– Потому и вопрос твой был неверен, – словно не слыша меня, продолжил рыжий. – Надо было спрашивать не «где я», а «когда я».
– И когда я?
– А никогда, – он уселся на трон. – Здесь нет времени. Здесь нет «вчера» и «завтра». Навь уснула много сотен лет назад, серый туман забвения стал ее одеялом.
– Если нет времени, то нет ничего, – я помассировал виски. – Место без времени – это пустота, в ней нет входа и выхода.
– Отчего же? – незнакомец поерзал на троне. – Вон выход. Во-о-он там. Если хочешь, можешь отсюда уйти.
Я глянул в заданном направлении и в самом деле увидел черный проем. Мало того, разглядел ступеньки лестницы, ведущие вверх.
– Иди, – повторил рыжий. – Поднимись по ходу, толкни дверь – и ты выйдешь из кургана.
– Выйду куда?
Молчал этот странный человек, и только огоньки костра поблескивали в его глазах. Или это не огоньки?
Впрочем, на этот вопрос ответ я уже знал. Первое изумление прошло, а с ним вернулось умение складывать один и один.
– Лучше тут останусь, – поразмыслив, сообщил ему я. – Здесь уютно, тепло и компания хорошая. И потом, не всякий день выдается возможность пообщаться с тем, кто мою жизнь наизнанку вывернул.
– Я знал, что ты смышлен, – хмыкнул рыжий. – Выйди ты из кургана – и не было бы тебе пути обратно. Ни сюда, ни в твой мир. Ничто никогда никого обратно не выпустит. В нем нет дорог, а значит, невозможно никуда прийти. Даже Смерти – и той в нем нет. И бродить тебе в сером тумане ни живым, ни мертвым до скончания времени.
– А времени тут нет, потому это продлится вечность, – в тон ему закончил я фразу и отвесил поклон. – Исполать тебе, батюшка Великий Полоз.
Яркая вспышка – и вот вместо рыжего мужичка трон обвивает клыкастый змей, чье тело переливается словно жидкий огонь. Или как расплавленное золото.
– И второй раз тебя похвалю, – теперь это был не человеческий голос, в нем отчетливо слышались шипящие нотки. – Не за то, что смекнул, кто я есть. Это было несложно, и не догадайся ты – я был бы расстроен. За то хвалю, что выполнил первый урок. Правды ради замечу – не только для меня ты старался, но и для себя, поскольку я еще на поляне срок на то отвел, и ты в самый его предел уложился. Вам про то было неведомо, но это не столь важно. Не принеси ты мне сегодня дары Лыбеди – так нынче же ночью к тебе пожаловала бы незваная гостья, чтобы подарить свой поцелуй, первый и последний. А он таков, что доброго посмертия после него не жди, нет. И надоедливую муху, что я к тебе приставил, она бы тоже навестила. Ее, правда, больше для порядка. А вот тебя – за то, что ты меня опечалил. Не люблю огорчаться.
И ведь не пугает он меня, так и случилось бы. То-то в последние дни у меня знак на груди то и дело чесался, а после этого на душе как-то муторно становилось. Это мне две змейки скорую смерть пророчили. И встречу со своей старшей коронованной сестрой, которая и оказалась бы той самой ночной гостьей.
– А раз так, вот тебе моя награда, – продолжил Полоз. – До того времени, что я вам отмерил, бояться более нечего, не стану карать за промедление или нерадивость. Но в Змеиный день спрошу за все сразу, будь уверен. Выполните службу – получите награду. Нет… Ты смекалистый, поди, сам сообразишь, как оно тогда случится.
– В общем-то, детально не соображу, – признался я. – Но воображение у меня богатое, думаю, оно выдаст много вариантов развития событий.
Змей раззявил пасть, то ли посмеялся над моим ответом, то ли зевнул.
– А обратно мне как? – поинтересовался я. – Сюда меня, как я понял, кольцо забросило каким-то образом. Мне теперь снова его потрогать надо?
– Никто тебя сюда не забрасывал, – назидательно произнес Полоз. – Ты мой должник, Хранитель, я пожелал тебя видеть в своем доме, и вот ты здесь. А кольцо… Оно просто выполнило мою волю в благодарность за то, что я отпустил ту часть Лыбеди, что в нем жила. Я же велел тебе его сыскать? Стало быть, мне и почести принимать.
Века идут – ничего не меняется. Делают исполнители, выгоду получают руководители. Не так уж наши предки от нас и отличались, похоже. Мне это, кстати, и до того в голову приходило, когда я «Повесть временных лет» штудировал на втором курсе. Если копнуть поглубже, то можно увидеть, что это не исторический документ, а детальное описание разноуровневых бандитских разборок.
– Честь вам и хвала, – все же не удержался от иронии я. – Но ответа я так и не получил. Просто очень мне не хочется застрять в месте, где нет времени и жизни, а все дороги ведут в серый туман, из которого нет выхода.
– Нет тут дорог вовсе, – Великий Полоз оплел трон в три кольца, а голову свесил со спинки. – Откуда им взяться? А что до жизни… И ее не было до последнего времени. И посейчас нет на этом берегу Смородины. Тут только марево, пустые поля, дерева, в которых нет соков, да герои, спящие в курганах. А вот на том берегу неладное стряслось недавно.
«Смородина». Тоже что-то знакомое, но не могу ухватить мысль за хвостик. А, точно. Берега! Это река. На мосту через нее то ли Добрыня Никитич Чуду-юду бил, то ли Алеша Попович еще кого-то…
– Чего за беда? – из приличия спросил я, хотя на самом деле мне это было не слишком интересно.
– Проснулся там кое-кто от вечного сна, – прошипел Полоз. – Не знаю даже, с чего такое случилось. Все спят, кто за Кромку не ушел, а она возьми и пробудись. Мало того, к ней сила начала возвращаться! Знать, нашла она какого-то дурака, который сам не ведает, что творит. Я несколько раз подползал к самому берегу, глядел на нее, но не смог увидеть того, кто ей служит. А он тут был, был, я чуял живую кровь!
Хм-м-м… Значит, я не первый, кто в этих краях побывал? Интересно было бы пообщаться с тем, кого мой работодатель унюхал. Обменяться опытом да и предостеречь его. Мы с ним не враги, а скорее товарищи по несчастью.
И еще – «она» – это кто?
– Но ничего, – пасть змея распахнулась, демонстрируя клыки. – Мост раньше или позже соединит берега, и тогда…
Челюсти лязгнули, от тела Великого Полоза так пыхнуло жаром, что я даже подпрыгнул. Не завидую я той даме, что где-то там проснулась. Ничего хорошего ее не ждет.
Хотя кто знает, что там за дама такая, может, не лучше этого пресмыкающегося и не повезет именно ему?
– Сыщешь мне того, кто к Моране ходит, – в накладе не останешься, – вдруг деловито предложил змей. – Приказать тебе того не могу, не в моей это власти. Но ты знай – награда будет такая, что за нее великие владыки людские что тогда, что сейчас все бы отдали.
– Если не секрет, о чем речь? – заинтересовался я, сделав в памяти заметку глянуть в сети, кто такая Морана.
– Вон, видишь у стены баклажка стоит? – мотнул башкой Полоз. – Вон там? Да, она, серебряная. В ней на три глотка питья осталось. А питье то – сок того древа, на котором Род сидел, когда Явь творил. Каждый глоток одно желание людское исполнит. Хочешь – корону земную пожелай, хочешь – смерть врага, хочешь – вечную жизнь. Сам решай, чего тебе нужнее.
