Настал мой черед менять цвет лица. Для разнообразия – бледнею. Не каждый день приходится отрезать людям головы…
Илья торопливо закинул под язык какую-то таблетку, прикрыл глаза на десяток секунд и вновь резко повеселел. Глянул на меня, на всякий случай бросил отмазку:
– Витаминка! – затем успокаивающе хлопнул по плечу: – Не сцы, бледнолицый! Ты ж не по живому резал, а над трупом надругался. Хотя за это вроде отдельная статья есть? Слушай! А давай будем считать, он не любил котиков? А? Ты не морщись, а проникнись идеей! Лично мне – вот прямо мгновенно полегчало!
Уловив что-то в моих глазах, Илья отшатывается.
Не успевает!
Резко выбросив вперед руку, хватаю его за воротник. Подтягиваю к себе и под возмущенный хрип обхлопываю карманы. Достаю безымянный пузырек с таблетками.
– Что это?
Ослабляю хватку на воротнике, позволяя дышать и говорить. Илья с натугой крутит шеей, пару раз глубоко вдыхает и оскаливается – зло и бесшабашно весело. Интригующе подмигивает:
– А ты попробуй! Тебе понравится!
Бью открытой ладонью в ухо. Удар не травмирующий, но ошеломляющий. Повторяю:
– Что это?
Илья трясет головой, собирает глаза в кучу и смотрит на меня – теперь уже с потрясенным видом обманутого хозяином щенка. Которого гладили-гладили, а потом вдруг бац! – и ударили. За что?!
– Да подавись ты! Дельта-девять-тетрагидроканнабинол. Почти витаминка! Для храбрости и против дрожания рук!
Если он рассчитывал, что я ничего не пойму, – то зря.
– Каннабинол? – голос клокочет, пугая даже меня самого. Ведь это не мой голос – не говорил я раньше в такой октаве!
С трудом сдерживаю рвущую разум злость. Даже не злость – ярость!
Ours is the Fury – «Нам – Ярость…»
Хлоп!
Еще одна плюха усаживает Илью жопой на асфальт. На этот раз я бил сильно, сознательно желая причинить боль. Высыпаю таблетки себе на ладонь, шагаю к вяло шевелящемуся парню.
– Пасть открой!
Илья недоуменно пялится на меня, затем начинает ерзать задницей, стараясь отодвинуться подальше.
– Э! Ты чего?!
– Травку любишь? Не куришь, интеллигентно принимаешь перорально? Ну так жри! Открывай пасть, говорю!
А вот теперь в глазах парня мелькнул страх.
– Саня, ты сдурел? Там полсотни доз!
– Ну и замечательно. Вштырит – не по-детски! Ты же этого хотел?
Илья замер, насупился. Страх во взгляде сменился злостью.
– Хотел! Именно что хотел! Ты вот спал, пуская слюни! А я две недели жил в этом дерьме! Один – днями и ночами! В доме – полном трупов! Слушая крики насилуемых девчонок и забиваемых наглухо пацанов! Так что не тебе меня судить! Отдай таблетки!
Though All Men Do Despise Us – «Вопреки людскому презрению…»
Девизы домов из «Игры Престолов» почему-то сами всплывали в голове. Последний просмотренный сериал…
Химик дерзко рванулся вперед, считая, что завиноватил меня до полной потери агрессивности.
– Хер тебе! – бью навстречу, как в ринге, ловя противника классическим фронт-киком.
Жестко, не жалея, вышибая дыхание и опрокидывая на асфальт. Присаживаюсь рядом, придавливая коленом горло Ильи. Не ради боли и страха – они вторичны. Тут дело в другом…
Наклоняюсь, давлю взглядом, с яростью шиплю в судорожно скривившееся лицо:
– Предупреждаю лишь один раз. Увижу с дурью – и мы больше не друзья. Со всеми вытекающими.
– Почему? – раздался за спиной тихий и гнусавый голос Скрипача.
Оборачиваюсь.
Генка уже выбрался из салона и теперь нерешительно топтался на месте, нелепо прижимая к груди тяжелый «АКСУ». Автомат хоть и укороченный, но весу в нем три кило – как в трехлитровой банке варенья. А это много – пойди побегай с ней на вытянутых руках!
А по поводу «нелепо»… Так ведь заметно! Точно так же бросается в глаза неопытный курильщик, бережно держащий сигарету большим и указательным пальцами. Вроде и логично – но так нелепо…
– Потому что наркоман – существо зависимое. Сломать его – дело нескольких дней. И цена у него всегда одна – доза! Предаст, продаст, ударит в спину, подставит или подставится сам. Оно мне надо?
Генка задумался, причем скорее – о чем-то своем. Подрагивающие пальцы рефлекторно ласкали вороненую сталь оружия.
– Не надо… Убей его…
Интерлюдия: Генка Скрипач
– Она для меня как наркотик, я не могу без нее, Зураб! – Генка прижал тонкие ладошки к груди и попытался заглянуть в глаза высокому и широкоплечему собеседнику. – Ты только не обмани меня, пожалуйста!
Во взгляде горца мелькнуло презрение, однако могучая монобровь и радушное выражение лица скрыли истинные эмоции.
– Э-э-э! Зачем плохо говоришь, да? Мы же с тобой мужчины, а мужчины слово держат! Нормально делай, как договорились, – получишь свою красавицу еще теплой! Хе-хе…
– Зураб!
Горец с удовольствием оскалился собственной шутке.
Ну а Генка чуть расслабился и несмело улыбнулся в ответ. Ему было страшно, очень страшно. Но есть такие цели, ценности и мечты, которые толкают на ПОСТУПКИ! Для кого-то это дети, для кого-то Родина, власть или деньги. А для Генки… Для Генки это Инга. И если он не решится сейчас – то второго шанса не будет. Время нынче такое – «Время Исполнения Желаний». Именно так, с большой буквы. Причем желаний – абсолютно любых. Правил больше нет. Бери от жизни все!
И Генка решился. Он возьмет свое! И горе тому, кто встанет у него на пути! Тот же Валерон – как он, гад, посмел приобнять Ингу?! Защитник, типа! Ну-ну, погляжу на тебя теперь!
Улыбка парня стала чуть светлей, за что он тут же поплатился. Ухватив Скрипача за шею, Зураб подался вперед, резко сокращая дистанцию и выпуская наружу свою истинную натуру. Ярость, угроза, агрессия!
Ноги у Генки мгновенно сделались ватными. Нависший над ним Зураб калеными гвоздями вбивал в него правила нового мира:
– Ара, сюда слушай! Подведешь меня – умрешь! Плохо умрешь, понял, да? Вечером один тут стой, я с братьями буду. Отведешь нас, как обещал! Схрон с девками покажешь, на фишке постоишь! Мы их парней – как баранов, в ножи! А ш… э-э-э… а девушек ласково возьмем, не больно совсем. Утром придешь за своей, получишь, как договаривались!..
Генка посмел было открыть рот, но Зураб рявкнул, повышая голос и угрожающе вскидывая руку.
– Э-э-э, не зли меня, да?! Сказал утром, значит, утром! Не тронем ее, ты же как брат мне, Вася! Никто тебя теперь не тронет, как шейх жить будешь! Красавица твоя тебе вечерами ноги омоет, глаз не поднимет, слова поперек не скажет! А ночью – все твои фантазии, по одному слову! Ты ведь брат мне, да?
