На похоронах Карла Маркса 17 марта 1883 года присутствовало всего одиннадцать человек.
«Его имя и труд переживут столетия», – предрек Фридрих Энгельс в речи у могилы на Хайгейтском кладбище48.
Коммунизм как утопия существовал испокон веку, увенчанный трудами Сен-Симона и Фурье. После революций 1848 года в Западной Европе социалистическая мысль покидает сферу мирных утопий и ставит перед собой задачу организации пробуждающегося рабочего движения. Маркс и Энгельс публикуют «Коммунистический Манифест», ставший евангелием революционного социализма.
На Западе фигуры основоположников научного социализма и их идеи большого интереса не вызывали. Самый цитируемый современный историк и политолог Ниал Фергюсон пишет: «Карл Маркс был отвратительным человеком. Неопрятный попрошайка и свирепый спорщик, Маркс хвастался, что его супруга – урожденная баронесса фон Вестфален. При этом, однако, экономка родила от него сына. Маркс лишь однажды пытался получить работу: он хотел устроиться клерком на железную дорогу, но ему отказали из-за ужасного почерка. Он начал играть на фондовом рынке, но безуспешно. Поэтому большую часть своей жизни Маркс зависел от подачек Энгельса, для которого социализм был хобби наряду с лисьей охотой и распутством»49. Знаменитый английский философ Бертран Рассел, в ряду других западных философов, отводил Марксу довольно скромное место выходца «из философских радикалов… который возродил материализм, дав ему новую интерпретацию и по-новому увязав его с человеческой историей»50.
Марксистская концепция общественно-экономических формаций доказывала: человечество в своем развитии проходит определенные этапы, продиктованные уровнем развития производительных сил и характером производственных отношений, в которых основными отличительными признаками выступают отношения собственности и классовое деление. История – арена непримиримой борьбы классов. В эпоху капитализма – буржуазии и пролетариата. Но классовое деление не вечно. «Классы исчезнут так же неизбежно, как неизбежно они в прошлом возникли, – полагал Энгельс. – С исчезновением классов исчезнет неизбежно государство. Общество, которое по-новому организует производство на основе свободной и равной ассоциации производителей, отправит всю государственную машину туда, где ей будет тогда настоящее место: в музее древностей, рядом с прялкой и бронзовым топором»51.
Отправит государство в музей пролетариат, которого эксплуатирует капитал и которому нечего терять, кроме своих цепей. Маркс в 1852 году писал Вейдемейеру о своих интеллектуальных достижениях: «То, что я сделал нового, состояло в доказательстве следующего: 1) что существование классов связано с определенными фазами развития производства, 2) что классовая борьба необходимо ведет к диктатуре пролетариата, 3) что эта диктатура сама составляет лишь переход к уничтожению всяких классов и к обществу без классов…»52 Установление диктатуры пролетариата возможно только в результате социалистической революции. Вообще революции – локомотивы истории, а насилие – не только зло, оно играет важнейшую революционную роль, выступая повивальной бабкой всякого старого общества, когда оно беременно новым. Конечная цель развития человеческого сообщества и политической борьбы – коммунизм, когда «сможет написать на своем знамени: “Каждый по способностям, каждому по потребностям”»53.
В Европе и Америке у Маркса нашлись сторонники, создавшие Социалистический интернационал под лозунгом: «Пролетарии всех стран, объединяйтесь!» Но нигде марксизм не добьется такого ошеломительного успеха, как в России. «Марксизм, как единственно правильную революционную теорию, Россия поистине выстрадала полувековой историей неслыханных мук и жертв, невиданного революционного героизма, невероятной энергии и беззаветности исканий…»54 – утверждал Ленин.
Валентинов объяснял феномен успеха марксизма в России его социологическим и экономическим оптимизмом: «Развивающийся капитализм, разлагая и стирая основу старого общества, создает новые общественные силы (среди них и мы), которые непременно повалят самодержавный строй со всеми его гадостями. Свойственная молодости оптимистическая психология искала и в марксизме находила концепцию оптимизма. Нас привлекало в марксизме и другое: его европеизм. Он шел из Европы, от него веяло, пахло не домашней плесенью, самобытностью, а чем-то новым, свежим, заманчивым… Запад нас манил»55.
Наши соотечественники с Марксом встречались, и большой симпатии у них он не вызывал. Одним из основных идейных противников Маркса стал Бакунин. Герцену – читайте «Былое и думы» – Маркс так просто внушал антипатию. Литературный критик Петр Васильевич Анненков – ближайший друг Герцена – писал о Марксе: «Предо мной стояла олицетворенная фигура демократического диктатора…»56 Чувства были взаимными. Маркс с Энгельсом видели в бакунинско-нечаевском «Катехизисе революционера» зачатки «казарменного коммунизма», который возможно устроить лишь полицейскими репрессиями.
Тем не менее Россия оказалась первой страной мира, где еще в 1872 году был издан перевод 1-го тома «Капитала». Причем его первый тираж – 3 тысячи экземпляров – в три раза превысил тираж первого гамбургского издания на языке оригинала57. Маркс это успел оценить: «Нигде мой успех не мог бы быть для меня более приятен»58. В предисловии, специально написанном для русского издания «Манифеста Коммунистической партии» в 1882 году, Маркс и Энгельс подчеркнули, что «Россия представляет собой передовой отряд революционного движения в Европе»59. В Англии, где Маркс творил, при его жизни не вышло ни одного издания «Капитала», что Маркс считал симптомом «национальной близорукости»60.
В год смерти Маркса в 1883 году, в Женеве образовалась первая российская марксистская социал-демократическая организация – группа «Освобождение труда», куда перекочевали лидеры «Черного передела». Отцами и матерью-основателями выступали Георгий Валентинович Плеханов, Павел Борисович Аксельрод, Вера Ивановна Засулич и Лев Григорьевич Дейч. «Освобождению труда» принадлежали первые два проекта программы российской социал-демократии – 1884 и 1887 годов. На книге Плеханова «К вопросу о развитии монистического взгляда в истории», как подтверждал Ленин, «воспиталось целое поколение русских марксистов»61. Но до поры не марксисты задавали тогда тон в российском протестном движении.
В полдень 1 марта 1881 года император Александр II одобрил проект конституционной реформы, предложенной министром внутренних дел Лорис-Меликовым. Через несколько часов бомба террориста прервала жизнь царя-освободителя, которого народовольцы считали кровавым диктатором. У Александра III, за семьей которого борцы за свободу продолжали азартную охоту, не было пиетета перед убившей его отца и приветствовавшей цареубийство интеллигенцией, которая, в свою очередь, отрицала наличие у императора здравого смысла и понимания прогресса.
«Император Александр III считал, что большинство русских бедствий происходило от неуместного либерализма нашего чиновничества и от исключительного свойства русской дипломатии поддаваться всяким иностранным веяниям»62, – вспоминал великий князь Александр Михайлович. Проект Лорис-Меликова был положен под сукно. При этом за все годы правления Александра III за терроризм было казнено всего 17 человек, а за другие преступления смертной казни не предусматривалось вообще. При Александре III страна круто развернулась от фритредерства к протекционизму. В 1880-е годы начинается настоящий промышленный бум, который серьезно менял лицо страны. К концу XIX века заговорили о «русском экономическом чуде», страна решительно вошла в рыночную экономику. Народ богател, быстро рос количественно. Без России в Европе ни одна пушка не стреляла. Но это никак не останавливало революционеров, желавших народ осчастливить.
