Ева дошла до подъезда, резко оглянулась и тут же уловила мимолетное движение во втором ряду плотно припаркованных автомобилей. Ощущение было таким, что кто-то резко отпрянул, прячась за микроавтобусом.
Или показалось?
– Лечиться тебе надо, Ева, – точно посоветовала бы Лидочка, расскажи она ей об этом. – Все тебе кажется и мерещится…
Лидочка ведь позвонила и призналась, что принимала в гостях незнакомца, с которым они долго разговаривали о Еве.
О чем разговаривали? Да ничего особенного. Воспоминания. Он будто знал Еву в детстве.
– Да он и приезжал к тебе. Не застал просто, – воскликнула Лидочка напоследок. – Все подарки, которые вез тебе, мне оставил. Ничего, что так?
– Ничего, – произнесла Ева.
И они простились. А Ева потом еще очень долго сомневалась в том, что Тимур ее не застал.
Ему просто так хотелось, решила она. Не застать ее.
Чья же тень мелькнула за микроавтобус? Кто за ней следит?
– Кто там? – пропел домофон голосом Марины Гровец.
– Доброе утро. Это Ева.
– Ах да, да, входите, Ева Валентиновна. Я вас жду…
Марина Степановна ее действительно ждала. Красиво накрытый к завтраку стол. Сложные бутерброды, каша в горшочке, пышный омлет на блюдечке под стеклянным колпаком.
– Я подумала, что время раннее. Вы сорвались, возможно, не позавтракали. Составите мне компанию?
Женщина смотрела с надеждой. И Ева поняла, что той страсть как не хочется завтракать в одиночестве. Не привыкла. И завтракать в такое время – десять с четвертью – не привыкла тоже. Она в это время уже докладывала Даниилу о состоянии его финансовых дел. Почему же она не на работе?
– Знаете, с удовольствием, – улыбнулась ей Ева и подошла к раковине вымыть руки. – Марина Степановна, а почему вы не на работе? В это время…
– Ох, сейчас все расскажу, Ева Валентиновна. За этим вас и пригласила. Присаживайтесь.
Ева запросила омлет, от каши отказалась. Не привыкла она есть эту мазню. И от бутерброда откусила с удовольствием.
Завтракать Марина Степановна предпочла в полном молчании. Заговорила лишь за кофе.
– Уволил он меня, деточка. Нагло, беспричинно уволил.
Уголки губ Марины Гровец поползли вниз. Ева настороженно молчала.
Если бухгалтерша, узнав о романе хозяина с ней, пригласила ее, чтобы Ева за нее похлопотала, то зря продукты только перевела. Ева не станет влезать в кадровую политику Даниила. Это, на ее взгляд, было пошло.
– А я? Я здесь при чем, Марина Степановна? Зачем все это? – Ева обвела взглядом стол.
– Это ни при чем, – строго поджала она губы. – Но вы очень даже при чем, Ева Валентиновна. Вы должны и обязаны мне помочь…
– Так, стоп! – Ева резко поднялась, не особо заботясь, что тяжелый стул с противным звуком поехал по паркетному полу. – Я не стану за вас хлопотать.
– И не надо, – совершенно спокойно отреагировала Гровец и неодобрительно покосилась на ножки стула. – Не надо за меня хлопотать. Вы просто должны мне помочь.
– Ничего не понимаю, – мотнула Ева головой, раздраженно сморщившись. – Хлопотать не надо, а помогать надо. В чем, Марина Степановна?
– В том, чтобы вывести этого человека на чистую воду. Призвать к ответу. За все, что он сотворил.
Гровец скрестила пальцы, аккуратно пристроила на них тяжелый подбородок, взгляд ее устремился в сторону окна.
– Вы присядьте, Ева Валентиновна, присядьте. Разговор будет долгим и сложным. Как вся моя трудовая деятельность на его фирме. Мой сын давно уже уговаривал меня бросить эту работу. Я все цеплялась, все пыталась исправить. Он возмущался. Всегда восклицал: «Мама, это же не твоя фирма. Не твои деньги». Но разве молодежи сейчас объяснить, что такое настоящая ответственность. Нет. Не поймут.
– Но у вас и зарплата была не маленькой, я думаю, – поддела Ева, послушно опускаясь на место.
Она все еще не верила, что Гровец способна сообщить ей что-то стоящее. Она не раз сталкивалась на своей прежней работе с такими вот горе-свидетелями.
Когда человека душит жгучая обида, он способен в любой безупречной репутации найти изъяны. И может договориться до того, что хоть сразу дело заводи. А потом, при более тщательном рассмотрении, все оказывалось совсем не так. А время было потеряно.
– Платил хорошо, тут слов нет, – согласно кивнула бывшая бухгалтерша Даниила. – Еще бы ему мне так не платить! Сколько секретов его знала. Сами понимаете, двойная бухгалтерия и все такое.
Ева скорбно поджала губы: начинается. Тетка всю жизнь занималась махинациями на своем рабочем месте, а виноват руководитель. А кто же еще! Мысль просто уйти, уволиться, ей не приходила в голову как будто.
Но Марина Гровец неожиданно воскликнула:
– Но не в двойной бухгалтерии дело. Кто сейчас работает иначе? По пальцам пересчитать можно. К тому же я всегда могла уволиться. Так ведь?
Ева молча кивнула.
– Речь о другом… – Она вдруг резко выпрямила спину, задрала голову так, что ее оплывший подбородок нацелился Еве в лоб. – Речь о том, что накануне ограблений его магазинов фирма была на грани банкротства.
Она поймала изумленный взгляд Евы и удовлетворенно улыбнулась.
– Все шло из рук вон плохо. Я неоднократно сигнализировала. Ныла. Может, потому и… – Она снова вздохнула, голова опустилась, складки подбородка улеглись по своим местам. – Может, потому и уволил. Но я не могла! Не могла не сигнализировать. Дела шли из рук вон плохо. Продажи упали. Поставщики заламывали цены. А он продолжал покупать! Вот я не выдержала и наговорила ему много слов о его полной финансовой безграмотности. Знаете, что он сделал?
– Нет, не знаю.
Еве совсем немного сделалось интересно.
Плохо шли дела? Гм-м… Откуда тогда средства на покупку участка в одном из островных государств?
Даниил не скрывал, что отвалил за этот клок земли баснословную сумму. И уже приступил к строительству не дома, нет – замка!
– А он рассмеялся мне в лицо. И отослал в грубой форме. – Губы бывшей бухгалтерши задрожали. – И через час меня уже в отдел по управлению персоналом вызвали. И попросили ознакомиться с приказом о моем увольнении.
Ева делано зевнула. Потратила утро зря. Лучше бы по городу поездила. Может, удалось бы вывести на чистую воду того, кто ее вел.
Гровец настырно продолжала:
– Я подписала приказ безропотно. Не бороться же мне с ними, не драться же! – фыркнула она почти весело. – Пошла в бухгалтерию за расчетными. А там… А там мне вручили смешную сумму, на которую я совершенно не рассчитывала.
«Ну вот, и еще одна причина», – подумала Ева. И еще раз протяжно зевнула.
