вороны!
Двое других прикусили языки.
— А интересно все-таки узнать, в чем тут дело, — наконец осторожно сказал один. — Эти девчонки и эта… платформа. Чем они здесь занимаются?
— Это можно, только поделикатней, соблюдая осторожность. У нас ещё два часа времени.
Автомобиль медленно выехал из кустов и с выключенным дальним светом, лишь на подфарниках, покатил в сторону Варшавы.
— Я уже боюсь разгоняться, — обеспокоенно сказала Шпулька. — Эта скотина в случае чего снова не захочет останавливаться.
— Толкай, иначе мы всю оставшуюся жизнь проведём на шоссе! Надо приделать тормоза, Зигмунту это ничего не стоит.
— Зигмунт того же мнения, что и остальные. Говорит, что мы пустоголовые, что надо было сначала договориться, а потом заказать грузовик и свозить все чохом, раз в две недели…
Тереска внезапно соскользнула со стола и застыла бы как вкопанная, если бы не судорожно зажатая в пальцах скоба, тащившая её дальше. После короткой пробежки к ней присоединилась Шпулька. Соскочив с тачки, она с помощью Терески обуздала её, и обе остановились.
— Что ты сказала?
— Говорю, раз в две недели. Из-за этого твоего Богуся мы стали такими кретинками, каких ещё свет не видывал, во всяком случае, на европейских рекордсменок точно тянем! Так говорит Зигмунт, и похоже, он прав. А что касается Богуся, — безжалостно пророчила Шпулька, — он придёт в тот самый злосчастный день. Как назло. Всегда так бывает, это уж точно. Ты можешь торчать у телефона целый год, а как только отскочишь на минутку, он и позвонит. Но ты его звонка не услышишь.
Тереска смотрела на неё с явным неудовольствием.
— Ладно, — наконец гневно отозвалась она, — после драки кулаками не машут. Завтра смотаемся последний раз в деревню, а потом останутся только Тарчин и Груец. Зигмунт тоже хорош, не мог пошевелить мозгами пораньше.
— Он уже давно шевелит мозгами, — вступилась за брата Шпулька, — но ты же и слышать ни о чем не хотела. Ведь и Каракатица нам говорила то же самое ещё вначале. Поехали, а то и вправду не заночевать бы нам на шоссе.
Минут через десять подруги, поменявшись местами, сменили ноги. Тереска вдруг начала встревоженно озираться, затем склонившись к Шпульке, известила её зловещим шёпотом:
— Я тебя пугать не хочу, но за нами едет машина.
— Ну и что? — не испугалась Шпулька. — Мы же тащимся сбоку, пускай обгоняет.
— В том-то и дело, что она нас обгонять не хочет. Ползёт следом, сохраняя дистанцию.
Шпулька чуть не задохнулась от страха. Она вытаращила глаза и открыла рот, но тут же его закрыла и принялась яростно отпихиваться ногой. Тереске волей-неволей тоже пришлось сменить аллюр.
— Полегче, Шпулька, не гони так, а то мы загремим вниз. Все равно из нашей катеры сто километров в час не выжмешь. Нас любой машине догнать раз плюнуть.
— До Хелмской уже близко… — Выдохнула Шпулька.
— Да зачем нам Хелмская? Правь к школе!
— По насыпи я ни за что не поеду…
— Вот дурёха! Именно в насыпи наше спасение. На насыпь ни один автомобиль не вскарабкался!
— Бандиты выскочат из машины и догонят нас. Это же они! Убийцы! По Идзиковского ехать опасно, там темень страшная. Едем через город! Через площадь Унии!
— А через Беоляны и Ломянки не хочешь? На Бельведерской тоже темень.
— О Боже! Ну тогда через Дольную, там фонари есть, вчера были! Мы с тобой, видать, умом тронулись, в такой ситуации по ночам шастать! И куда только милиция смотрит? Машина все ещё едет за нами?
— Все ещё.
— Мне даже оглядываться страшно.
— Да, кстати, насчёт милиции, — припомнила вдруг Тереска, — милиция нас уже искала. Они там выследили кого-то и хотели нам показать, только нас не застали.
— Какой ужас! Бандиты наверняка смекнули, что милиция на них вышла. Из-за нас! Нет, они нас уберут, это точно! Поторапливайся!
Не теряя прыти, они окольной дорогой добрались-таки до школы и скинули во дворе свой груз. Подозрительная машина все время следовала за ними и только возле школы куда-то делась.
— Затаились небось где-нибудь за утлом, — нервничала Шпулька. — Я домой не пойду, заночую в школе. Влезу . — Через подвальное окно. Так и знай, я на нашей колымаге домой не покачу.
— Колымагу можно оставить здесь до завтра. А домой придётся идти, а то родственники всполошатся. Надо только найти что-нибудь для защиты, дубинку или палку покрепче.
— А может, позвонить из учительской, чтобы кого-нибудь за нами выслали?
— Перестань дурить, школа заперта, нам туда не попасть. Да и время ещё не позднее, везде фонарей полно.
— Только не на моей улице!
— Мы сначала пойдём ко мне и позвоним в милицию. А завтра ты прихватишь по пути нашего монстра, и встретимся у насыпи, ближе к вечеру…
— Ишь чего захотела! Ближе к вечеру! — взъярилась Шпулька. — Если ты полагаешь, что я и завтра собираюсь бегать в темноте от бандитов, то глубоко заблуждаешься. Или едем сразу после уроков или обходись без меня! Мне собственная жизнь дороже твоего Богуся!
